Парадигма. Т. 4: Парадигма Философии
Шрифт:
Здесь можно выйти на соответствующее физическое явление. Например, учёные-физики видят одну и ту же частицу, только с разными массовыми показателями прасинтезности в иерархической уровневости организации этой частицы отношениями в материи. И некоторые частицы, которые называются разными именами, на самом деле, это одна и та же частица с разной иерархической плотностью слоёв прасинтезности внутри себя. То есть, записавшая больше прасинтезности, чем другие частицы, параллельно существующие. И мы вынуждены называть её другим именем, под другим ракурсом. И физики говорят: «Она по всему поведению очень похожа на соседнюю, такую же, только масса больше». И эта глубина прасинтезности тоже отстраивается иерархичностью. Это уже нельзя свести только
Более того, возможно в химии валентность, как таковая, химически определяемая, у некоторых элементов взаимоорганизуется прасинтезностью. Причём сама специфика валентности, скорее всего, отражает определённый уровень иерархичности прасинтеза в ядре соответствующего элемента. То есть, к этому элементу в ядре притягивается соответствующее количество частиц по глубине и методологичности, в качественной отстроенности, многоуровневости соответствующих слоёв прасинтезности. Если в ядро заложить такое-то количество слоёв прасинтезности, с таким-то явлением уровней и методологической отстроенности, то притянется такое-то количество частиц, если заложить другой качественно иерархический многоуровневый кластер с методологической отстроенностью, то притянется другое количество частиц.
Через эти процессы мы выйдем на другое осмысление химии, где пока мы видим n– ое количество частиц в соответствующем взаимодействии с ядром, определяющее базис элемента и откуда, при одинаковости ядер с разнообразием чуть ли не в одну частицу, меняется, вообще, сам элемент химический, как таковой. Ведь рядом стоящие элементы, при добавлении одной частицы, просто совершенно другие. И это прасинтезные связи!
Но если мы увидим, что в ядрах есть фактор записанной прасинтезности, как некой программируемости этого ядра, которое через взаимодействие с соответствующими ядрами, которых должно быть всего лишь два для каких-то масс уравновешений, или для каких-то иных специфик взаимодействия, для эманирующей прасинтезности из этого ядра, то через это явление мы можем тоже дойти до более интересного распознание химии.
Таким образом, на массу ядра можно зайти в осмыслении и исследовании с точки зрения прасинтезности. В языке, в привычном нам контексте, это насыщенность логических или разных вариантов отстроенности методологических слоёв содержания. А если взять в материальном варианте химии, то это отстроенность прасинтезности внутри ядра.
Если мы научимся влиять на иерархичность и отстроенность прасинтезности внутри ядра какими-то методами, то, возможно, мы придём к очень интересным результатам, когда одно и тоже ядро одного и того же элемента – можно сказать грубее, материала – будет на грани деталей получать иную спецификацию свойств, реализующихся в соответствующую материальность свойств и возможностей, далее.
Есть и другой вариант, изотопности. Можно сказать, что прасинтезность, которая эманируется от одного ядра к другому, «гоняет» какие-то явления в виде изотопов между собой. Если возникло напряжение прасинтезности двух ядер, то любая частица, попавшая в этот импульс прасинтезного взаимодействия, может зарядиться этим, и стать изотопом, где записи прасинтезности нет, а есть прасинтезная заряженность, взаимодействия прасинтезностей между двумя ядрами. Тогда, если какая-то частица попадает на импульс этой взаимосвязи прасинтезности, она, в принципе, может стать изотопом. И это один из вариантов изотопности.
По сути, возможность изменения параметров ядра подразумевает новый тип химических реакций – прасинтезный тип химических реакций. Более того, это изобретение элементов на грани между двумя валентностями – межвалентная элементность. Если мы выйдем на эту межвалентную элементность, возможно мы перейдём в эфирную валентность таблицы Менделеева. То есть начнём рассматривать уже химические элементы второй, эфирной высокой цельной реальности,
Но чтобы в это войти, нужен межвалентный проход, когда между двух элементов с близкой валентностью, рядом стоящей валентностью, мы ищем межвалентную прасинтезность и проникаем в глубь, попадая в следующий вид материи. И следующий вид материи для первой физической, уже эфир. И тогда мы войдём в познание прасинтезной просчётливостью эфирных взаимодействий элементов материи эфира.
И здесь без математики, и как ни парадоксально это звучит, науки языка, которая складывает соответствующую массу определяемой насыщенности в ядре соответствующей плотности прасинтезности, мы не справимся. Но, если наука языка – это перспектива больше человеческая, гуманитарная, то валентный вид организации – это перспектива как раз математическая.
Фактически, на самом деле, всей химией управляет математика, но мы пока этого не знаем. При этом есть химические процессы, есть химические действия, всё это есть, и это никто не отменял, но управление всей химической реагируемости внутри всех элементов ядер и всех специфик, математическое.
И все эти специфики в философском распознании, во взаимопроникновении разными науками, во взаимопроникновении разными явлениями, сведенные воедино, есмь философия иерархичности. Со всей методологией, которая в цели своего существования и ставит вопрос явление иерархичности всего во всём. То есть, не только соподчинения простого сложному, не только многоуровневости целого, с соответствующим явлением «нижестоящее включается в вышестоящее как часть», но ещё и в методологической иерархической простроенности всех специфик явлений. И тогда явление иерархичности становится общей целью любой методологии, мы и получаем обязательный методологический базис философского и научно-экспериментального развития.
Когда говорят, что в настоящей науке всё методологически выверено, мы можем перепроверить иерархически, насколько действительно методология выверена. Это будет одна из научных практик проверки методологических возможностей. Необходимо создать кластер иерархизации синтеза всех наук с любыми чётко описанными отдельными науками, которые этим можно проверить, и даже применить их наработки в соседних науках, в аналогизации возможностей. Если мы добьёмся распознания иерархизации методологических взаимодействий разных явлений, категорий, специфик между собою разных наук, явлением всего во всём чего сейчас не всегда допускается, мы войдём в одно научное целое, иерархизировав которое, сложим совершенно иной взгляд на науку и реалии научного исследования. Это большой труд, но стратегически, игра стоит свеч.
Допустим, сейчас идёт спор – математику нельзя применять в историю, историки это не допускают. Но, на самом деле, прасинтезность, что в истории, что в математике, она одинаковая. Только в истории она внешне описанная, в действиях накопленного общего, а в математике она записана в ядре или выверена математическими методами. Но, законы общего действия и ядерного действия методически аналогичны, но этот масштаб взгляда можно взять только иерархически в сравнении целых явлений двух наук. И тогда в прасинтезной глубине ядерных взаимодействий, возникнет радость взаимопроникновения математики и истории. Мы сейчас не говорим об исторических или математических выводах, мы говорим о принципе. А если ты не имеешь общий иерархический взгляд на общий контекст истории вовне и общий контекст прасинтезности внутри ядра, выверяемый математическими методами, то взаимопроникновение истории и математики для тебя неэффективно и нехарактерно. При этом философия истории, фактически, ещё мыслится как социальная философия. А социальные методы распознания многих социумных действий строятся на математике, как это ни парадоксально.