Патриций
Шрифт:
– Алмон! – не выдержала Ластения. – Что ты делаешь? Мы все погибнем!
– Милая, все будет хорошо, – сказал полуволк, увеличивая скорость крейсера. – Не беспокойся.
– Смотри! – крикнул Макс. – Они гонятся за нами!
– Вижу, – резко бросила Анаис.
– Может, побыстрее полетим?
– Мы на пределе, – Анаис мысленно подгоняла «лодку», находящуюся меж двух кораблей. – Они все равно ничего не смогут сделать,
В этот момент по куполу хлестнули яркие ловчие сети, и кнурды быстро потащили «лодку» в обратном направлении.
– Они нас все равно не получат! – прошипела Анаис, вынимая из кармана Глаз Идола.
– Владыка, что с вами? Вам плохо? – Палач взволнованно заглядывал в лицо Патрицию. По обыкновению прекрасного цвета, будто покрытое южным загаром, оно было смертельно бледным, почти желтым. Георг стоял, ухватившись обеими руками за спинку кресла.
– Все в порядке, – с усилием произнес Патриций. Он неуверенно сделал пару шагов и тяжело опустился на сидение. – Да не смотри ты на меня так, лучше принеси вина.
– Да, конечно, – молодой человек хотел позвать слугу, но Владыка остановил его:
– Сходи сам.
Палач быстро вышел из Тихой Залы, а Патриций, безвольно положив руки на подлокотники кресла, вяло разглядывал затуманенным взором окружающее его убранство: фиолетово-голубые тона, тончайшие, будто из пола растущие цветы, созданные из драгоценных камней, резной, тускло блестящий пол и потолок… и пространство, много пространства – Владыка не терпел маленьких комнат и тесных помещений.
Вернулся Палач с бутылкой вина и бокалами, он пододвинул поближе к Патрицию стол, сделанный в виде двух переплетенных причудливых лиловых растений, на их инкрустированных драгоценностями лепестках лежала дымчато-прозрачная крышка из хрусталя Венеры. Налив вина, Палач протянул Патрицию его любимый кубок. Едва пригубив, Владыка поставил кубок на стол.
– Тяжело мне на душе, – вдруг сказал он, – тоска меня съедает.
– Отчего же? – удивился Палач. – Может, хотите устроить веселье? Вы уже так давно избегаете общества…
– Общества? – усмехнулся Патриций. – Ты называешь это «обществом»? Может, ты и прав, это именно «общество». Сбор сброда… что бы я ни делал, как бы не пытался, они все равно не в состоянии проснуться. Невыносимо тяжело, никаких перспектив…
– Ну, что вы такое говорите? – Палач расстроился и разволновался. Одновременно он был и удивлен – он никогда не слышал от Владыки ничего подобного. – Почему нет перспектив? Наверное, вам просто скучно? Мы надоели вам?
– Верно, – Патриций взял кубок со стола, – вы мне все смертельно надоели.
– Но почему? Мы же все делаем так, как вы хотите.
– Вот поэтому и надоели. Съедает меня тоска…
– Ну, если вы не хотите веселиться, может вам войну какую-нибудь развязать? Или казнить кого-нибудь?
– Отличная мысль. Вот тебя я и казню.
Ожил узел связи крейсера, и металлический голос
– Немедленно отпустить «лодку»! В этом случае мы подарим вам жизнь!
– Мы от незнакомых мужчин подарков не принимаем, – ответил Сократ.
Кнурды стремительно сокращали расстояние между крейсером и «лодкой», уже можно было различить лица Анаис и Макса. Черно-желтый корабль Патриция тоже быстро приближался, еще больше увеличиваясь в размерах, и друзья уже могли видеть нацеленные на их корабль лучевые орудия. Снова ожил узел связи:
– Если вы немедленно не отпустите «лодку», я выброшу в Космос Глаз Идола! – зазвенел голос Анаис. – Или я убью Макса!
– Алмон! – воскликнула Терра. – Вдруг она действительно выбросит Глаз?
– Не выбросит, купол не открывается во время полета. Она что, думает, мы со страху позабыли все на свете? – Полуволк вел крейсер прямо на «лодку», казалось, он совершенно не обращал внимания на то, что орудия военного корабля принимают позицию полной боевой готовности.
– А вдруг она Макса убьет? – дрогнул голос Ластении.
– Вот уж не стану рыдать.
Военный корабль вдруг засветился тонкими смертоносными лучами и сделался похожим на огромный колючий цветок. Кнурды стали вспыхивать один за другим.
– Смотрите! – воскликнула Терр-Розе. – Они в нас стреляют!
– Разумеется, что ж им еще делать. – Алмон, не глядя на пульт, быстро переключал системы крейсера. – Осторожничают, боятся в «лодку» попасть. Сократ, включай защитное поле.
– Алмон, у нас не заправлены батареи, остались совсем крошечные топливные резервы, защита продержится совсем недолго, а мы потеряем почти всю энергию…
– Включай!
– Надеюсь, я не пропустил ничего интересного? – держась за стену, в Зал Управления медленно вошел Дэн.
– Нет, все еще только начинается.
– О, – сказал Денис, посмотрев в обзорный иллюминатор, – я уже видел такое однажды. На Земле есть один фильм, называется…
– Потом расскажешь, как он называется, садись и помогай. Сократ, ты включишь, наконец, защиту или нет?
– Я пытаюсь, – занервничал толстяк, – но она не срабатывает.
– Как не срабатывает?
– Не имею понятия. Что дальше?
– Будем танцевать.
– Что?
– Танцевать.
Корабль, значительно уступавший размерами крейсеру Георга, был гораздо подвижнее и маневреннее. Полуволк переключил его на ручное управление, и он принялся выделывать замысловатые движения, уклоняясь от смертоносных лучей.
Казалось, Алмон заранее предчувствовал, куда именно будет направлен следующий удар, и ловко уводил крейсер в сторону… Но все же вскоре послышался треск обшивки сразу в нескольких местах, крейсер задрожал, и свет в Зале Управления стал то гаснуть, то загораться вновь. Алмон продолжал вести «танцующий» корабль прямо на «лодку», до тех пор, пока двое оставшихся в целости кнурдов не подтащили ее вплотную к кораблю.