Пасынки шторма Часть вторая
Шрифт:
Ики молча кивнула. Едва заметно. А на глазах - слезы.
Тетушка Цатта не смогла сдержаться:
– Девочка потеряла семью, господин Чженси! Что ей сейчас до денег?!
– Мы не можем вернуть ее родителей, - по лицу Хёгу-шангера пробежала тень.
– И Господин Лянми нескоро придет вновь.
Мальчик подошел ближе. Чженси услышал его шаги, обернулся и слегка дернул уголком рта. Он рассердился на себя. Из-за этой ужасной женщины он забыл представить Генту! Это так некрасиво.
Хёгу-шангер отшагнул в сторону и указал девочке
– Прошу меня простить, госпожа Куггин, я потерял этикет. Обратите внимание на господина Титамёри, Великого Генту.
Девочка подняла наполненные слезами глаза и низко поклонилась мальчику.
По лицу Вэнзея промелькнула тень боли, которая грызла его сердце. Он тоже потерял родных! И эта девочка… Вдруг ему в голову пришла страшная мысль: ведь это по вине Гетанса Икизоку потеряла родных. Если бы его отец и мать, и Орики не полетели тем рейсом…
Как неприятно.
Он резко мотнул головой.
Нет. Не Гетанс виноват в смерти родителей девочки! Ханза, только они. И они за это еще ответят! Но девочка…
– Госпожа Куггин… - неуверенно начал он.
– Простите меня за ту рану, которую я нанесу вам…
Ики опустила голову и едва заметно кивнула.
– Госпожа… вы потеряли всех родных? У вас в Кинто больше никого нет?
Девочка всхлипнула и закрыла лицо руками. Резко вздрогнули плечи - слезы нашли дорогу на волю. Вэнзей сжал зубы. Тетушка Цатта придвинулась к девочке и прижала ее к себе. Но мальчик отвел ее руку от лица Ики.
Запинаясь, он начал:
– Я не смогу вернуть вам родителей. Но, госпожа Куггин… Я тоже потерял родных. В том же самолете.
Ики взглянула на него сквозь пелену слез. Вэнзей продолжил:
– Я знаю, как вам горько сейчас. Но…
Он сжал кулаки так, что на костяшках кожа натянулась и побелела. Казалось, еще немного - лопнет! Вздохнув, мальчик упал в холодную тьму неизвестности:
– Окажите мне честь, позвольте называть вас моей сестрой! Примите Гетанс вашим новым домом и семьей.
Он умолк и замер. Что она ответит?
Как страшно!
– -
Канджао. Время перемен.
Скоро наступит тот час, когда перед каждым встанет выбор - и горе тому, кто шагнет с обрыва мелких желаний!
Не все подвластно чужой силе. Люди меняют свою жизнь и идут той дорогой, которую выбирают сами. Слабые жалуются на судьбу, сильные - ее создают.
Нужно лишь быть готовым к своему пути и пройти его до конца.
Надобно только помнить о других людях.
И - жить!
Глава 41 - Песчаный ветер
– -
Левая ладонь сильно шлепнула по черному граниту.
Пальцы помедлили и сжались на холодном камне. Высокий, чуть не до груди взрослого человека, парапет из грубо обтесанных темных гранитных
С этой площадки открывался хороший вид на юг и восток, ведь не зря ее устроили почти на вершине главной башни Северного дома. Часто здесь собирались обсудить важные вещи гости Средней ветви, ведь есть слова, которые можно говорить только под открытым небом. Гости… На этой гранитной плите могли удобно расположиться с полсотни приглашенных. Но сегодня здесь был лишь один.
Хозяин.
Мужчина вновь ударил ладонью об парапет. На этот раз - правой. Короткая боль - и временное облегчение. Темная пелена, что терзала человека последние дни, закрывая взор, мешая видеть и даже дышать, отступила.
Он знал - ненадолго.
Человек провел рукой по шершавой поверхности. Ладонь царапнула малая крошка камня и тут же скользнула с камня вниз, к земле. Он оглядел парапет. Чисто. Ни единой песчинки. Да и не могло быть - ведь на такой высоте ветер довольно силен, он наверняка бы смахнул с парапета пыль или песок.
Рука опять сжалась на камне. И тут же - острое ощущение! Под поспешно поднятой ладонью тускло блеснула крупинка кварца. Мгновение человек недоуменно смотрел на нее, а затем засмеялся. Взахлеб. Странный смех и в неподходящее время. В нем чудилось далекое недовольное рычание голодного тигра. Или?… Нет, скорее жалобный вой старого, с мутными бельмами глаз, волка.
Через минуту смех стих. Человек облокотился о гранит и вновь, в который уже раз, обвел долину Мискантового Змея тяжелым взглядом. Рассматривая ложе мифического чудовища, он изредка он подносил к глазам пластину бинокля, и в эти мгновения на его левой руке взблескивал браслет из неровно ограненных алмазов.
Высокие скалы, смыкающиеся вокруг Дома, тянулись к небу серыми и темно-бордовыми всплесками каменного моря. Горы сжимали Северный дом в давящих объятиях, и только на юге взгляду не мешали близкие каменные пики. Там скалы расходились далеко в стороны, и ложе Мискантового Змея было видно во всей его изумительной красоте.
Справа, вдоль гранитных стен ближних скал, серым ужом извивалась полоса бетонной дороги. Слева открывалась поблескивающая закатным червонным золотом плоскость озера. А в центре на холмах дубовые и ясеневые рощи тянулись друг к другу, постепенно сходясь в крепких объятьях непролазных чащоб.
Закатное солнце окрашивало небо и редкие перистые облака в яркие ало-фиолетовые цвета. Лишь в вышине небо переходило в бледную зелень, характерную для вечера середины лета. Еще немного, час-два и вязкая тьма зальет впадину меж гор, где по древней легенде когда-то жило чудовище, сплетенное из травы.