Педагоги шутят тоже... Только строже
Шрифт:
— Надо же! Сколько лет прошло, а вы еще помните, как меня зовут. Сейчас, вы, наверное, уже на пятом курсе?
— Да, — отвечают — на пятом. — Ну, разве Вас можно забыть?
— Спасибо, девушки, — говорю. — А я вас тоже помню. Вот Вас, например, Виноградова.
— Надо же! — говорит Виноградова, — и правда запомнили. — А ведь мы уже года четыре никак не пересекались.
Действительно, бывает, что встречая в коридорах некоторых бывших своих студентов, вступаешь с ними в какие-то разговоры, и это обновляет в памяти их имена. Но с этими двумя девушками мы с тех пор не общались.
— Более того, помню, как Вас зовут, —
Она ахнула:
— Поразительно! И как это Вы еще и имя запомнили?
— А Вы были очень хорошей студенткой, вот я и запомнил, — говорю.
— Ну, спасибо, Б.С.! Вот, как приятно оказалось с Вами сегодня встретиться.
Я говорю:
— Но это еще не все. Сейчас я сосредоточусь и назову Ваше отчество — Елена Юрьевна!
Реакцию студенток описывать не стану. На их недоуменные вопросы я отвечал, что можете считать меня экстрасенсом. Правды им не сказал.
Глава 15. Когда автор был студентом, а потом «преподом»…
А дело было так. Мной была создана большая база данных по контрольным работам на все темы. В ней были карточки с заданиями и решения по всем вариантам. Для облегчения себе проверок контрольных работ я собирал в папочку работы студентов, решенные без ошибок («эталоны»). Эта база данных была создана в первые годы преподавания. Дней за пять до нашей случайной встречи с этими двумя студентками я как раз проверял контрольную своей текущей группы. И сверял поступившие решения с «эталонами». Мне запомнилось, что никто из группы не решил одно из довольно трудных дифференциальных уравнений. А вот четыре года тому назад его правильно решила автор «эталона», на котором сверху было написано: Виноградова Елена Ю.
О фамильных ударениях
Какие только фамилии студентов не встречаются!
Но иронизировать нельзя ни в косм случае. Это аксиома. И все же раза два-три я попадал в тупик. Вот два случая.
(1) Начало учебного года, 1-й курс. Вызываю к доске по журналу:
— Шабалина Надежда!
— Я — Шабалина, — поправляет меня студентка.
— Странно, — говорю — ближайший известный аналог — академик Шаталин, а его жена, значит, Шаталина. Ведь не Шаталина. А как звучит фамилия Вашего отца, — спрашиваю.
— Шабал ин, — говорит студентка.
Ну, ладно, познакомились. Шабалина оказалась очень хорошей студенткой, окончила два курса у меня на отлично.
Прошло года два-три. Знакомлюсь с новой группой. В списке снова Шабалина. Я ее называю по фамилии и имени и спрашиваю:
— Вы не сестра Нади Шабалиной?
— Нет, не сестра, — говорит. А фамилия моя Шаб алина, а не Шабалин а.
(2) Знакомлюсь с новой группой. В журнале записано Стукач Н. Пришла очередь вызвать к доске означенного студента. Но мне не хочется произносить фамилию, совпадающую со всем известным словом. И я произношу ее, четко ставя ударение на первый слог:
— У нас Стукач Н. — это студент или студентка?
Встает красивая темноволосая девушка и говорит:
— Я — Стукач.
Надо было мне принять это как данность и не лезть с комментариями. Но захотелось предложить альтернативу этой милой девушке да и ее сокурсникам, и я сказал:
— Это польская фамилия, а в польском языке
— Нет, — решительно стоит на своем студентка. — моя фамилия именно Стук ач.
— Хорошо, — говорю, — как Вы сказали, так и будет.
Ну, думаю, будешь учиться плохо, нарушать дисциплину, буду к тебе обращаться только по фамилии. А будешь учиться хорошо — тогда посмотрим.
Она училась на отлично, была безукоризненно дисциплинированной студенткой, и я к ней обращался только по имени.
Нелегальные перерывы на еду
С незапамятных времен у нас в МГУИЭ «пара» продолжалась два раза по 40 минут, а перерыв между двумя «парами» был 15 минут. Но лет пять тому назад прикатила очередная комиссия умников из министерства, которая сочла, что академический час должен быть строго 45 минут. То, что в таком случае учебные планы не вписывались в разумные временные рамки, реформаторов не интересовало. Ректор был вынужден подчиниться. И вот какая картина возникла на практике после этого, казалось бы, малого возмущения, а по существу идиотской микрореформы.
Учебный день теперь начинается на полчаса раньше, в 8.30. А многие студенты ездят из Подмосковья. Они либо встают в 6 часов утра, либо в большинстве своем просто пропускают первую «пару». А те добросовестные, кто едет — оказываются в переполненных электричках, вагонах метро и автобусов, так что невозможно раскрыть тетрадь и освежить в памяти прошлый материал. Поэтому все первые «пары» проходят при, мягко говоря, полупустых аудиториях. Серьезные лекции на эти часы не назначают.
Далее. Что такое перерыв в 10 минут между «парами» в условиях вуза, состоящего из нескольких корпусов? Едва успеть сходить в туалет и перейти в другой корпус. Поэтому на следующую «пару» тянется затухающая очередь из опоздавших: минут через пять после начала входят 10–12 студентов и хором говорят: «Извините, мы из столовой, а там большая очередь». И только минут 15 спустя после формального начала лекции (семинара) приходят все, кто присутствует в этот день.
Вести по-нормальному лекцию по математике в таких условиях невозможно: пропустил первые 5 минут с постановкой темы, задачи и выпиской исходных формул — все остальное становится пустой, формальной отсидкой времени.
Понимая, что сделать формально ничего нельзя, я решил исправить процесс снизу чисто практическими мерами.
Во-первых, сказал, что на мои «пары» никаких опозданий быть не может (ну, за крайними исключениями, конечно).
А во-вторых, заявил, что студенты, вовремя пришедшие на лекцию, могут приносить с собой питание: пирожки, бутерброды, йогурты, баночки с напитками, термосы, фрукты. И пусть совершенно открыто питаются в течение, скажем, первых 10–15 мин. При соблюдении следующих условий:
не шуршать, не переговариваться, не мусорить, а после «пары» все отходы выбросить в корзину. Пусть приносят еду из дома, так как достояться в очереди за 10 минут невозможно (а большой перемены у нас давно уже нет).
Результаты не замедлили сказаться. Большинство студентов так и делает. Опоздавших почти нет. Студенты мне говорили, что никто больше из преподавателей так, как мы с ними, не поступает. Я думаю, что частично студенты приноровились есть «втихаря», из-под парты принесенное с собой, а другая часть продолжает опаздывать из столовой.