Партай-геноссе
Шрифт:
Однако БМП лишь раскачивалась, преодолевая на полном ходу небольшие барханы и впадины между ними. А потому в строгой зависимости от крена четырнадцатитонной махины мы с Вовой наклонялись то вправо, то влево, то вперёд, то назад. Таковы были мелкие нюансы передвижения по песчано-пустынной местности… Одно слово… Регистан…
Практически всё население нашей брони теперь восседало впереди, то есть на ребристом бронелисте. А вот наш наводчик-оператор Лёня Тетюкин ещё в самом начале передвижения скрылся внутри башни, плотно задраив за собой оба люка. Наверняка пыль пробивалась и вовнутрь БМПешки… Но, как говорится, каждому страдальцу — свою порцию страдальческих мук.
Спасаясь всё от той же пыли, я откинулся назад и теперь пребывал в полулежачем положении,
Потому что эта заветная вода из лашкарёвской артезианской скважины находилась в канистре из одно или двухмиллиметровой стали, да ещё и за наглухо закрученной крышкой-пробкой, к тому же задраенная тремя внутренними клапанами военного рюкзака… Два небольших продольных клапана и один поперечный… И вдобавок всё это было туго застёгнуто верхним большим клапаном. Но и это ещё было не всё-о!.. Из дополнительных мер предосторожности товарищ прапорщик предпринял самые надёжные: рюкзак РД-54 уверенно подпирал сзади спину старшины, а его лямки были прижаты к броне сидящим на них же Акименко Николаем свет батьковичем. И с такими мерами безопасности любое, даже мало-мальски незаметное, посягательство на драгоценнейшую воду моментально будет пресечено её бдительным хозяином…
И поэтому, глядя на, в общем-то, чужое добро, я мог только радоваться светлым чувством за товарища прапорщика… Ведь даже облизнуться у меня бы не получилось… «Это шершавым-то языком, да по потрескавшимся губам! Нет уж!..»
И мой тоскливый, вернее скучающий взгляд побрёл дальше… Однако я не был одинок в своих страданиях… Ведь справа от старшины сидел Володя Агапеев, которому уже до чёртиков надоело любоваться окружающей действительностью… Особенно наглым видом новенького рюкзака старшины роты. И вот наши горящие взгляды пересеклись… И мы без слов поняли то, что внутри совершенно разных извилин блуждают очень уж похожие мысли…
Вот Бадодя тоже откинулся назад, чтобы выпасть из бокового поля зрения прапорщика Акименко, после чего он с заговорщицким видом ткнул указательным пальцем в заветный рюкзачок, после чего средний палец многозначительно щёлкнул по солдатскому кадыку… Всё было понятно… Тут не требовались ни слова, ни дополнительные жесты… Скромняга и тихоня Вовка Агапеев предлагал мне посягнуть на самое святое… Что имелось сейчас у старшины Акименко… На его чистую воду!
Ведь свою стальную канистру прапор берёг похлеще… В данном случае даже отсутствовала самая высшая мера измерения бережливости армейского прапора. Все эти милицейские и погранично-Ке ГеБешные обладатели звёздочек на беспросветных погонах, невзирая даже на их причастность к столь церберовским структурам, все они попросту отдыхали… Стырить что-либо у армейского прапора — это уже была задача из разряда трудновыполнимых! А в данном случае условия ужесточались тысячекратно… Чтобы стащить личную воду в самом эпицентре афганской пустыни Регистан… Да ещё и у товарища прапорщика Акименко!.. С его-то хохляцкой хозяйственностью?!.. То есть экономностью, переходящей в скаредность тире скупость… Задача вообще становилась совершенно невыполнимой…
Ведь даже на привалах Акименко не расставался со своим рюкзаком. Спал, положив на него голову. Принимал пищу, опираясь на
Однако понять товарища прапорщика было очень нетрудно. Ведь он впервые в своей жизни отправился на боевой выход, да ещё и в самый трудный за всё последнее время. И оказавшись в центре пустыни Регистан, старшина берёг свой неприкосновенный запас воды гораздо сильнее, чем… [6]
6
И опять отсутствует мера измерения прижимистости военного прапорщика!
И поэтому на многообещающее предложение Володи я смог ответить лишь глубочайшим вздохом сожаления да грустно разведёнными ладошками. Любая попытка была заранее обречена на провал… С последующими далее карательными мерами прапорского возмездия… Начиная от полного лишения возможности каждую неделю менять грязные портянки на свежие… Ну и другие виды военных изощрений…
Однако разведчик Агапеев оказался очень настойчив в достижении поставленной самим же собой цели. Незаметно от старшины, он осторожно расстегнул один край верхнего клапана рюкзака… Как раз там, где и находилась завинчивающаяся крышка… Я смотрел на его манипуляции с хорошей долей здорового скепсиса… Поскольку расстегнуть два внутренних клапана, да не потревожив спокойствия старшины роты… Это у Володи точно не вышло бы! Да он и сам понял всю бесперспективность своих действий и убрал свою шаловливую руку… Но верхний клапан всё же не застегнул…
Мы по-прежнему ехали в густом облаке пыли. Боевая машина качалась из стороны в сторону. Прапорщик Акименко, как самый главный объект нашего внимания, сидел на своём месте, прикрыв рукой глаза… В принципе, всё было спокойно…
Но ведь когда-то эта безмятежность возникшей ситуации могла закончиться. Будь то короткая остановка или же более длительный привал. И Бадодя решил действовать дальше…
Видимо, он уже успел обдумать то, как же следует избежать возникших проблем с расстёгиванием двух внутренних клапанов. И он добился своего!.. Всего лишь раздвинув эти клапана в противоположные стороны. И в образовавшуюся щель выглянула заветная крышка канистры!
Это была уже половина дела!.. Но до полной победы оставалась неразрешённой очень важная задача: Как же нам напиться воды из неподвижной канистры? Первой мыслью была сущая элементарщина — открутить крышку и припасть ртом к горловине. Но мы всё время находились в движении. И при таком манёвре мы рано или поздно всё же привлекли бы внимание обладателя рюкзака… Или толкнув его плечом, или пошевелив канистру слишком сильно. Да и воды в ней ведь не по самое горлышко… И языки наши не вытянутся в длинную трубочку… Этому ведь нас не обучали…
А потому я в отчаянии оглянулся назад на корму боевой машины, где в пространстве между башней и Це Вешкой размещались солдатские рюкзаки с боекомплектами. На наше счастье из одного РД торчал кончик «Родничка». Сквозь полиэтиленовую упаковку так спасительно проглядывала голубая трубка, что я даже закусил изнутри губу… Ведь это было именно то, что и требовалось нам с Володей!..
Я осторожно перебрался на корму брони, выдернул «Родничок» из чьего-то рюкзака и с большим нетерпением разорвал полиэтиленовую упаковку. В общем-то, это был обычный армейский фильтр под названием «Родничок», предназначенный для употребления воды из практически любых источников. И данное устройство было самым простейшим фильтром. То есть обыкновенная трубка голубого цвета, внутри которой размещался специальный волокнистый вкладыш, пропускающий сквозь себя только воду… Но именно в нём, то есть во вкладыше мы сейчас и не нуждались.