Парижский десант Посейдона

Черкасов Дмитрий

–  Опять? Я уже показывал товар. Сколько можно? Не будь при мне товара, меня бы здесь не было.

Николай Николаевич успокаивающе воздел ладонь:

–  Я все понимаю. Но, согласитесь, между первой демонстрацией товара и нашей встречей уже прошло некоторое время.

–  Вы что же, подозреваете…

Тот пожал плечами:

–  Я не знаю вас, Санта. Вы могли спрятать груз и обеспечить себе страховку, после чего приступить к шантажу.

«Дебил!
– обругал себя Гладилин.
– Так и надо было сделать… Тракториста - в канаву…»

Но

деваться было некуда, поздно. Он молча снял рюкзак и повторил манипуляции, недавно проделанные в Славяновке.

«Вот здесь-то мне и конец, - обреченно думал он.
– Интересно, успею я вышибить ему мозги? Надо было осмотреть квартиру. В соседней комнате может прятаться целая банда…»

Николай Николаевич с интересом следил за его действиями.

–  У вас руки дрожат, - заметил он.

–  Еще бы! Ваша гримерша так треснула меня чем-то по башке, что непонятно, как я вообще жив остался, - огрызнулся тот.
– Естественно, что сейчас я плохо себя чувствую.

–  Да нет же, - улыбнулся Николай Николаевич.
– Вы просто примитивно боитесь меня. Это разумно, но ошибочно. Вы, Санта, представляете для нас ценность и без товара, смею вас уверить.

–  Вот как?
– Гладилин искренне изумился.
– Это чем же?

–  Вы неправильно меня поняли. Сейчас, не будь при вас груза, с вами никто не стал бы разговаривать. Вернее - стали бы, но совершенно иначе, в неприятном и болезненном для вас ключе. Но когда вы расстанетесь с грузом, вы будете в безопасности. Она даже упрочится. У нас ведь здесь не так уж и много людей, а вам, в сущности, не к кому больше пойти, кроме как к нам. И заметьте: нам вы представляетесь ценным работником. У вас, безусловно, незаурядный потенциал. Вы, пожалуй, даже сами не вполне представляете, какой.

Теперь усмехнулся Гладилин:

–  Что же это за потенциал такой ценный? Я вообще-то никогда не хватал звезд с неба. Умею разве что стрелять прилично, но этого, сдается мне, маловато.

–  Самокритично, - равнодушно ответил Николай Николаевич, наблюдая, как Гладилин упаковывает капсулы обратно в рюкзак.
– Вы человек действия, в этом все дело.
– Он говорил первое, что приходило в голову.

–  Так я и думал, - сказал капитан.
– В дальнейшем вы собираетесь использовать меня как обычного тупого убийцу.

–  А вы против? И, кстати, почему - обычного и тупого? До сих пор вы, по-моему, вели себя очень грамотно.

Гладилин почувствовал, что он, пожалуй, совсем и не против. Убивать, как выяснилось, легко и выгодно, и он запросто мог этим заняться. Правда, он хорошо знал, что век наемных убийц весьма недолог. Он подумал, что всячески постарается продать себя подороже и при первой возможности смоется. Главное - попасть за бугор, а там будет видно…

Он оставил реплику хозяина без ответа и вместо этого сказал:

–  Николай Николаевич, а вы не находите, что теперь - моя очередь задавать вопросы?

Тот пристально посмотрел на капитана:

–  Вы

представляете для нас ценность, я повторяю. Но вы не в том положении, чтобы расспрашивать.

–  Это касается моей личной судьбы.

Николай Николаевич немного подумал:

–  Что ж, в конце концов, как сказал классик, спрос не грех. Валяйте. Если смогу - удовлетворю ваше любопытство.

Гладилин сел удобнее, сцепив руки на животе:

–  Кстати, нет ли у вас чего-нибудь выпить? Мне нужно снять напряжение. Я, знаете ли, пережил сильный стресс, и…

–  Ох, - Николай Николаевич спохватился совершенно искренне.
– Простите, не предложил. Одну минуту.

Гладилин провожал его внимательным взглядом, пока тот спешил к буфету. Нет, это все-таки человек Запада. У них предложить гостю выпить - стандартный ритуал, даже если никто ничего не выпьет, и все будут сидеть с полупустыми нетронутыми стаканами. Это элемент культуры, цивилизации. И Николай Николаевич забыл об этом элементе - а значит, оплошал в собственных глазах, допустил неприличность. Позорно обрусел, превратился в славянское быдло.

–  Коньяк, водка? Виски, к сожалению, не держу.

И снова искреннее сожаление.

–  Коньяк, - благодушно отозвался капитан.
– И не жмитесь, Николай Николаевич. Мне на два пальца мало, гоните фужер.

Тот чуть заметно вздрогнул.

Гладилин полностью уверился в своих предположениях. Он не хотел пить целый фужер, но выпьет, раз такие дела.

Помедлив, хозяин послушно наполнил до краев довольно высокий стакан, подал капитану.

–  Прошу.

«Да он жалеет! Черт его дери, ему для меня даже коньяка жалко! Вот тебе и искренность!»

Не без мстительного удовольствия Гладилин осушил стакан до дна.

В голову ударило, в желудке разлилось теплое южное море.

–  Благодарю, Николай Николаевич.

–  Желаете повторить?
– Теперь в предупредительном тоне хозяина явно звучала презрительная издевка.

–  Нет, спасибо. Я повременю… Итак, мой основной вопрос: надеюсь, вы понимаете, что меня в настоящий момент одолевает нестерпимое желание поскорее свалить из этой страны? Мои последние поступки почему-то вызвали сильное неодобрение местных властей. И теперь я рассчитываю на вашу помощь, потому что, в конце концов, именно ваши люди втянули меня в эту историю, пообещав ее счастливое разрешение. И как же вы намерены ее разрешить? Каким образом я смогу выехать за границу?

–  Вопрос логичный, - согласился Николай Николаевич.
– Самолетом, это быстро и удобно. Не вижу никаких проблем.

–  Я в розыске. При серьезном рассмотрении мой нынешний вид никого не обманет. Какой, к черту, самолет?

–  Это только начало. Мы так поработаем с вашей внешностью, что вас и мать родная не узнает, это во-первых. Во-вторых, запланирован специальный чартерный рейс.

–  Я сирота, - машинально произнес Гладилин.

«И что с того, что чартерный? Всяко переться в аэропорт».