Пепел большой войны Дневник члена гитлерюгенда. 1943-1945
Шрифт:
Если бы я был призван как самый обычный военнообязанный, мне не пришлось бы проходить это требовательное обучение. Но, поскольку сложилось так, что я добровольно подал заявление на получение звания офицера запаса, я должен перенести и все вызванные этим последствия. Единственное утешение: здесь вместе со мной есть так много других товарищей, которые идут той же дорогой.
Из дома по почте пришло радостное известие. Там даже празднуется свадьба. Невестка моей сестры Эльфриды по имени Агнес выходит замуж. Мы всегда любили ее. Она часто шила дома. Однако всегда хвалила холостяцкую жизнь. Ныне ей уже почти сорок лет, и теперь она рассуждает по-иному. Да пройдут они жизнь руку об руку!
После завершения общеармейского обучения мы начали практические занятия по действиям реактивной артиллерии. Вот это действительно вещь, хотя и приходится часто вкалывать так, что пупки трещат. Я по большей части выполняю обязанности номера расчета К1, это значит, что я действую в качестве наводчика. Мне эти обязанности уже знакомы, поскольку на 105 мм зенитке мне приходилось быть наводчиком и по горизонтали, и по вертикали, а номер расчета К 1 реактивного миномета совмещает наводку как по горизонтали, так и по вертикали.
К нам поступили новые рекруты, однако далеко не зеленые юнцы, среди них даже какие-то старые хрычи. Они осваиваются здесь очень тяжело и портят всю службу, поскольку им приходится все время повторять и повторять те или иные строевые приемы, а мы, естественно, должны им в этом помогать. Разумеется, самым старшим из них было бы лучше оставаться дома. Ведь там тоже есть достаточно служб, где эти люди могли бы нести службу. Они постоянно сетуют на жизнь и ворчат. Мы же, молодые парни, относимся ко всему с большим воодушевлением. Я получил письма от Тегге, Мука, Проля, Фрица и фон Бонина. Последние никак не закончат школу, со всеми этими перерывами на уборку капусты. Фриц также еще не призван в армию. Да, когда есть дядя в командовании призывного округа, тогда можно до сих пор болтаться в школе, или, когда твоя фамилия фон Цицевиц, можно цветисто говорить о традициях. Все остальные служат в артиллерии, им это нравится, поскольку все они остались в Померании, а Мук с Гердом даже в Штеттине.
Тетя Линк прислала мне посылочку на Рождество. Она всегда очень хорошо относилась ко мне. Я жил у нее на полном пансионе в течение почти пяти лет. Но сейчас я устал как собака. Завтра мы идем в баню, приводить себя в порядок перед Рождеством! Нам всем это чертовски необходимо, потому что с этой экономией воды на дворе не очень-то помоешься. Так что в следующий раз я вернусь к дневнику уже в рождественские дни.
Наступило Рождество, самый большой семейный праздник. А я в первый раз в своей жизни встречаю этот праздник не дома, без своих родителей, братьев и сестер. У нас теперь нет возможности спеть вместе рождественские песни, вместе отправиться в церковь по заснеженному селу, навещать в эти праздничные дни своих родственников, подъезжая к их домам на больших санях, запряженных лошадьми.
Иногда мне в свободное время приходили на ум мысли: что оно будет на этот раз представлять собой, это Рождество вдали от дома? Поскольку на 23 декабря был запланирован праздничный вечер, мы часто в свое свободное время, а порой и в служебное, устраивали репетиции. Среди актеров был и я, хотя лучше сказать, что среди участников. В первой части представления как певец, во второй части — один из участников веселого скетча на мотивы службы, а под конец еще и суфлер на представлении «Крумме Ланке».
В тот же день 23 декабря мы попросили не задействовать по службе участников представления, нам ведь было нужно подготовить зал для праздника. Утром в пять часов сыграли побудку, затем мы вытащили из зала все наши набитые сеном мешки, на которых спали. После того как мы сдали все наши личные вещи в каптерку, в зале были установлены длинные обеденные столы. В одном углу зала около сцены установили громадную елку, в другом углу — знамя.
Мы порадовались, когда все эти хлопоты подошли к концу, то есть когда все было готово к праздничному обеду со скатертями и со всеми столовыми приборами. Но в завершение всего нам еще пришлось начистить картошки, поскольку к столу были приглашены еще и девушки, отбывающие трудовую повинность в лагере, и хозяева квартиры, в которой жил начальник наших курсов.
Праздник начался, как водится, с серьезных моментов: наши ребята прочитали несколько подходящих случаю стихотворений, в промежутках между ними девушки исполнили несколько песен (и после этого, к сожалению, были отправлены в свой лагерь). Лейтенант Бакель произнес длиннющую и скучнейшую рождественскую речь, явно передранную из «Рейха». После этого выступление шефа. Разумеется, это было современное выступление. В основу его речи было положено почитание света. Но, по моему мнению, его выступление не имело ничего общего с сутью этого праздника. Для меня рождение Христа — суть и центральное событие рождественских празднеств. В своем последнем письме мама еще раз напомнила мне, что я должен искать себе опору в Слове Христовом.
Но для раздумий подобного рода времени оставалось очень мало. Как только шеф закончил, мы, по нашему солдатскому обычаю, навалились на еду. Это был картофельный салат с копченым мясом, жестким, как кожа. Тем не менее мы набили себе животы до отказа.
А затем началась художественная часть. Ее основными участниками стали наши ребята из роты будущих реактивных минометчиков. Мы, разумеется, понимали, что то, что мы здесь подготовили, просто веселый капустник, но никак не рождественский вечер. Однако что мы могли сделать? Да и первая часть с пустыми речами была в достаточной мере скучной. Успех пришел к нам по праву, поскольку народ был в восторге. А мы только и хотели достичь этого, и ничего больше. Так много никто из нас давно уже не смеялся.
Нам без всякой меры наливали пунша, ординарцы даже напились допьяна. В заключение даже разыграли устную юмористическую стенгазету, в которой было много острых и точных шуток, особенно по адресу фельдфебеля. Бедняга на это, однако, не обижался, он хорошо принял на грудь и распевал во весь голос даже тогда, когда почти все разошлись по домам.
Ближе к полуночи все закончилось, так что мы могли снова занести в зал наши матрацы и получить свои вещи в каптерке. Это была та еще работа, и мы провозились с ней до половины второго ночи, а в шесть утра снова подъем! Должен сознаться, я весь день чувствовал себя довольно усталым. Даже сегодня, в канун Рождества, мы тоже должны были нести службу. Но наш вахмистр Брандт устроил дело так, что мы весь день занимались только приборкой после вчерашнего праздника. Надо признать, что и у него тоже были хорошие стороны характера, хотя на службе, будучи командиром взвода, он гонял нас вовсю. Другие наши преподаватели — Хольцнер и Ройтер — тоже неплохие мужики. Сегодня они даже принесли нам небольшой радиоприемник, из тех, что зовут «рыло Геббельса». Воистину, просто невозможно описать то, каким образом этот небольшой аппарат снова приобщил нас к достижениям мировой цивилизации — весь день мы слушали по нему отличную музыку.
Я много думаю о своих домашних, поскольку, по доходящим до нас известиям и сводкам вермахта, в тех местах имеются большие разрушения.
На улице стоит собачий холод. Я только что вернулся из церкви, так как сегодня каждому из нас, по его желанию, было позволено посетить рождественскую всенощную. Несколько человек из нас и наших преподавателей отправились в церковь. Я просто-напросто должен был пойти туда, поскольку недавний рождественский вечер был просто пошлым и пустым для меня. Мне надо было также отрешиться от тех маршей и солдатских песен, которые мы пели во время нашего обучения. К тому же мне просто хотелось побыть одному и ощутить себя, как будто я нахожусь в нашей деревенской церкви.