Пароль скрещенных антенн
Шрифт:
Значит, пчелы-сборщицы ищут все же корм не где попало, а как раз в том направлении и именно возле того места, где недавно стояла кормушка с сиропом; и ведь его здесь ищут не только пчелы, уже прилетавшие однажды (их легко опознать: все они помечены краской), но и пчелы без всякой метки, то есть прилетающие сюда впервые.
Нетрудно заметить, что прилетают они без провожатых. Значит, направление полета действительно каким-то образом было указано им при мобилизации.
Разве это не может показаться чудом? Но теперь, когда опыт закончен, когда мы
Всего было пять приманок, и из них четыре лежали в направлениях «неправильных». А ведь на всех этих «неправильных» приманках, вместе взятых, за час наблюдений зарегистрировано почти столько же пчел, сколько и на «правильной».
Значит, в этом случае примерно половина всех сборщиц, вызванных в полет, летала в поисках корма вхолостую.
Правда, пчелы, которых путевка, полученная в улье, не привела к цели, могут открыть для семьи новые места взятка. Такие первооткрыватели цветущих полян и куртин расширяют пастбищную площадь семьи. Но это уже не закон, а дело случая.
Выходит, чудо, которым мы только что восторгались, не столь уж совершенно… Выходит, не много меда могли бы собрать даже самые прилежные семьи, если бы летная деятельность сборщиц постоянно руководилась только сигналами танцев.
Как теперь известно, пчелы руководятся ими далеко не всегда.
Исследователи пчелиных повадок поставили однажды в спокойной, ровной местности, не имеющей особо заметных ориентиров, блюдце с кормом и стали постепенно переносить его все дальше и дальше от ульев пасеки, а по дороге к кормушкам устанавливали шесты с яркими пучками цветной материи.
Через некоторое время стало хорошо видно, что вдоль дорожных вех, расставленных между летком улья и кормушкой, наладилось оживленное движение.
Запасы в кормушке регулярно пополнялись, и пчелы, с утра до вечера летавшие за сиропом, с примерным усердием выбирали корм.
Однажды вечером, после того как наступление сумерек прервало движение сборщиц на трассе полетов и пчелы собрались на ночь в улье, пчеловоды переместили всю линию вех, отведя ее в сторону от участка, где стояла кормушка.
Куда должны направиться утром пчелы?
Они направлялись вдоль вех и, прилетая к последней, принимались летать вокруг в поисках корма. А на кормушке, стоявшей на старом месте и, как всегда, полной сиропа, долго не было ни единой пчелы.
Значит, когда дорога к месту взятка проторена, сборщицы руководятся в полете не солнечным компасом, не небесными, а наземными путевыми ориентирами.
Много лет назад в питомнике медоносных растений на Тульской опытной пчеловодной станции засеяли как-то эспарцетом несколько грядок, разделенных полуметровыми междурядьями.
Когда эспарцет зацвел, наблюдатели стали подкарауливать прилетающих сюда сборщиц, и, пока они копошились в цветках, высасывая нектар, им на спинку осторожно наносили цветную метку.
На первой грядке пчел помечали белой краской, на второй — красной, на третьей — желтой.
Загрузившись нектаром, сборщицы снимались с цветков и улетали.
Через некоторое время среди пчел на эспарцете были замечены сборщицы с цветной крапинкой на спине. Это, конечно, не было неожиданностью. Неожиданным было другое: на первую грядку прилетали пчелы, помеченные только белой краской. Сборщицы с красной меткой прилетали на вторую, с желтой — на третью. Так дело шло час, два, три… Так продолжалось и* через день, через два, через три. Лишь после того, как цветущих растений осталось совсем немного, невидимые границы грядок как бы окончательно стерлись для меченых пчел, и они стали посещать растения на всех грядках без разбора.
Опыт был повторен на цветках синяка и дал такие же результаты. Сходные результаты получены и во многих других опытах.
Когда под наблюдение были взяты полеты пчел в старом яблоневом саду, на поле гречихи площадью около шестнадцати гектаров, на поляне, заросшей большими куртинами розового клевера, одуванчика и других растений, оказалось, что сборщицы действительно привязаны в своих полетах к каким-то ограниченным участкам поля, луга, сада.
На посеве цветущей гречихи многие пчелы всю жизнь не изменяли своему участку.
Пчела, которую порыв ветра унес в сторону от облюбованного ею для полетов участка, не стала трогать цветков той же гречихи на новом участке. Летя против сильного ветра, она добралась до своего участка и лишь здесь приступила к сбору корма.
В пределах своего участка пчелы посещают цветки растений, как правило, только одного вида, не обращая внимания на цветущие рядом другие растения. В плодовом саду с его большими деревьями, у которых кроны имеют несколько метров в диаметре, многие пчелы всю жизнь посещали цветки одного только дерева.
Еще более наглядно можно было убедиться в существовании такой привязанности пчел к месту взятка в опыте, проведенном на обширной поляне, где в шахматном порядке расставлены были сто с лишним одинаковых столиков с кормушками и наблюдателями при них. Всех пчел, прилетавших за кормом, каждый наблюдатель помечал своим цветным номером.
Здесь-то окончательно и открылось, что пчела способна находить плошку на «своем» столике среди десятков таких же, стоящих вокруг.
Отдельные пчелы иногда ошибались во время повторных прилетов, но они опускались при этом только на соседние, ближайшие к своим столики.
Так, впрочем, все это происходило лишь до тех пор, пока корм в плошках не иссякал. Стоило убрать с одного из столиков кормушку и заменить ее пустой плошкой, — и сборщицы сразу же оставляли столик и переходили на соседние, точь-в-точь как на участке доцветающего эспарцета, когда взяток кончался и невидимые границы участков начинали как бы сглаживаться, стираться для пчел.
Не только дорожные вехи, но и окраска, запах, форма и размер соцветия или цветка, на котором пчела уже побывала и заправилась нектаром, помогают ей безошибочно вернуться к месту взятка.