Парижский десант Посейдона

Черкасов Дмитрий

Торпеда с готовностью погладил массивный фотоаппарат, который, томясь ожиданием, болтался у него на бычьей шее и - в виду могучего телосложения владельца - выглядел мелкой безделушкой.

–  Разведку проведет Мина, - продолжил Посейдон.

Мина никак не отреагировал, умело заправив в рот остатки хот-дога.

У Флинта вытянулось лицо:

–  Шеф, мы же договаривались…

–  Пойдет Мина, - оборвал его Посейдон.
– Дебаты отменяются.

–  Не расстраивайся, - подал голос Мина.
– Я постараюсь тебя обрадовать, Флинт. Я нарою такого, что тебе не придется скучать.

–  Пойдешь

с окраины, с юго-запада, - продолжил Посейдон.

–  Жалость какая, - огорчился Мина.
– А я-то надеялся впечатлить местных. Сигануть, понимаешь, с моста, да еще при полной выкладке…

–  Не юродствуй.

–  Да я вообще серьезен как никогда. Послушай, командир, а если там нет ни хрена? На дне?

–  Будем ломать головы, - вздохнул Каретников.
– Если ничего нет, то придется нам самим проделать. Окно в Европу.

Он бодрился напоказ.

Если никакого подобающего отверстия нет, то проделать его можно будет только при помощи серии последовательных взрывов. Радиоуправляемые заряды приводятся в действие с суши - иначе бессмысленно: самих и расплющит. Это вызовет серьезный переполох, и водная операция наверняка потеряет смысл.

–  Катер, - произнес он негромко.

–  Что - катер?
– не понял Флинт.

–  Катер видишь? Вон он, прямо перед особняком.

–  Да вижу давно. И что?

–  Пока ничего. Но я не думаю, что Валентино потерпел бы у себя под окнами какой-то посторонний катер, где может засесть кто угодно. Он уж нашел бы способ избавиться от неизвестного судна. Припугнул бы или там в префектуру наябедничал… Почему не сделал так?

–  Это их собственный катер!
– сообразил Сильвер.

–  И я так думаю.

Флинт все еще не понимал:

–  Хорошо, пусть ихний. Дальше-то что?

Каретников усмехнулся:

–  Ты видишь причал? Пристань?

–  Да нет, - озадаченно признался тот.

–  И какие делаешь выводы? Взгляни на набережную - сплошной камень. Ни единой лазейки.

–  Им туда не забраться, - до Флинта наконец дошло.

–  Молодец, соображаешь. Валентино - дряхлый старик. Предположим, им приходится бежать. Как они погрузят старую развалину в катер?

–  Уж больно мудрено, - усомнился Мина.
– Бежать куда легче все-таки по суше. Я так полагаю.

–  Я думаю, в особняке живут предусмотрительные люди. И люди очень подозрительные, буквально до паранойи. Они не исключают возможность сухопутной операции. Если особняк берут в кольцо - хоть тот же Моссад, - то уйти не удастся ни по суше, ни по воздуху. Ведь четыре этажа всего; их мигом снимут с крыши, если они захотят воспользоваться вертолетом. Никто не ждет, что они уйдут… на дно.

Мина уже все понял:

–  Понятно, командир. Я найду.

* * *

По прибытии в Париж отряд обосновался не в гостинице, а в конспиративной квартире на рю Риволи, просторной настолько, что там разместилась бы и рота спецназа. К приезду «Сирен» все необходимое снаряжение уже ждало их. Посейдон подумал, что в данном случае, пожалуй, вовсе и не было никакого дипбагажа. В российском посольстве наверняка уже имелись соответствующие припасы на все случаи жизни. Впрочем, он был не уверен, что посольство имеет отношение к операции.

Можно было только покачать головой при виде поклажи, которую

предстояло переть на себе Мине. Огромный рюкзак, наводящий на мысли об упакованной надувной лодке вкупе с палаткой. Снаружи, кстати, все выглядело именно так.

Юго-западная окраина Парижа была выбрана не случайно. Во-первых, оттуда было ближе до особняка. Во вторых, трудно было представить кого-либо в подобном облачении, ныряющим в воды Сены посреди города.

–  Шеф, позволь мне с ним, - попросил Торпеда.
– Если все обстоит так, как представляется, то… там может оказаться все что угодно.

Каретников в сомнении покачал головой:

–  Нас и так слишком мало, Торпеда.

–  А если он попадет в переплет? Не вернется? Пойдет следующий, да? И тоже сгинет? Пусть Мина делает дело, кто бы возражал. Я буду держаться в отдалении и, если что, - смогу вернуться и доложить. Обещаю не лезть в мясорубку.

Посейдон долго думал и в итоге решил согласиться, признав, что в доводах Торпеды есть свой резон.

–  Хорошо, убедил. Мина будет за старшего. Никуда не соваться, дистанция пять метров. Если… - Он запнулся. Ему предстояло сказать нечто крайне неприятное и жесткое.
– Если Мина угодит в капкан, я запрещаю его вытаскивать. Ты понял меня, Мина? Я понятно выразился?

–  Ясное дело, - пожал плечами тот.
– Не стоит волноваться, я выпутаюсь. Не в таких переделках бывали.

–  А ты, Торпеда, хорошо меня понял? Это тот случай, когда операция важнее жизни одного из участников. Ты обязан вернуться и рассказать о случившемся.

–  Так точно, командир, я все понял.

Голос Торпеды звучал убедительно, но Каретникова трудно было обмануть. Он внимательно посмотрел бойцу в глаза, и Торпеда невольно отвел взгляд. Он даже чуть покраснел.

–  Торпеда, - внушительно сказал Посейдон.
– Ты знаешь, что я с тобой сделаю, если ты ослушаешься?

–  Да понял я все, - пробурчал тот.

–  Хорошо, если так.
– Посейдон посмотрел на часы.
– Выходите через полчаса. Времени у вас до девяти ноль-ноль утра. Если вы к этому моменту не вернетесь, вся группа последует за вами на свой страх и риск. И потери тогда могут оказаться куда больше. Это ясно?

–  Я выплюну загубник, если увижу, что он рвется меня выручать, - пообещал Мина.

–  Не надо дурного геройства, ты лучше выберись оттуда, - проникновенно посоветовал Каретников.

* * *

Стояла ночь, когда Мина и Торпеда расплатились с болтливым негром-таксистом и вышли на шоссе. Движение по-прежнему было оживленным, но пешеходов не наблюдалось.

Мина подумал, что напрасно они решили прибегнуть к услугам такси. Уж больно подозрительно все это выглядело: здоровяки-иностранцы, ни бельмеса не понимающие по-французски, с тяжелой поклажей, ночью, в безлюдном месте - странный какой-то получился туризм.

Потом он подумал, что люди на Западе не такие любопытные, как в России. Патриархальная родина по инерции продолжала чураться всего необычного. А западный мир давным-давно привык к разного рода экстравагантным выходкам. В Амстердаме, наверное, вообще было бы не о чем беспокоиться. Да и в Америке тоже. Франция более консервативна, но и здесь хватает изощренных выдумщиков. Если ты не нарушаешь закон, ты никому не интересен.