Пасынки Джихада
Шрифт:
Минус эмоции, кульбит назад со стойки, подсечка, хруст позвонков. Свернул я шею молочному брату. Не было времени оружие доставать, действовал совершенно не раздумывая, «на автомате».
Вот такой гадостный гад. Получается, я ему всё выложил, как на блюдечке, посвятил, показал, объяснил — только иди и работай. И понял он, что я теперь ему, в принципе, особо-то и не нужен. А если короче — просто не захотел делиться.
Сел я и задумался. Ну и как мне теперь быть? Все видели, как мы вдвоём выезжали с базы. Как он намеревался объяснить
А я его отсутствие объяснить не смогу. Хоть наизнанку вывернись.
Пошёл я к машине, нацедил во фляжку воды из канистры, взял бутерброды (мы затарились перед отъездом). Вернулся назад. Нашёл ещё одно место, совсем близко к селу, на пригорке — вдвоём с таким крупным парнем, как начштаба, туда ползти было бы полным безрассудством, а я, мелочь пузатая, просочился, как гадюка подколодная.
Лежал до темноты, наблюдал. Опыта в этом деле мне не занимать, за несколько часов полностью просканировал систему охраны и вычислил, где командирская хата.
Скачем через дрёму вполглаза, холодную ночь и утренний росяной озноб — не привыкать, бывало и похуже. Когда на Ичкерию пал рассветный полумрак (в приборы уже ничего не видно, а простым глазом и в бинокль ещё толком ничего не разглядишь), пополз я в село. Просочился мимо гвардейцев, те дремали вполглаза — «собачья вахта», как-никак устали за ночь.
Залез в «командирскую» хату — через дверь не вышло, на крыльце трое сидели и не спали. Прокрался сзади, в двух окнах были форточки раскрыты, но крохотные такие, только ребёнок пролезет. Ребёнок или недомерок, типа меня. Послушал, определил, что за одним окном спят люди, храпел там кто-то, а за вторым — пусто.
В это окно я и залез. Спокойно вышел в коридор, открыл дверь той комнаты, где храпели…
Посидел минут пять, таращился на спящего Шамиля. Идентификация состоялась: одной ступни нет, лицо, известное всему миру, борода торчит кверху, как у старичка…
Кольнуть сейчас ножичком в сердце и уползти обратно. Так ведь не поверят! Снять нечем, камеры под рукой нету. Кроме того, как-то насчёт убиенного начштаба надо будет объясняться…
Рядом на подушке (он спал на полу, на ковре) лежал автомат, я его взял потихоньку, наставил на Шамиля и похлопал его по плечу.
Он проснулся и уставился на меня. Я представился по форме: лейтенант такой-то, армейская разведка.
Опускаем эмоции. Надо заметить, товарищ владеет собой, выдержка у него просто колоссальная. Как бы вы реагировали, если бы вас под утро разбудил «дух» и представился?
— Там, во дворе, что — все умерли?
— Нет, живы.
— И они тебя не видели?
— Странный вопрос. Если бы видели, я бы сейчас здесь не сидел.
— Да уж… Таких я ещё не встречал… Ну и что теперь?
Я сказал, что кое-что умею и хочу заработать много денег. Шамиль отнёсся к этому без особого энтузиазма — сами понимаете, обстановка не располагала. Когда к тебе приходят устраиваться на работу и при этом держат ствол перед носом, это вызывает далеко не самые радужные эмоции.
Я сказал, что сегодня же ночью решу проблему с погранцами и можно будет спокойно перейти к соседям. Это в качестве рекламной акции, бесплатно. А насчёт всего, что будет потом, договоримся.
Затем положил автомат обратно, на подушку. И сделал два шага назад.
Всё, я ваш. Рискованный, вообще-то, жест. Если он такой же, как я, то без перехода, так же спокойно глядя мне в глаза, пустит сейчас очередь в живот, и карьера моя на этом закончится…
— Садись, — Шамиль достал из кучи шёлковых подушек одну, бросил перед собой на ковёр. — Ну-ка, расскажи, как ты собираешься это сделать…
Вот, собственно, и всё. Так я стал диверсантом…
Итак, опознал я Васю Крюкова и слегка удивился. Переквалифицировался, что ли? Чего он делает среди «контриков»? Если для непосвящённых разница между разведкой и контрразведкой кажется незначительной, то любой военный скажет вам, что это две совершенно разные службы.
Впрочем, в настоящий момент всё равно выяснить это было проблематично, поэтому я просто снял вопрос и переключился на наблюдение.
Всего контриков было пятеро, двое сели в «Ниву», а трое, в числе которых был Вася — в «таблетку». Сели и поехали.
— Если разъедутся, берёшь «Ниву», — скомандовал я Артуру через приспущенное стекло — он сидел за рулём «Мазды». — Ну и постарайся не попасться им на глаза. А то подумают ещё что-нибудь нехорошее.
— Можешь не волноваться, — кивнул Артур. — Это мы умеем…
Пропустили мы товарищей, подождали, пока они слегка удалятся, и аккуратно пристроились в хвост. На первой же развязке они разделились: «Нива» покатила куда-то в пригород, а «таблетка» поехала в сторону дивизии. Ну и мы разделились, как договаривались.
В доверенность я вписал Артура, потому что уже понял: парень хоть и слабоват на «ликвид», но головастый, может работать самостоятельно. Ильяса же лучше держать при себе. Он отличный терминатор, мастер на все руки и ноги, но не на голову.
На дальних подступах к дивизии «таблетка» притормозила у газетного киоска. Высадила Васю и покатила дальше, прямо к транспортному КПП.
Вася купил толстую газету, встал боком к военному городку и, облокотившись о прилавок, принялся деловито листать страницы.
Ну надо же! Всё настолько конфиденциально? Трюк такой простой, что даже не смешно. А парень явно собирается проводить рекогносцировку на подступах к дивизии, примеривается, откуда начинать. Поскольку Вася не диверсант и всю информацию о дивизии может получить официально, делаю вывод: парню поручили изучить слабые стороны периметра. То есть отрабатываются версии о проникновении на объект вспомогательной группы. Так, это уже интересно…