Пепел и экстаз
Шрифт:
Кэтлин лежала неподвижно под Ридом, пытаясь разобраться в обуревавших ее чувствах. Когда же, какой момент, вновь и вновь спрашивала она себя, окончательно покорилась ему и, забыв о гордости, отдалась страсти? Глубоко внутри ее кричал, протестуя голос в попытке пробудить вновь чувство обиды и гнева, которые были так быстро забыты ею мгновение назад.
Когда Рид наконец лег рядом, Кэтлин моментально повернулась к нему спиной и глаза ее наполнились слезами. Рид тут же развернул ее лицо к себе.
— Не отворачивайся от меня, Кэтлин. Ничего хорошего это тебе не даст.
При этих словах Кэтлин на мгновение забыла о своей скорби, испытав ни с чем не сравнимый восторг.
Под утро, когда небо окрасилось в золотистый цвет, они вновь любили друг друга. Разбуженная его ласками, Кэтлин тут же потянулась к нему, чувствуя в этот момент лишь любовь к этому, заявившему на нее права, мужчине и неизбывную тоску по его объятиям. Первое же прикосновение ее губ к его губам, а пальцев к коже пробудило в ней страстное, неукротимое желание, и мысль о сопротивлении, шевельнувшаяся было в ее все еще затуманенном сном мозгу, как и чувства обиды и гнева, была мгновенно ею забыта.
Руки Рида нежно гладили столь знакомое ему тело, и Кэтлин отвечала на его поцелуи пылко, жадно. Губы его скользнули вниз, к ее шее, обжигая кожу, и она повернула голову, давая ему возможность коснуться каждого участка, прикосновение к которому доставляло ей особое наслаждение. Когда, наконец, рот его сомкнулся вокруг ее розового соска, гот уже был набухшим и твердым. Рид почувствовал, как в ней поднимается жаркая волна желания, а Кэтлин застонала. Крик протеста, сорвавшийся было с ее губ, когда Рид оторвался от ее груди, мгновенно сменился восторженным восклицанием. Держа ее дрожащие, извивающиеся бедра сильными руками, Рид начал покрывать поцелуями ее живот, постепенно приближаясь к шелковистому треугольнику ее женственности, и вскоре она уже рыдала от наслаждения моля его взять ее.
Глубокий вздох полного удовлетворения прозвучал как музыка в его ушах, когда он, наконец, ответил на эту страстную мольбу и начал ритмичное движение в ее влажных глубинах.
— Люби меня, киска, — простонал он.
— Да, дорогой, — выдохнула Кэтлин, — да, Рид!
Волна страсти захлестнула их, накрыв с головой, затем отхлынула, и они очутились в спокойных, освещенных солнцем водах абсолютного счастья. Они лежали, не размыкая объятий, в то время как их дыхание и сердцебиение постепенно приходили в норму, и Кэтлин вдруг с необыкновенной остротой осознала, что она вновь, как и прежде, полностью ему принадлежит. Подчинившись Риду телом, она отдала вместе с ним ему и свою душу. Несмотря на боль и страдания, которые это, вероятно, могло принести ей в будущем, для нее не было пути назад. Страсть, соединившая их когда-то, была еще жива, и, хотя в чем-то они стали сейчас совершенно чужими, она от души надеялась, что они в конце концов найдут путь к сердцу друг друга и любовь их станет еще крепче, еще сильнее. Все их разногласия исчезнут, и между ними вновь воцарится любовь и доверие, которыми они когда-то так дорожили.
С
— Сменить тебя? — Рид обнял Кэтлин, положив свои руки поверх ее, держащих штурвал.
— Если хочешь.
Он поднял ее левую руку и поднес к губам, и вдруг, с силой сжав ее пальцы, рывком развернул ее лицом к себе.
— Что, черт возьми, это значит?
Невольно Кэтлин вздрогнула, и щеки ее залил багровый румянец, когда она увидела, что Рид со свирепым видом смотрит на подаренное ей Жаном кольцо.
— Это… это… кольцо, — запинаясь, проговорила она.
— Этоя вижу! — проревел Рид. — Я хочу знать, откуда оно у тебя, кто его подарил и что оно делает на том месте, где должно быть мое кольцо!
У Кэтлин перехватило дыхание, и прошло несколько секунд, прежде чем она с усилием выдавила из себя:
— Жан подарил его мне… на день рождения.
— И ты носишь его на левой руке вместо обручального кольца?! Не считай меня идиотом, Кэт! Сейчас же признавайся во всем!
Кэтлин с трудом проглотила застрявший в горле комок.
— Мы обручились, — пролепетала она еле слышно, однако Рид ее услышал.
Дыхание с шумом вырывалось изо рта Рида, словно его вдруг ударили в под дых.
— Черт! — в голосе его была неподдельная мука. — Черт его подери! Черт подери тебя!
С этими словами он сорвал с ее пальца кольцо и, размахнувшись, бросил его за борт.
Кэтлин вскрикнула, и рука ее сама собой вытянулась вперед, словно пытаясь достать кольцо со дна моря.
— Нет! О Рид! — простонала она. — Зачем ты это сделал? Я могла бы вернуть его Жану! Я забыла, что оно было у меня на пальце! У меня это совершенно вылетело из головы!
Его пальцы больно впились ей в плечи, и лицо потемнело от гнева.
— Так же, как ты забыла и меня? Да, Кэтлин? Так скоро… так легко?
Глаза ее расширились в изумлении.
— Я никогда тебя не забывала!
Но он, вне себя от ярости, ее не слышал.
— Ты заменила его кольцом мое, а сам он занял в твоей жизни мое место. Но теперь с этими покончено! Я не потерплю на тебе чужого клейма! Я тебя убью прежде, чем снова увижу в его объятиях!
Рид снял с ее правой руки изумрудное обручальное кольцо и надел его на тот палец, где ему следовал находиться.
— Никогда, — прошипел он сквозь стиснутые зубы, — никогда больше не снимай кольцо.
— Рид, клянусь тебе, я носила это кольцо не больше двух недель. Мы думали, ты погиб! — В ее блестящих от слез глазах, устремленных на него, была мука.
— Только сними его еще раз, и ты пожалеешь, что я не умер или что не умерла ты! — с угрозой в голосе сказал Рид. — Никогда больше ни один человек не назовет своим то, что принадлежит мне! — И как бы в подтверждение этих слов он по-хозяйски впился поцелуем в ее губы, оторвавшись от них только когда они раскрылись в покорности. — Ответь мне, Кэт, — потребовал он. — Чья ты женщина?