Парадоксы Младшего Патриарха

Раткевич Элеонора Генриховна

Тхиа попробовал подплыть ко мне сзади и приподнять мою голову над водой. не успей я развернуться, и ему бы это удалось. Но я успел.

Я оттолкнул и его, чувствуя, что слабею, что скоро, скоро уже не сумею спасти их от самого себя… и тут меня осенило.

Пользуясь тем, что оказался как раз посредине между Тхиа и Дайром, я раскинул руки крестом.

– Хватай! – крикнул я, диким усилием приневоливая свое глупое, желающее любой ценой выжить, тело к нескольким хотя бы мгновениям неподвижности.

Тхиа и Дайр ухватили мои раскинутые руки одновременно.

– Только не приближайтесь! – торопливо крикнул я и добавил

уже спокойнее. – Тяните меня в стороны, чтоб я до вас добраться не мог.

– Дельно, – одобрил Дайр, загребая свободной рукой. – Так мы его вытянем, а он нас не утопит.

Тхиа приноровился плыть в лад с Дайром, самое большее, за пару взмахов.

– Держись, – посоветовал он. – Берег близко.

Он был ближе, чем я думал. Прямо под ногами. Он был дощатым, и колени мои касались его.

Я стоял на коленях посреди комнаты, и руки мои были раскинуты крестом. Тхиа и Дайр держали меня за раскинутые руки крепко и надежно. По спине моей ручьем текло. Пот? Или и вправду морская вода?

– Я же говорил! – ликующе выпалил Хайет. – Я же вам говорил!

Облегчение, написанное на лице Ахану, было не то, что зримо – почти весомо. И это его я считал вечно хмурым и недовольным? Сейчас Ахану сиял, как начищенный клинок.

– Мага нужно отпустить и поблагодарить, – не своим каким-то, на диво умиротворенным голосом произнес он и мягким шагом направился к выходу.

Тхиа и Дайр отпускали хватку – медленно-медленно.

– Помогите ему подняться, – благодушно посоветовал Ниран, и две сильные руки, одна справа, другая слева, подняли меня.

– Хорошо плаваешь, Младший Патриарх, – усмехнулся Ирхада, глядя мне прямо в глаза. – Да.

* * *

Вот честное слово – я было подумал, что это у Ирхады шуточки такие. Даже фыркнуть собирался в знак понимания. Но натолкнулся на взгляд его выцветших от старости глаз – и не сумел. сказать, и то ничего не сумел. Вовсе дар речи потерял.

Без единого звука я повиновался Нирану и вышел навстречу ночной прохладе. Все было так непонятно и странно, что уже не казалось странным. Я только вяло удивился, до чего же покинутая мною постройка, оказывается, маленькая. А ведь как-то мы в ней все уместились… не говоря о море, в котором мы втроем барахтались.

Не проронил я ни слова и в тот миг, когда Хайет поднес с стене хибары факел, и она мгновенно занялась темно-синим, почти неразличимым в ночи пламенем. Магия, наверное – огню не полагается быть такого цвета. Да и не вспыхивают стены так легко, пусть даже выстроенные из хвороста и обмазанные смолой. И не сгорают бесследно, не оставив по себе и горстки пепла. Не иначе, затем и Лаони понадобился. Чтобы сжечь дотла эту халабуду, когда я вдоволь соленой воды нахлебаюсь. Во всяком разе, расплатился с ним Ахану более чем щедро, такого выражения на лице старого пройдохи я не видел даже в тот день, когда он ухитрился содрать с меня за ленточки и полосу препятствий тройную цену. А с каким умилением Лаони на меня взирает – с ума спятить впору. Еще бы! только оттого, что на свете существует злополучный Дайр Кинтар, старый гриб заполучил таких покладистых, доверчивых и склонных мотовству клиентов. Ну-ну. Может, ты и великий маг, но я-то не поставщик простофиль. А если ты полагаешь, что и я стану платить тебе по таким расценкам…

Не знаю, что за непонятное затмение

на меня нашло. До того пусто в голове, что любой мысли поневоле обрадуешься. Только не мысли о миновавшем испытании, конечно. Окончилось оно, ну и хвала Богам. И думать о нем не хочу. уж не знаю, на кой Патриархам сдалось вытворить со мной такую пакость, но вспоминать я о ней решительно не желаю. А говорить – тем более. Я и вообще говорить не хочу. Хорошо, что когда Боги творили мир, они выдумали такую прекрасную штуку, как молчание.

Так удачно утерянный было дар речи силком вернулся ко мне при виде стола. Яств всевозможных выставлено было немеряно, куда больше, чем вчера. хлопотали при всем этом великолепии Дайр и Тхиа с улыбками до ушей – до того идиотски-блаженными, что мне поневоле жутковато сделалось. Ну, если Тхиа пришла в голову одна из его знаменитых идей!.. да еще если столь необычный ученик, как Дайр Тоари попустительствует… нет, что я – осуществляет его замысел… о-оо! Тогда я напрасно претерпел и расспросы, учиненные мне Патриархами, и купание в призрачной воде. Лучше бы я утоп, право слово! Это ведь только я выходки Тхиа терпеть в силах, а господа Патриархи меня за его штучки наизнанку вывернут.

– Что это ? – рявкнул я, пригвоздив обоих младших учеников самым убийственным взглядом, на который был способен после перенесенного.

– Праздничный стол, – ответил Ирхада и хлопнул белесыми ресницами. – Да.

У меня пол из под ног уехал.

– К-какой? – спросил я сиплым полушепотом.

– Праздничный, – ухмыльнулся Ниран. – Не каждый ведь день одним Патриархом больше становится. Это надо отметить.

Только тут до меня дошло, что сказал мне Ирхада.

– Патриархом? – переспросил я почти жалобно.

Неожиданно передо мной возникла полная, по самый край, чарка с вином. держал ее Хайет.

– Выпей, – участливо посоветовал он. – Это помогает. По себе знаю.

Я послушно выпил. Не помогло.

– За нового Патриарха, – воскликнул Хайет, вновь наполняя мою чарку.

– Не Нового, а Младшего, – наставительно поправил Ахану.

– Младшего… – тупо повторил я. Положительно, я соленой воды лишку хватил, и теперь она у мня в голове плещется вместо мозгов. Ну ничегошеньки не понимаю.

– Видишь ли, – пустился в разъяснения Ниран, – каждого Патриарха именуют по самой броской его черте. Я вот, например, Облачный.

Действительно, Ниран чем-то неуловимо схож с облаком – и не только из-за своей белой пушистой бороды.

– А я – Наглый Патриарх, – с довольным видом заявил Хайет.

Несмотря на ошеломление, я не мог не расхохотаться. прозвище подобало Хайету как нельзя лучше. Действительно, наглый. А ведь ему лет пятьдесят, никак не меньше. Неужто наглость и годам неподвластна? Утешительная мысль. Очень.

– А я – Вредный Патриарх, – присовокупил Ахану.

Что да, то да. Одно счастье, что я не его ученик. Хотя теперь я, кажется, и вообще уже не ученик.

– Не говоря уже о господине Спящем Патриархе, – добавил Ахану, вскользь метнув на Ирхаду взгляд, исполненный искреннего уважения. – Что до тебя, мальчик, ты так безобразно молод, что только Младшим тебе и быть.

– Младше даже меня, – блаженно прижмурился Хайет.

– Погодите, – в ужасе бормотнул я, – но ведь не может ведь быть же… ведь Патриархи… они же не такие…