Парижский десант Посейдона
Шрифт:
– Да чем им плохо жилось? У нас председатель был - что твой царь…
– Мозги у тебя засохли, - с сожалением констатировал Соломон.
– Два и два сложить не умеешь.
– А тебя за такое сложение к стенке поставят, - мстительно парировал Сережка Остапенко.
– Болван, - откликнулся Красавчик.
– От болвана слышу.
Оба надулись и долго не разговаривали; Сережка попытался уснуть, но сон не шел. Красавчик сосредоточенно грыз ногти и следил за тараканом, который озабоченно полз по холодной стене.
В двери щелкнуло,
Голоса начали удаляться, мешаясь с собственным эхом, и вскоре растворились.
Соломон повернулся к другу, нарушил молчание:
– Ты успел разобрать?
– Не-а, - тот помотал головой.
– Бухтели что-то, ни черта не понять.
– Я кое-что услышал, - сказал Красавчик.
– Они сказали «остров» и еще что-то вроде «коневец». Слыхал про такое?
– Не, не слыхал. Может, мы на острове?
Красавчик прикинул в уме:
– Запросто. Только зачем об этом тогда говорить?
– Чего ты меня спрашиваешь? У них и спроси.
– Кончай дуться. Не хватало еще передраться. Мне почему-то не нравится слышать про острова.
В следующее мгновение Соломон понял, чем ему не нравится остров. Остров подразумевает воду, много воды. А с водой у них связаны слишком неприятные воспоминания.
То же самое пришло в голову и Сережке, но он не сумел это сформулировать.
Майор Жаворонок потеребил воротничок, дернул шеей. Ему не хватало воздуха, в животе образовалась воронка, куда стремительно засасывало все его внутреннее существо. Он ждал уже полтора часа, не меняя позы; не менял позы и адъютант, сидевший за столом и что-то неспешно строчивший. Холодное богатство вокруг - сплошные кожа, карельская береза и дуб - дышало смертью. Майору было нечего бояться, все шло прекрасно, как было задумано, но страх в этих стенах не нуждался в причине.
Резкий телефонный звонок прозвучал для него как выстрел. Адъютант отложил перо, снял трубку, ответил: «Есть», вышел из-за стола и распахнул дверь:
– Прошу, товарищ майор.
Желудочная воронка всосала остатки живого, оставив лишь ледяной разум послушного робота. Чеканя шаг, Жаворонок вошел в кабинет и, щелкнув каблуками, остановился в пяти шагах от огромного стола. За столом сидел полный лысый человек в пенсне. Не обращая внимания на майора, почтительно доложившего о своем прибытии, он перелистывал бумаги и прихлебывал чай из стакана в серебряном подстаканнике. Всякий раз, когда человек брался за стакан, звякала невынутая ложечка. Жаворонок сосредоточился на плачущем ломтике лимона.
– Докладывайте, - негромко произнес толстяк, не поднимая глаз.
– Лаврентий Павлович, все готово -
– Какие же они здоровые, если истощены?
– возразил тот, аккуратно поставил подпись, отодвинул папку и впился цепким взглядом в майора.
– Почему мы не должны принимать это в расчет?
– Лаврентий Павлович, мы исправляем ситуацию. Но это дело не одного дня. Медики считают, что нынешнее состояние объектов вполне удовлетворительное и позволяет приступить к решению поставленных задач.
– А сами вы как считаете?
Жаворонок смешался:
– Лаврентий Павлович, вопросы физического здоровья совсем не в моей компетенции…
– А когда они сдохнут, вы начнете кивать друг на друга, - понимающе усмехнулся Берия.
– Но это вас не спасет. Вся бригада отправится под трибунал.
Майор с величайшим усилием взял себя в руки.
– Товарищ Берия, я гарантирую что подростки здоровы, - сказал он твердо.
Хозяин кабинета улыбнулся довольной улыбкой:
– Вот теперь я слышу не детский лепет, а ответственную речь зрелого мужа. Что говорят микробиологи, товарищ Жаворонок?
Майор тоже ощутил удовольствие от того, что имеет возможность сообщить о чем-то важном:
– Они разводят руками, Лаврентий Павлович. В ходе перекрестного облучения подопытных и возбудителей немцы действительно создали совершенно новые виды микроорганизмов. Вернее, возбудители вызывают те же заболевания, что и прежде, но абсолютно устойчивы к новейшим препаратам - я говорю об антибиотиках. Они чрезвычайно агрессивны, и в опытах на животных показано, что соответствующие болезни протекают намного быстрее и тяжелее.
– Почему же выжили эти двое?
– с неподдельным интересом спросил Берия.
– Во-первых, у них очень мощный иммунитет. Во-вторых, последнее поколение бактерий на них попросту не испытывалось… Подробный медико-биологический отчет будет отправлен вам сегодня вечером.
Берия похрустел пальцами:
– Пусть ваши умники напишут попроще, чтобы мы здесь, люди простые, поняли.
– Так точно, Лаврентий Павлович.
…Лаврентий Павлович отдавал распоряжения в течение десяти минут. Жаворонок не жаловался на память и мог повторить услышанное слово в слово.
Наконец, Берия отпустил его:
– Свободны, полковник, можете идти.
– Майор, товарищ Берия…
– Полковник, полковник. В Одессе вам крайне признательны. Ступайте.
…Очередная переправа оказалась водной: небольшой военный катер за час с небольшим домчал пассажиров до суши.
Еще издали Соломон и Сережка заметили церковные купола; даже отсюда было видно, что церковные постройки пребывают в упадке, и состояние их неуклонно ухудшается день ото дня.