Парашют-убийца

Зверев Сергей Иванович

Повисла пауза.

– Я заверяю, генерал, что всегда считал вас честным военным, верным Родине и присяге, – раздельно произнес Арисменде, глядя прямо в глаза собеседнику. – Ваши заслуги перед Родиной всем известны, и никто не станет их оспаривать. Тем более я не сомневаюсь, что в трудную минуту вы примете верное и достойное решение.

Ортез закусил губу. На его лбу обозначилась напряженная складка.

– Конечно, полковник, я ценю ваше мнение…

– Ну что же, не буду больше отнимать ваше время, генерал, – поднялся с кресла гость, – тем более что и у меня дел по горло. Нет, не стоит провожать меня, – протестующее поднял

он руку, видя, что генерал также собирается отправиться вслед за ним во двор.

Они обменялись рукопожатием, и Ортез постоял у окна, наблюдая за тем, как въездные ворота снова открылись, на этот раз выпуская автомобили полковника и его людей, покидавших поместье.

На лестнице послышались шаги – вниз спускался Купер.

– Теперь вы убедились, генерал, что пришло время действовать? – став рядом, поинтересовался он.

Ортез, не отвечая, все так же задумчиво глядел во двор.

Глава 23

Место, в которое поместили пленников Мендозы, было в полном смысле скрыто от посторонних глаз. Всех троих – Кабреру, Маурильо и Пушкарева долго везли куда-то, предварительно завязав им глаза и руки. По сторонам сидели вооруженные охранники, так что о побеге и думать не приходилось. Повязки с глаз и веревки с рук были сняты только тогда, когда они оказались в каком-то помещении. Камера, в которой они сидели, являлась частью пещеры – в этом пленники убедились очень быстро. Одна из сторон отсека была перекрыта надежной стеной, а вторая освещалась выдолбленными в ней окнами. Естественно, у пленников, как только они пришли в себя, возникла мысль о побеге. Но вскоре от нее пришлось отказаться.

Одно из окон было почти правильной квадратной формы, а второе одновременно являлась и дверью, выводя на маленький – метра на два – уступ, «балкон», как сразу же окрестила его Лаура. Так вот, выйдя на это самый уступ, каждому из пленников сразу же все становилось ясно. После того как Лаура и Маурильо, переглянувшись, безнадежно покачали головами, инженер нервными шагами также выбрался на «балкон». Он сам не знал, что же желал здесь увидеть, но его била нервная дрожь, и он хотел хоть как-то отвлечься. То, что предстало перед его глазами, заставило Пушкарева отпрянуть от края площадки. Слева и справа уступ круто обрывался вниз, а впереди открывалась потрясающе огромная пропасть километра в полтора высотой. Где-то там, на дне ущелья, глухо шумел водный поток. Инженер мгновенно отскочил назад в пещеру и с бешено бьющимся сердцем присел в углу, вытирая холодный пот со лба.

– Что же это будет? – растерянно произнес он. – Ничего не понимаю. Я ведь гражданин России… Они не имеют права держать меня здесь. Надо же как-то объяснить им. Возможно, они принимают меня… нас за кого то другого.

– Будь спокойнее, – процедил сквозь зубы пилот, наблюдая за беспокойным россиянином, – силы тебе еще понадобятся.

– Да при чем здесь спокойнее? – вертел во все стороны головой Пушкарев. – Я мирный человек, здесь ни при чем…

Он хотел как-то сформулировать свою позицию, но ничего путного из этого не выходило.

– Ты видел, что случилось со вторым твоим соотечественником? – резонно поинтересовался капитан. – Ну, вот то-то. Сиди и не суетись, все равно сейчас ты ничего не изменишь.

Да, эти слова напомнили о том, что произошло не так уж давно. Кондратов мертв, он видел это собственными глазами. Тот человек, который

казался неуязвимым, теперь остался лежать там, на плато. То же самое могло бы стать и с инженером, если бы не повезло тогда. Хотя повезло ли? У Пушкарева, который никогда не отличался храбростью, зашевелились волосы на голове от нахлынувших мыслей по поводу их дальнейшей участи. Зачем их пытались убить? Кто? Что хотят от них неизвестные, которые привезли их в эту ужасную пещеру?

Дверь внезапно открылась, и в камеру вошло несколько боевиков, одетых в пятнистый камуфляж.

– Ваш обед, – произнес один из них, поставив на стол поднос.

– Кто вы такие? – закричал пилот. – Я…

– Скоро вам все объяснят, – ухмыльнулся один из бандитов, – не надо так спешить.

«Официанты» удалились. Троица посидела еще немного в молчании. Инженер, порядком проголодавшийся, бросал жадные взгляды на тарелки, ожидая, что кто-то из его товарищей по несчастью первым проявит интерес к еде, однако они не спешили. Тогда Пушкарев не выдержал и, поднявшись, подошел к принесенной пище.

– Не знаю, как вы, а я бы съел чего-нибудь, – пробормотал он. – Так, посмотрим, что нам принесли?

Он был рад пускай и ненадолго отвлечься от терзавших его мыслей о собственном будущем. Тем более покушать он любил. Меню обеда или ужина – трудно сказать, было не слишком разнообразным, но, во всяком случае, подкрепить силы этим было можно. Заключенным принесли белый хлеб, фасоль с мясом и воду. Пилот поначалу отказывался, но, поддавшись уговорам Лауры, также принял участие в общей трапезе.

– Давайте подумаем, что же все это значит? – вопросил инженер с набитым ртом. – Надо же что-то делать…

– Тебе же сказали: скоро с нами будет разговор, – произнес пилот.

Он помолчал и добавил:

– Такая злость берет, как подумаю, что же такое творится! Всех наших положили! Да, но что же с президентом?

– Пока об этом можно только гадать, – развела руками девушка.

– Сволочи! – не успокаивался капитан. – Целый бункер здесь устроили… Но каков оказался охранник, Перейра – подлец! – в гневе он ударил кулаком по столу.

– Осторожнее, Габриель, – мягко сказала Лаура, – побереги силы, они нам еще понадобятся. Мы должны быть сейчас предельно собранными. Кто знает, что ждет нас дальше. Если у нас будет возможность выбраться отсюда, то, конечно, мы используем ее.

– Да уж, хотел бы я, чтобы мне понадобились силы. Я же их зубами загрызу, ты меня знаешь! – рассуждал пилот. – Ничего, я думаю, все образуется!

Что могло в такой ситуации «образоваться», представить себе было нельзя. Но капитан подбадривал себя, а главное, товарищей. Вот уж кому, так Пушкареву поддержка была нужна непременно. Обмен мнениями был недолгим – послышались приближающиеся шаги. Несмотря на железную дверь, звуки гулко отдавались по пещерному коридору.

– Снова к нам, – пробормотал инженер, кивнув на дверь, где заскрежетал ключ. – Что это может быть?

– Сейчас увидим… – Маурильо тяжело дышал и был настроен агрессивно.

– Здравствуйте, господа! – Вошедший с охраной Мендоза выглядел собранным и активным. – Я вижу, вы уже успели освоиться в этих апартаментах. Да, помещение, может быть, не самое удобное, но, согласитесь, какие виды, – кивнул он на горы. – Многие туристы дорого бы дали, чтобы переночевать в таком отеле.

– Издеваетесь? – нахмурился пилот. – Ну что же, пока что у вас это получается.