Печальный урожай
Шрифт:
— Я думаю, Кэт, раз ты больна, мы должны уехать…
Но продолжить ему не дали: дверь снова отворилась и в кухню проскользнул Ник.
— Ишь вы какие умные! Сами улизнули, а мне амбразуру закрывать?
Он повернулся к Джереми.
— Бетси вымещает свою злобу на Сонси, а Алиса прицепилась к Анне. В общем, они там как кошки на раскалённой крыше.
— Ужасно! — подхватила Кэт. — Мы уже вчера имели удовольствии… Неужели так будет продолжаться каждый вечер?
— Помяните моё слово, эту женщину однажды обязательно кто-нибудь прикончит, — угрюмо пробормотал
— Да, бедняжка Бетси! Она ведь всем желает добра.
— Ты неисправима, Кэт, — снисходительно бросил муж. — Неужели ты до сих пор не уразумела: никакого добра она никому не желает. А желает она только одного: чтобы все плясали под её дудку.
— Нет, Джереми, это было бы слишком просто, — отрезала Кэт. — Тут что-то кроется. Ты заметил, как она посмотрела нынче на Уилфа?.. Она чего-то боится, уверяю тебя.
— Точно! — кивнул Ник, задумчиво поглаживая бороду. — Старик ведет себя более чем странно… И эти его траурные истории…
— А как вам Алиса? — подхватила Джилл. — По-моему, она совсем из ума выжила. Но уж лучше бы Бетси оставила её в покое. Ведь старуха явно не хочет уезжать из этого дома. Она привыкла к своему старому хламу, и больше ей ничего не нужно. Кстати, никто не хочет поиграть в «Ма-йонг» (Настольная игра, распространённая в странах Юго-Восточной Азии и Британского содружества. В «Ма-йонг» играют фишками и карточками) или в «Эрудита»? Алиса, как ни странно, помнит, где они лежат. Я лично предпочитаю «Эрудита», а вы?
Джилл с удивительной лёгкостью умела перескакивать с одного на другое, но Кэт решительно прервала этот «поток сознания»:
— Слушай, Ник, а чего она теперь прицепилась к Анне? Неужели опять насчёт пиявок?
— Нет.
— А что?
— Я не дослушал лекцию о злодеяниях Дамьена Трелора, с подчёркнутым безразличием ответил Ник, внимательно изучая ноготь на большом пальце. — О его жестокости по отношению к бедняжке Анне, о его тщеславии, напыщенности и полном отсутствии моральных устоев.
— Боже, какое идиотство! — простонала Кэт. — И чем он им не угодил?
— Он поддонок, — твёрдо сказал Джереми. — Я просто диву даюсь, как Анна могла…
— Ерунда! Он очень интеллигентный и приятный человек, — резко возразила Джилл.
Кэт и Джереми изумлённо воззрились на неё. Джилл с вызывающим видом выдержала эти взгляды, но её бледное веснушчатое лицо загорелось румянцем. Даже шея в вырезе полосатого джемпера вспыхнула.
— В последнее время при Джилл о Дамьене лучше не говорить, — через силу усмехнулся Ник и побледнел так же внезапно, как Джилл покраснела. — Она за него горло перегрызёт. Вы же знаете, они вместе работают над книгой. Очень тесное сотрудничество, я бы даже сказал — интимное.
— Заткнись, Ник, ты мелешь чушь! — напустилась на него Джилл и, повернувшись к Кэт, добавила: — Дамьен написал прекрасную книгу об австралийском антиквариате. И фотографии сам сделал — тоже великолепные. Мы будем её издавать, и я работаю над ней как редактор, вот и всё. Книга очень важная, и мне хочется, чтобы всё было в лучшем виде, и Дамьену тоже, поэтому нам приходится
Джилл надменно вскинула голову и говорила запальчиво, что совершенно не в её стиле. Может быть, поэтому то, что она хотела всем внушить, выходило не слишком убедительно. Дамьен между нею и Ником явно стал камнем преткновения.
— Что ж, если вы привечаете только таких прохвостов и жуликов, то удивительно, как это издательством «Пинки» до сих пор не заинтересовалась полиция, — насмешливо произнёс Ник.
Кэт изумлённо поглядела на него. Куда девался то приветливый, жизнерадостный человек, с которым они вместе всегда стремились погасить назревающие конфликты. Холодные глаза, в лице ни кровинки, зубы стиснуты — настоящий Отелло! Невероятно: ведь Ник и ревность — несовместимые понятия. Кэт вдруг услышала, как кто-то стучит в парадную дверь и она открывается. Ох, только бы не разбудили Зою, подумала Кэт.
— Твоё поведение, Ник, глупо и оскорбительно, — продолжала Джилл всё тем же неестественным тоном. — Как ты до сих пор не можешь понять…
— О, я прекрасно понимаю! У тебя всё на лице написано. Кто бы мог подумать, что у тебя такой дурной вкус. Кто-кто, но этот прохвост Дамьен Трелор — с ума можно сойти!
Все четверо замерли, потрясённые тем, что так внезапно вспыхнуло у них на глазах. Они были давно дружны, но в душу друг другу не лезли, хотя Кэт могла время от времени за чашкой кофе посетовать подруге на свою жизнь, а Ник после работы за кружкой пива — поплакаться в жилетку Джереми.
Кэт положила руку на плечо Ника.
— Брось, Ник…
Дверь отворилась, и вошёл Крис. На приятном смуглом лице его была написана растерянность.
— Извините… Джилл, это к тебе…
— Ко мне? Господи, кто? — Джилл комично выкатила глаза.
— Мм… Дамьен. Дамьен Трелор.
5 Примерные жёны
Эти полчаса были для Анны пыткой. Дамьен обворожительно улыбался, но в интонациях и несколько лихорадочных жестах Анна безошибочно угадала напряжение. Когда в дверь постучали и Родни пошёл открывать, Анна было вздохнула с облегчением: слава богу, она наконец избавится от приставаний матери, молчаливой предупредительности отца, поддразниваний Родни, высокомерной снисходительности Криса, страданий этой безмозглой Сонси и явного смущения Ника и Джилл, которые, впрочем, поспешили улизнуть на кухню.
Родни вернулся красный как рак; брови его были удивлённо приподняты. Он смотрел только на Бетси.
— Это… это Дамьен… Он в холле.
— Ну вот, лёгок на помине! — вырвалось у Криса.
Анна почувствовала, как оборвалось сердце. Во всём теле, в висках, в кончиках пальцев забурлила, заклокотала кровь. Дамьен здесь! Он пришёл за ней, чтобы забрать и увести отсюда в тот мир, где она пробыла так недолго и ощущала себя взрослой и независимой. Она почти ненавидит его, но он её судьба. Стараясь сохранить на лице безразличие, она вцепилась пальцами в сиденье стула.