Печать грешника

Каждый из нас достоин счастья… Но что такое счастье для многих из нас? Для каждого, кто пришёл сюда – это деньги. За другим обычно в Зону не лезут. Но сколько счастливчиков находят искомое? Единицы. Большинство находит здесь смерть. Да такую, какую не пожелаешь самому подлому и ненавистному врагу. Есть и иные искатели счастья…, им нужны не деньги. Деньги, конечно, тоже, но, в основном, причина в том, что они не видят себя в обычной жизни. Им нужны вечные перестрелки и зашкаливающий адреналин. Это, поверьте мне, хуже любого наркотика. Оказаться на волосок от смерти значит по-настоящему почувствовать саму жизнь…

Сколько раз я видел Зону? Вопрос риторический. Но каждый раз моё сердце начинает биться сильнее от её прекрасных пейзажей и от волнения, тревожащего мою гнилую чёрную душу. Я, как и вы, пришёл сюда за деньгами и потому, что мне просто было скучно жить обычной жизнью. Но потом я обрёл здесь нечто большее…, я обрёл душевный покой. И знаете? Всё это неспроста. Я обрёл веру. Те, кто чувствует то же, что и я, запомните, что помог вам, как и мне, понять это ни кто иной, как Господь, ибо Господь, бог твой, благословил тебя во всяком деле рук твоих, покровительствовал тебе во время путешествия твоего по великой пустыне сей! 1

Зону можно назвать пустыней… Можно назвать местом сродни аду на земле. Но Господь не оставит тебя, сын мой. И поразит пред тобою Господь врагов твоих, восстающих на тебя; одним путем они выступят против тебя, а семью путями побегут от тебя! 2

Покайтесь, грешники! Откройте свои души и честно признайте, что вам нравятся ваши грехи. Вы здесь из-за денег, из-за желания убивать и причинять боль другим. Зона – это место, которого вы достойны и из которого вы сами не желаете уходить. Покайтесь, и Господь спасёт вас, ибо очи Господа обозревают всю землю, чтобы поддерживать тех, чьи сердца вполне преданы Ему… 3

Откройте ваши сердца…

Я не успел договорить свою речь собравшимся, потому что в баре, в котором я сидел, была выбита входная дверь и влетевший в неё клан сталкеров начал расстреливать присутствующих.

Я спокойно, как ни в чём не бывало, повернулся к барной стойке на своём крутящемся стуле и продолжил пить водку под звуки стрельбы, предсмертные крики и стоны. Да, нельзя сказать, что я не был в курсе этой акции, но нельзя сказать, что я очень-то этого желал. Во всяком случае, в данный момент оружия у меня не было, и я хоть и был на поле боя, но не участвовал в нём.

Практически во всех барах, лагерях Зоны, прежде чем тебя пустят, необходимо сдать своё оружие – и это ещё хорошая сделка. Можно встретить и такие места, где тебя пристрелят, если подойдёшь на недопустимо близкое расстояние. Сурово, но каждый, кто находится здесь, сам выбрал свою судьбу.

Господь им не поможет, потому что чёрны сердца их. Я им, значит, проповедь читал, а они смеялись, водку пили и не внимали слову божьему. Что ж, теперь, даже если кто-то из них и воззовёт к Господу, думаю, вряд ли он спасёт их, потому что Зона, как я уже говорил, сродни аду на земле.

***

Всё кончилось. Под ногами на полу натекали огромные лужи крови, а помещение полуподвального бара было пропитано насквозь порохом и горючими смазками. Я по-прежнему молча сидел и медленно цедил через зубы водку, скалясь и морщась, когда горькая обжигала глотку.

Рядом со мной на соседний стул своё седалище приземлил Тим по прозвищу Кобра. Опытный сталкер, клановец – это единственное, чего я не понимаю. Все мы романтики ада, дети греха, убийцы и воры. Такие, как мы, не должны сбиваться в стаи и делать вид, что нам необходимо держаться вместе.

– Никогда не понимал, зачем ты это делаешь, Рэд? – Спросил он меня.

– Что ты имеешь в виду, Тим? – Уточнил я.

– Я про то, что ты знал…, ты знал, что мы придём убивать их. Так зачем ты всегда приходишь в такие места заранее? Что ты делаешь? – Удивлялся усатый, короткостриженый мужчина лет сорока, смотря на меня своими тяжёлыми глазами небесного цвета.

– Тебе не понять, – усмехнулся я. – Я даю им шанс. Последний шанс обратиться к спасителю и очистить свои сердца.

– Ты серьёзно? – Ухмыльнулся мой собеседник. – Вестник смерти, чёрный проповедник, ныне тебя сталкеры прозвали Святым, а не ты ли в одиночку разнёс деревню сталкеров возле Кордона?

– Я разнёс деревню бандитов возле Кордона. Вот так ляпнешь где-нибудь, и обо мне невесть что подумают. – Тут Кобра сильно промахнулся. Сталкеры старой закалки сразу могут подумать про деревню салаг. Так вот, я их пальцем не тронул. Я уничтожил деревню бандитов на северо-востоке от них, недалеко о насыпи.

– Хорошо, пусть так. Скажешь, не было? – Тим радовался, словно прокурор, поймавший меня с поличным.

– Господи, я тебя умоляю, да кто их там только не разносил. Они туда вечно стекались раньше, чтобы сталкеров на хабар кидать и вечно их кто-нибудь гасил. Тоже мне…, нашёл, что предъявлять. – Тим вообще человек хороший. Не знаю, что на него нашло сегодня.

– Раньше, – ехидно произнёс мой собеседник. – Скажи, Рэд, почему ты не уходишь из Зоны? – Явно я сегодня чем-то ему не угодил.

– Тринадцать лет. И где они теперь…, жалкое подобие человека. На воле у меня ничего не получится. Я здесь очень давно. Тим, я – сталкер, человек Зоны. Здесь я – живая легенда. Сталкер, лично знакомый со Стрелком и прошедший долгий путь от отмычки, никчёмного новичка, до мастера, чьё имя повергает в ужас. На воле всё, что мне нужно будет – это кровать, телевизор и петля, в которую, в конечном счете, я влезу. Я не знаю, что мне делать в их мире. Мой мир здесь. Только подумай: 13 лет здесь… Сталкеры столько не живут. Жизнь вне Зоны…, Господи, тот мир такой огромный. Та жизнь такая сложная, я думаю, что я её просто испугаюсь. В том мире конфликт не решить с помощью оружия, да и людей очень сложно понять, трудно понять их мотивацию. Здесь же всё просто. Уйти из Зоны и жить нормальной жизнью – это всё несбыточные мечты, Кобра. Поэтому я себя даже не мучаю такими размышлениями. Я оказался здесь, потому что я – убийца, здесь мне и место.

– Рэд, ты убивал на войне, – пытался вразумить и успокоить меня собеседник.

– И война осталась во мне, – резко огрызнулся я. – Если бы я не пришёл в Зону, я сидел бы в тюрьме, потому что то бешеное желание крови, то желание победить было не успокоить во мне. И сейчас, когда я прожил тут целую жизнь, ты спрашиваешь, почему я не ухожу?! Я не могу уйти…. Комнатушка в коммуналке, работа в каком-нибудь чёртовом месте, откуда через неделю сбежит любой. Беспросветные пьянства и драки. Мерзкие люди, которые каждую секунду будут дарить мне повод взять дробовик и устроить кровавое шоу. Не думаю, что кто-нибудь полюбит меня. По выходным сбегать из города на природу, потому что она будет напоминать мне Зону, и, сидя на мокрой траве, покуривая сигарету, с тоской думать о возвращении в этот для кого-то ужасный мир. Бессонные ночи, потому что не можешь спать, не сжимая в руках пистолет, и городской шум, который после спокойствия Зоны будет угнетать. Только когда будет гроза, я буду чувствовать себя в порядке, потому что гроза везде одинакова. В какой-то момент сорваться, найти ствол, грохнуть гниду начальника и сбежать от последствий своих деяний назад в Зону. Или, как я сказал раньше, вздёрнуться, оставив за собой слова, понятные лишь нашему брату: «Здесь был сталкер Рэд… А счастья здесь нет…».