Пчелы
Шрифт:
– Бабушку стошнило? – воскликнул Сэр Дуб в шоке. – Так вот что мы пьем?
– Нектар, Сэр. Как, по-вашему, мы его переносим? – спросила Лилия-500 и повернулась к Флоре: – Держи свою ношу крепко и следуй за мной.
И она столкнула ее с доски.
Стебли травы кинулись навстречу Флоре, грубый дощатый настил улья скользнул по ее антеннам, и солнце закрутилось, когда она ринулась сквозь воздух. Она кувыркалась, пытаясь обрести равновесие, и вдруг услышала, как ее крылья с оглушающей вибрацией заработали, взбивая воздух с огромной скоростью, и она стала подниматься, выше и выше вслед за Лилией-500, видя серебристый ореол ее крыльев.
Они поднялись над фруктовым садом, прохладный ветер овевал Флору и трепал высохшие крылья мертвой сестры, которую она крепко держала ртом. Солнце разогрело ее крылья, какая-то возбуждающая сила звала ее ввысь, и она увидела огромный мир, раскинувшийся перед ней, сетку зеленых и коричневых клеток внизу, темные края холмов, и ощутила резкие запахи соседнего городка…
Флоре показалось, что она слышит Священное Созвучие, хотя это было невозможно, ведь они находились слишком далеко от улья. Источником звука была Лилия-500, ее крылья, образовывавшие две гудящие арки света вокруг нее. Флора поднажала, нагоняя ее. Старая полевка ушла в сторону, и Флора последовала за ней по трассам и туннелям запахов, сладких и горьких потоков, фокусируясь на сильном ясном запахе смолы и прополиса, исходившем от хвойных деревьев. Лилия-500 сделала крутую петлю, направляя Флору вниз и показывая, что ей пора сбросить свою ношу.
После этого Флора взмыла к солнцу и стала кружиться в воздухе, наслаждаясь свободой. Ее зрение стало более острым, и она смогла различить далеко внизу двух шумных мясных мух, преследовавших друг дружку, а под ними, над прудом, – самцов москитов, затянувших свою песню, их голубые ленты трепетали на антеннах. А еще ниже, у самой воды, курсировали налитые кровью самки, и Флора запоминала каждую мельчайшую деталь, прежде чем подняться выше. Впервые в жизни она была абсолютно свободна, не ограниченная стенами или правилами, и она с головой окунулась в это ощущение и радостно парила. Чем сильнее солнце согревало ее, тем больше прибавлялось в ней сил и мастерства, и она осмотрелась в поисках Лилии-500, желая поблагодарить ее, но увидела, что старая полевка превратилась в точку далеко впереди.
Флора была одна на ясном просторе. Тут же ненасытный голод скрутил все тело, а душу одолела тоска по дому, такая сильная, что она заплакала от удивления. Она не могла почувствовать аромата Королевы, как и любой из своих сестер, улья или фруктового сада, – ничего знакомого.
Чем больше она искала, тем сильнее небесная пустошь сжимала ее тельце в крохотное пятнышко, и, наконец, она почувствовала себя такой маленькой и одинокой, без единой пчелы, к которой можно прижаться, что ей показалось, будто она умирает. Вдруг ее тело взмыло на волне воздушного потока, и Флора в безумном витке увидела высоко над собой большую черную птицу – ворону! Ее железы выделили феромоны защиты, и она в слепой панике бросилась наутек.
Служение, Служение, Служение – Флора искала в воздухе малейшие следы запаха Пресвятой Матери и сканировала незнакомые формы и цвета внизу, пытаясь сориентироваться. Массивные зеленые и коричневатые поля наполняли воздух своими запахами, и она принялась петлять, вынюхивая любые приметы дома. С облегчением Флора подхватила запах фруктового сада, а затем и своих сестер –
При мысли о Королеве Флора уловила драгоценные молекулы ее божественного благоухания, парящего в воздухе и трепещущего там, где сходились воздушные потоки. Сердце Флоры наполнили страсть и спокойствие, по мере приближения к улью, пролетая над деревьями и землей, она видела полевок, стремительно летевших к улью через сад и садившихся на взлетную доску. Постепенно новый запах примешался к запаху дома, и, когда Флора начала снижение, у нее в животе разбух пузырь с ядом и выдвинулось жало.
В воздухе пахло тревогой: улей подвергся нападению.
Глава 9
Вдоль края взлетной доски через небольшие интервалы были проставлены феромоны тревоги, оповещавшие пчел, находившихся во фруктовом саду. Последние полевки спешили вернуться в улей, к запаху которого примешался чуждый и скверный запах, сладко-кислый, как от гнилых фруктов. Он исходил от устрашающей оравы ос, круживших около улья, пьяных и глумливых. Флора слышала, как сестры кричат ей, чтобы она поспешила, но, когда она спускалась через липкие волновые следы, оставленные осами, они обратили к ней свои черные взгляды и выпустили в приветствии жала.
Флора опять поднялась выше на волне воздуха, и осы зашлись хриплым смехом от ее трусости, но она тут же наскочила на одну из них и сшибла ее. Гнусное создание исчезло в листве яблонь. Прикосновение к осиному телу разозлило Флору, и она поднялась ввысь, высматривая очередную цель. Но осы оказались над ней, злобно жужжа и покачиваясь в воздухе, готовые увернуться от возможной атаки.
– Грязные негодницы! – прокричал осам кто-то из гвардии Чертополоха. – Неверные!
Но дрожащие антенны выдавали страх, шедший вразрез с дерзкими словами.
Флора шмякнулась на взлетную доску между часовыми. Она ощутила запах их боевых желез и поняла, что сама должна пахнуть так же, но из улья исходила волна страха.
– И чего мы ожидали, – пробормотала охранница, – выкладывая мед на доске? Выставляем свое достояние перед Мириадами, и чистить некому, все несутся как безумные, едва солнце взойдет…
Она распылила большой заряд боевого запаха в воздухе, и осы визгливо засмеялись. Они ответили ей ядреной смесью своего резкого запаха, оставив на взлетной доске маслянистые точки.
– Ближе! – выкрикнула первая из Чертополохов, ее антенны гневно распрямились. – Я вас не почую, пока не воткну жало между вашими грязными ребрами! – И она выплеснула в них заряд боевой железы.
– Ах ты, толстое никчемное создание, – отозвалась одна из ос, красуясь в полете. – Что за жиденький заряд? Сомневаюсь, что ты вообще умеешь летать.
Ее товарки кружились в воздухе, хихикая.
– Стой! – удержала новая Чертополох напарницу. – Они провоцируют нас. – И обратилась к Флоре: – Ты большая и храбрая – иди внутрь и удерживай оборону.