Печальные ритуалы императорской России
Шрифт:
После опускания гроба в могилу все целовали образа, ели кутью три раза. После похорон собирались на поминки с ритуальной едой по особым дням, обычай поминальных обедов восходит к временам язычества, и связано это было с изменением тела усопшего. На протяжении многих веков существования человека было замечено, что образ человека после смерти менялся. Это нашло отражение в появлении традиции трех поминовений, в христианской мифологии она трансформировалась в верование о путешествии души и наполнилась идейным и ритуальным смыслом. По христианским понятиям, в третий день ангел приводит душу на поклонение Богу. Отсюда следует необходимость поминовения в церкви в этот день, так как душа получает утешение от расставания с плотью. С этого времени начинается путешествие души с ангелом, он показывает ей блаженство рая и муки ада, а девятый день – отдых. Так как душа слетает то к дому, то ко гробу, ей нужна для поддержки молитва, отсюда возникла традиция поминовения на девятый день. Следующий сокровенный день – сороковой, когда ангел приводит душу к Богу и тот назначает ей место по заслугам, считается, что это расставание с душой усопшего, отсюда сороковины – традиция последнего прощания, которое обставлялось особо: поминальный стол, дежурства у гроба (потом – у тела покойного правителя), строгий траур в одежде и мероприятиях.
Особого почитания заслуживали места захоронения родственников. Могилы родителей почитались святыней – русские князья на них
Траурный ритуал XVI в.
Безусловно, смерть и похороны правителей были более торжественны, чем у их подданных. О том, какой траурный ритуал сформировался к XVI в., можно судить по описанию погребения великого князя Василия Иоанновича III. [87] Первым делом решили вопрос о преемнике, им стал его сын Иоанн. По малолетству Иоанна Васильевича была проведена присяга окружения в виде крестного целования на верность ему и его матери великой княгине Елене. После обретения государственной властью нового главы приступили к похоронам. Игумен Иасаф Троицкий и старец Мисайло Сукин омыли тело, расчесали бороду, одели царя в монашеское одеяние и положили его на одр, укрытый черной тафтой, после чего для прощания с телом был допущен народ: «…боярские дети, и княжата, и гости, и вси людие, которые не быша у него». Князь скончался после полуночи, в час пополудни наступившего дня 4 декабря 1533 г. митрополит Даниил повелел звонить в большой колокол. Бояре после совещания с митрополитом определили место захоронения и приказали рыть могилу в Архангельском соборе подле отца усопшего, великого князя Ивана Васильевича, и, поговорив с митрополитом, послали «шатернечего Русина Иванова сына Семенова, снем с него меру, и повеле ему гроб привести камен». Очевидно, у каменотесов имелся определенный запас готовых «каменных гробов» на случай Высочайших похорон (указание на привезенный каменный гроб и приобретенную на торгах дубовую колоду для несения тела к месту захоронения есть и в «Повести о житии и преставлении князя М. В. Скопина-Шуйского» [88] ). К телу усопшего правителя собралось духовенство, бывшее в Москве: митрополиты Даниил, Васьян Коломенский, Дософей Крутицкий и другие, родственники: князья Юрий и Андрей Ивановичи, а также бояре и «весь народ», плачущие и рыдающие. Под пение «Святый Боже» монахи понесли на головах тело великого князя инока Варлама в переднюю избу, потом – на крыльцо, а далее – на площадь. Стенания присутствующих заглушали колокольный звон, сопровождавший шествие. Великую княгиню Елену бояре несли на санях, вдову сопровождали родственники и особо приближенные бояре, среди них были князья Василий и Иван Васильевичи Шуйские, Михайло Семенович Воронцов, князь Михайло Львович Глинский. Ассистенткой великой княгини Елены была жена князя Федора Мстиславского боярыня Настасья. Одновременно шли приготовления к похоронам, в Архангельском соборе готовилась могильная яма.
87
Там же. С. 22–24.
88
Памятники литературы Древней Руси. Конец XVI – начало XVII веков. М., 1987. С. 65.
Цвет траура и похоронных одежд
В связи с уже упоминавшимся христианским представлением о смерти как переходе в жизнь вечную складывалась и определенная гамма цветов, используемых в траурных мероприятиях. Сам покойник рассматривался как главный герой своеобразного спектакля, которым являются похороны, и всегда был одет в праздничное платье. Традиционные цвета одежды усопшего в России, как и любой праздничной, – белый, красный, зеленый. Отличием похоронной одежды членов правящей семьи являлось использование более дорогих материалов и определенных «торжественных» цветов; кроме традиционных белого и красного активно применялись цвета власти – пурпур, золото и серебро.
Если на покойника надевали специальную похоронную одежду – саван, то для савана использовался белый цвет. По поводу использования термина «саван» у специалистов нет полного взаимопонимания, и разные словари дают разные толкования. [89] Иногда под саваном понимается само одеяние, т. е. платье (как, например, у В. И. Даля), либо подобие мантии или покрова, надеваемого сверху. Саван и сегодня воспринимается как длинная, закрывающая ноги рубашка из белой ткани, собранная под шею, с длинными рукавами, оставляющими только кисти рук открытыми. Судя по находкам специалистов, проводивших исследования в захоронениях Вознесенского монастыря, под саваном в данном случае следует понимать не платье покойника, а подобие мантии, надеваемой на платье. Впоследствии от подобного одеяния при похоронах членов правящего дома отказались. Единственное, что соединяет различную интерпретацию понятия «саван», это белый цвет.
89
См., напр.: «Современный толковый словарь русского языка» Т. Ф. Ефремовой; «Толковый словарь живого великорусского языка» В. Даля // Сборник электронных словарей. Сайт:(дата обращения – 20.05.2009).
Сходное похоронное одеяние описано иностранцами в XVII в.: на тело надевают «чистую сорочку, полотняные штаны, новые красные сапоги и обвивают в белое полотно, покрывающее все тело и сделанное вроде рубашки с рукавами, складывают ему крестообразно руки на груди, сшивают полотно у изголовья, также на руках и ногах, и кладут в гроб». [90]
Когда хоронили представителей правящей семьи, то обычно под саваном подразумевалось подобие накидки, а не само траурное одеяние. Тела усопших лиц из верхушки общества клали в могилу в дорогих парадных платьях. Так, при вскрытии могилы матери Петра I царицы Натальи Кирилловны оказалось, что она похоронена в платье зеленого цвета. Также в зеленом платье похоронили сестру царя Алексея Михайловича царевну Татьяну Михайловну, скончавшуюся 24 августа 1706 г.
90
Петрей П. История
В царских похоронах для большей торжественности использовались дорогие ткани – серебряные и золотые. При похоронах царевича Алексея Алексеевича 18 января 1670 г. гроб и тело покрыли «объярью серебряною», «сани обиты бархатом червчатым», покров серебряный, «сверх того прежнего покрова, тело и гроб и сани покрыты оксамитом золотым». [91] Червчатые сани упомянуты и при похоронах четырехлетнего царевича Симеона Алексеевича, умершего в 1669 г. [92] При похоронах царя Алексея Михайловича 30 января 1676 г. [93] также использовались дорогие ткани: бархат, шелк, оксамит; цвета – золотой, зеленый, червчатый, алый, серебро. Эти же цвета ткани указаны при похоронах практически всех членов царской семьи.
91
Анучин Д. Н. Сани, ладья и кони. С. 23–24.
92
Труворов А. Н. О кончине царевича Симеона Алексеевича и о санях, употреблявшихся при погребении царствовавших на Руси особ // Русская старина. 1889. Вып. 5. С. 454–455.
93
Анучин Д. Н. Указ. соч. С. 24–25.
Обувь для покойника также была особой. Свидетельства указывают на красные, черные, белые погребальные башмаки. О красных погребальных башмаках пишут К. Буссов [94] и П. Петрей, [95] о черных – С. Коллинс. [96] В настоящее время тема погребальной обуви служит предметом исследования археолога Д. О. Осипова. [97]
Скорбь по ушедшему человеку выражалась в использовании черного цвета траура, принятого в христианстве, в одежде окружения, иногда в обивке гроба. В выписке из расходных дворцовых книг под 18 августа 1644 г. говорится о присылке камки белой на саван усопшей царице Евдокии Лукьянишне и черного бархата на «выносные сани, на покрышку». [98] Для провожающих всегда использовался черный цвет одежды, так как, в отличие от главного героя своеобразного праздника, которым являлись похороны, окружение демонстрировало горе по покойному через ритуальные действа, такие, как плач и стенания, и ритуальные цвета одежды, такие, как «смирное» темное одеяние. В указанном сочинении Н. И. Костомарова говорится о том, что бояре думные и ближние люди, узнав о смерти правителя, являлись во дворец в черных платьях. [99] Семейные люди носили скорбное платье черного или синего цветов, «худое и изодранное». Опрятность воспринималась как неуважение к покойному, человек, оплакивавший близкого, не должен был показывать заботу о собственной одежде. При похоронах царевича Алексея Алексеевича его отец царь Алексей Михайлович шел в «печальном, смирном платье», остальные участники процессии – в черном. [100]
94
Буссов К. Московская хроника: 1584–1613. М.; Л., 1961. С. 35.
95
Петрей П. История о великом княжестве Московском. С. 454.
96
Коллинс С. Нынешнее состояние России, изложенное в письме к другу в Лондоне // Электронная библиотека. Сайт:(дата обращения – 13.08.2009).
97
Осипов Д. О. Кожаная обувь XII–XVIII вв. из раскопок в Москве: дис… канд. ист. наук: 07.00.06. М., 2003.
98
Анучин Д. Н. Указ. соч. С. 23
99
Костомаров Н. И. Очерк домашней жизни и нравов великорусского народа. С. 253–261.
100
Анучин Д. Н. Сани, ладья и кони. С. 23–24.
Иногда умершего одевали в черные одежды, но черная одежда для покойника всегда говорила о его собственном особом состоянии траура. Так, в черное платье были облачены при похоронах усопшие монахи и монахини, но это означало, что они уже носили символический траур по своей земной жизни. В описании похорон великого князя Василия III, принявшего перед смертью схиму, указан черный цвет одеяния и покрова на одр, на котором лежало тело. [101] При вскрытии гроба его сына Ивана Грозного оказалось, что он также одет в черное одеяние схимника. [102] Черные одежды для покойников, бывших при жизни вдовами и вдовцами, символизировали их собственную скорбь по ушедшему прежде их самих супругу или супруге, т. е. сами покойные были в трауре на момент погребения. Например, при похоронах царицы Натальи Кирилловны, вдовы царя Алексея Михайловича, использовались черное сукно и черный бархат для обивки гроба, выносных саней, покровов и пр. [103]
101
ПСРЛ. Т. 34. С. 22–24.
102
Кошлякова Т. Н. Реконструкция схимы из погребения Ивана Грозного. С. 195–196.
103
Анучин Д. Н. Указ. соч. С. 27–28.
Тема траурного одеяния не вполне разработана до настоящего времени. Некоторые исследователи и сегодня пишут о том, что черное платье впервые было введено в обиход во времена Петра I. В брошюре, посвященной Петропавловскому собору – усыпальнице российских императоров, сказано о похоронах самого Петра I: «…черный цвет как знак траура был употреблен в России впервые». [104] Данное утверждение не соответствует истине. Еще со времени крещения Руси в X в. сложилась традиция использования цвета в различных ритуалах в соответствии с христианской символикой, согласно которой черный цвет ассоциировался со скорбью и активно применялся во внешних признаках траура задолго до XVIII в. На похоронах, особенно людей из высшего эшелона власти, ничто не было случайным. Каждый элемент действа был знаковым. Цвета, используемые при этом мероприятии, входили в состав языка символов.
104
Берташ А. Е. Петропавловский собор и Великокняжеская усыпальница: некрополь Российского Императорского Дома. СПб., 2008. С. 8.