Парящий
Шрифт:
– Нет, - я вздохнула.- Посмотри, как он выделяет единственный источник света. Все сосредоточено вокруг солнца, остальное же покрыто пеленой тени. Он лишь подкрепляет мысль о том, что пустыни являются чем-то огромным, но также прекрасным, и в этом их истинная сила.
Люк усмехнулся. Или, может, слово ухмылка станет лучшим описанием того, как он слегка искривил уголок губ. Он был восхитительным, даже когда находил меня забавной.
– Знаю. Все, что я хотел сказать, это то, что он жил для того, чтобы нарисовать то, что прожил.
Он оставил меня любоваться "Сумерками" и бродил по залу. Он потерялся в картинах, что казалось мне забавным. Я тоже обычно терялась в этом. Единственная картина могла привлечь меня на долгие часы, и весь мир вокруг меня исчезал. Каждая мысль. Каждый звук. Каждый аромат. Каждое чувство. Каждый вздох. Каждое ощущение. Но сегодня все иначе. Сегодня Люк был со мной и являлся тем, кто занимал мои мысли.
Искоса я наблюдала за ним, заворожено разглядывающим каждое полотно. Когда он подошел к картине на углу комнаты, я тихо встала за ним.
– Как символично, - с улыбкой произнесла я.
Картина называлась "Северное сияние", которой я никогда не уделяла должного внимания. Я прочла табличку под ней и изучила, что она предупреждала об опасности, о назревающем конфликте.
Люк тоже прочитал написанное, а затем посмотрел на меня, нахмурившись, что делало его старше.
– Ты изучала "Церковь"? Думал, ты говорила, что никогда не видела северного сияния.
Я покачала головой.
– Я изучала его методы и некоторые картины, но никогда не уделяла им должного внимания. Кажется, я видела его, но не видела связи с северным сиянием до сих пор, - я остановилась.
– Оно красивое.
Люк кивнул.
– Это я понимаю, - он отвернулся от картины ко мне, улыбаясь.
– Моя очередь? У нас не так много времени.
Кто ж знал, соблюдает ли плохой мальчик Люк комендантский час?
– Конечно.
Мы воспользовались временем, чтобы вернуться к месту встречи на палубе, где шезлонги были собраны на ночь. Люк вытащил два для нас и поставил их рядом. Мы сели поближе друг к другу и посмотрели на небо.
– Посмотри туда!
– Люк взволновано указал на небо.
– Это всего лишь круг, но если присмотреться, ты заметишь, что он создан мириадами звезд. А палочка, что удерживает их вместе, тоже из звезд.
Я украдкой посмотрела него и увидела нетронутую усмешку на его губах. О чем он говорит?
– Это похоже на чупа-чупс.
Я рассмеялась.
– Милки вэй, марс и чупа-чупс, - я склонила голову.
– Ты имеешь дело с небесными телами? Или с конфетами?
– Обоими, - он был невозмутим.
Я улыбнулась в ответ.
– Может, объяснишь?
Он
– Когда мой отец показывал мне звездопад, я никогда не предавал ему значения. И это по-прежнему неважно для меня, - он подмигнул, и я словно растаяла под его взглядом.
– Мой отец старался заинтересовать меня. Он рассказывал мне истории о вавилонских астрономах, которые изучали философию мироздания идеальной природы вселенной, они использовали опытные подходы, логические определения - в конце концов, даже такие интересные истории не смогли привлечь моего внимания в этот раз. Так что он использовал тяжелую артиллерию.
– Сладости?
Он кивнул.
– Он говорил, что каждое созвездие можно отнести к сладостям, и предложил мне устроить состязание о том, какие конфетные созвездия нам удастся найти. Ребенком я был большим сластеной, - он пожал плечами.
– И это сработало.
– Твой отец умен, - я рассмеялась.
Люк с усмешкой указал на другую точку.
– Ладно, тогда как насчет этого? Похоже на круг с неровной окружностью.
– Дай угадаю, - я уже подключилась к его игре, называя звезды любимыми детскими сладостями.
– Баночка арахисового масла Ризы.
– Да!
– он захихикал.
– Теперь попробуй ты.
Я сосредоточилась, мой взгляд скользил по небу, но на самом деле я лишь думала о шоколадной плитке.
– Ладно, так. Это длинный и неровный прямоугольник.
Люк скорчил гримасу, взгляд засветился удовольствием.
– Какое ужасное описание, но ты нашла лишь Сникерс?
Покачав головой, я не сдержала усмешку.
– Нет. Конфету.
Он поднял взгляд к небу, серьезно изучая мою находку.
– Все же я считаю, что оно больше похоже на Сникерс, - я закатила глаза, и он рассмеялся.
– Не смотри на меня так. Это невежливо.
– Так назвать мое созвездие просто ужасно, - я ответила ему улыбкой.
– Я назвал твое описание созвездия ужасным. И думаю, что твоя Конфета больше похожа на Сникерс; вот и все.
– У меня есть еще одно, - Люк улыбнулся.
– Видишь?
Он наклонился так близко к моему лицу, что его дыхание касалось моей щеки. Я почти ничего не видела, потому что от его близости мой взгляд затуманивался. Его ладонь, лежавшая на моем теле и указывающая на созвездия, словно говорила о том, что он создан для того, чтобы быть рядом со мной.
– Заостренный верх и конусообразный низ.
Мое сердце забилось сильнее.
– Видишь его?
– спросил он, но я чувствовала, что он смотрел вовсе не на небо, а на меня.