Пепел богов. Трилогия
Шрифт:
— Пошли! — почти закричала, завизжала Каттими.
— Нет, — твердо сказал Кай. — Ты со мной?
Глава 20
Аудиенция
Кай столкнулся с Этри в переходе от ворот замка ко дворцу урая. Длинные пепельные волосы и точеный профиль могли принадлежать только урайке Хурная. Впрочем, издали он ее уже видел и раньше. Этри появилась между колоннами, стряхнула с мехового воротника роскошного палантина снежинки, цыкнула на бегущих за нею двух служанок с ларцами и вдруг заметила Кая. По переходу шел не только охотник,
— Кир Харти? — вымолвила она негромко, выдержала паузу, пока вся процессия не остановилась, не дождавшись ответа от охотника, молвила что-то одной из служанок, и та ойкнула, сунула ларец подружке и помчалась, побежала куда-то в сторону дворца. — Кир Харти, — удовлетворенно повторила Этри и шагнула в сторону, освобождая проход.
— Избалованная мерзавка, — прошипела на ухо Каю Каттими, когда они удалились от урайки на полсотни шагов.
Кай оглянулся. Этри стояла и смотрела ему вслед. Перевел взгляд на возмущенное лицо Каттими. Казалось, что еще немного, и она лопнет от злости. И это по-настоящему обрадовало Кая, потому как даже в гневе, с побелевшими скулами и поджатыми губами, с растрепанными короткими волосами, со сдвинутым на затылок колпаком девчонка выглядела нисколько не хуже ослепительной урайки, а как бы даже не лучше.
— Успокойся, — шепнул он одними губами.
Здесь, под арками, между мраморных колонн, на какое-то мгновение ему показалось, что он зря решился идти к Аршу, но мгновенная досада почти тут же рассеялась. Недавнее ощущение, не мучительное, как жажда, но столь же, если не более сильное, теперь было почти неощутимым, но где-то внутри оно продолжало жить и твердить ему, что просто так уйти из Хилана нельзя.
Один из ловчих ускорил шаг, обогнал Кая и распахнул широкие бронзовые двери. Еще пара десятков шагов по украшенному воинскими щитами коридору, и за следующими дверями глазам Кая открылся неожиданно светлый зал. Его фонарь составляли огромные окна, которые были застеклены не витражами, а обычным стеклом. Но в дневном свете четырехгранные, вырезанные из стволов древних дубов колонны казались среди отделанных мрамором стен и пола — неуместными. Они поддерживали собранную из резного кедра галерею. Кай бросил взгляд вверх. Галерея пока была пуста, но выше ее, выше ряда стрельчатых окон яркими красками сияла внутренняя поверхность купола. Она была разделена на двенадцать полей, и в каждом блестел знак клана. Кай тут же нашел белую долю с золотым глазом клана Сакува, потом перевел взгляд на долю клана Крови — голубую, с красной каймой. Сомнений быть не могло, они стояли в зале гвардии иши. Как слышал Кай, это было единственным местом, где прошлое считалось неприкосновенным. Что бы ни произошло с кланами, их прошлые заслуги оставались незыблемы.
Ловчие расступились в стороны, Кай и Каттими оказались в центре зала.
— В лодке я бы чувствовала себя лучше! — прошелестела за плечом Кая Каттими.
Где-то высоко раздался бой часов. Он доносился так ясно, словно весь город затаил дыхание, чтобы каждый услышал тяжелый звон на дворце иши, задорный гул на башне дворца урая, суетливый дребезг на Водяной башне, неторопливые удары на проездной, отдаленные звяки на южной.
— Никак не могу привыкнуть, — проговорил, входя в зал, Тарп. — Предпоследний иша не любил бой часов. Все были лишены голоса, вот механизмы и пришли в негодность за долгие годы. Но теперь они в порядке, а я каждый раз вздрагиваю. Два часа пополудни, Кай. Приглашение встретиться Эппу для тебя передавал Арш, но повеление о встрече высказала сама урайка. Госпожа Тупи.
Кай вновь поднял голову. На галерею вышла женщина. Она так была похожа на Аси, жену предпоследнего
Кай снова поднял взгляд вверх, с поклоном опустился на одно колено, услышал, как звякает ножнами меча Каттими за его спиной, посмотрел на тех, кто стоял перед ним, и склонил голову перед каждым, включая Тарпа.
— Встань, — раздался сверху голос Тупи. — Не знаю, буду ли я говорить с тобой о чем-то, Кир Харти. Просто захотелось посмотреть, каков на вид тот молодец, которого так и не смогли одолеть ни ловчие иши, ни ловчие Смерти, ни даже ловчие Пустоты, ни еще… кое-кто. Пока что.
— Мне просто повезло, госпожа Тупи, — снова поклонился Кай.
— Пожалуй, — задумчиво протянула урайка. — Твой облик меня не слишком впечатляет, разве только глаза у тебя и в самом деле зеленее травы. Вижу это даже с галереи. Что ты скажешь на то, что некоторые считают тебя виновником Пагубы?
— Только то, что некоторые считают меня виновником Пагубы, — пожал плечами Кай. — Наверное, найдутся и те, которые посчитают меня виновником наступающей зимы. И всякой прочей пакости.
— Знаешь, почему ты здесь? — спросила Тупи.
— Наверное, чтобы ты могла посмотреть на меня, госпожа? — предположил Кай.
— Не льсти себе, — повысила голос Тупи. — Да, я хотела тебя увидеть, но мое любопытство уже удовлетворено. Ты знаешь, что несколько месяцев назад у нас вновь появился смотритель?
— Да, слышал об этом, — напряг скулы охотник.
— Так вот… — Тупи продолжала говорить медленно, и стоявшие перед Каем арува слушали ее так же, как слушал он. Разве только Арш шевелил губами и морщился. — Так вот. Смотрителем стал обычный механик из цеха оружейников. Почти старик, никому особо не известный мастер. Неожиданно в его теле явил себя смотритель самой Пустоты, чье имя… я стараюсь не называть. К счастью, мы не были свидетелем этого явления. Но мы готовы были возрадоваться его приходу, потому что обычно это означало окончание Пагубы.
— Следует признать, госпожа, что эта Пагуба необычна, — заметил Кай. — Слишком затянулась. Вот, может быть, следующая…
— Не перебивай меня! — зло оборвала охотника Тупи, и Кай явственно разглядел и хитрую усмешку на лице Этри, и пот на лбу Мелита. Арш продолжал корчить гримасы. Он словно не слышал Тупи. Тарп был неподвижен.
— Не перебивай меня, — чуть тише повторила Тупи. — И запомни, я говорю с тобой еще и потому, что хотя бы по крови ты наследник дома ураев Харкиса. Пусть его уже и нет больше. Да. Тебе повезло. Но всякому везению приходит конец. Надеюсь, что конец твоего везения пока еще далек. Так вот, новый смотритель Хилана, которому предстояло стать смотрителем всего Текана, не стал дожидаться окончания Пагубы. Он сразу же набрал послушников среди подмастерьев разных цехов. Даже дал команду сколотить новую дробилку. Никого, однако, не распял на ней. Разве только истязал послушников. Но не на дробилке. Заставлял их собирать снег и заполнять им двор смотрительного дома. Почему-то не выходил в город… Не знаешь почему?
— Не знаю, госпожа, — произнес Кай.
— А знаешь ли ты, что неделю назад один из ловчих Тарпа проник в смотрительную и увидел нечто ужасное? Смотритель и не мог выйти. Он повелел приковать себя к стене под сводами нижнего зала!
— Я слушаю, госпожа, — сказал Кай.
— А знаешь ли ты, что, когда он уже был в оковах, его телом завладел посланник самой Пустоты? — спросила Тупи. — И он явился в тот час, когда в нижнем зале оказался ловчий. Знаешь ли ты, что посланник самой Пустоты говорил с ним о тебе?