Пепел и кокаиновый король
Шрифт:
13. 43 по курантам на Староместской ратуше.
Пепел добирался до Праги поездами. Граница между Чехией и Словакией, оправдав предположения Пепла, оказалась подобием границы российско-белорусской: границы условной, доброй, пассажирами поездов неощущаемой.
В поезде «Оломоуц-Пардубице» Сергей прошел по вагонам, тщательно выбирая место. Выбрал в вагоне для некурящих напротив холеной белокурой пани возрастом между тридцатью и сорока. Будь ты хоть пани, синьора, фрау или миссис феминистка — если одинока и тоскуешь по мужику, наметанный глаз раскусит это в един момент. Пани напротив оказалась более чем одинокой, пани Бондрчкова оказалась вдовой.
Чехия не Россия, здесь не нужны поезда со спальными полками. Пассажиры ездят сидя. А Пеплу требовалось к следующему дню выглядеть огурцом.
Пепел вряд ли смог бы воспроизвести второй раз историю собственного необузданного сочинения, преподнесенную пани Бондрчковой. Какая-то авантюрная смесь, где фигурировал отец-офицер, усмирявший в шестьдесят восьмом «бархатную революцию», роман отца с танцовщицей из пражского мюзик-холла, приказ отступать домой, через десять лет весточка в гарнизон без обратного адреса, сообщавшая, что у Сергея в Праге есть брат, признание в этом отца на смертном одре, а до того странная любовь отца ко всему чешскому, няня из Моравии, подозрения матери, наконец, нынешняя поездка Пепла в поисках брата. Пепел договаривал свою историю уже в привокзальном купе, где на столе расточал ароматы купленный на площади букет пионов. Кроме того о пани Бондрчковой у Пепла в памяти навсегда или надолго останется: блеск свечей, отраженный в бутылке кминки, [9] скрип накрахмаленных простыней, кнедлики на завтрак и ее прощальная фраза: «Если тебе нужен совет — иди к пану советчику, если тебе нужна любовь — зажги ее сам»…
9
тминная водка.
Злата Прага Сереге нравилась. Здесь и зеленые холмы с каштановым полноводьем, как в Киеве; и речка не уже Невы; и средневековые улочки-прогулочки, как в Старом Таллинне; и сталагмитовые церкви (так их называл застреленный при побеге Айвар Скуиньш), как в Риге…
На груди Пепла для пущей маскировки под беспечного туриста болтался «поллароид», позаимствованный у японца, который неосторожно попросил «пана чеха» сфотографировать группу японских товарищей на фоне ратуши. Затеряться же на забитых гуляющими гостями узких улочках так же просто, как на Апраксином рынке в субботний день.
Карту Праги, разноцветно опутанную маршрутами всякого разного транспорта, Пепел выменял у пана торговца журналами на углу улиц Вацлавске намести и Краковска за три моментальные фотографии пана торговца на рабочем месте, с чем великолепно справился японский «поллароид». Расчувствованный тем, как он хорошо получился, пан торговец еще и прицепил «пану поляку», достав его со дна большой коробки, значок: «Jsem velmi unaven». [10]
«Пан поляк» Пепел заглянул в адресное приложение и наткнулся на кабачок «У зелене жабы». [11] Название манило. Как десантник в тылу врага, определившись по карте, Пепел поправил значок и пошагал нужным курсом.
10
Я очень усталый (чеш.)
11
«У зелене жабы» винный погребок, адрес: Прага 1, Ураднице, 8.
«Зеленая жаба» тоже сумела понравиться русскому страннику. Потому как очень кстати нырнуть после жарких улиц в прохладный погребок. Полукруглые каменные своды, общая лабиринтистость заведения, деревянные кружки с крышками, — все это будило щемящие мушкетерские фантазии из далекого советского малолетства. Да и чешское пиво, подтвердив рекламные легенды, оказалось взаправду вкусным.
Пепла мало заботило, что он выгребает из карманов последние деньги. Один пень, на все кругосветное мытарство еврофантиков не хватит. Уминая жареную свинину с капустой и кнедликами, запивая пильзенским пивом, Пепел рассматривал карту чешской столицы. Никто не подскажет, сколько людей вовлек на сегодняшний день в охоту за Пеплом синьор Лопес, и разосланы ли по кабакам инструкции обращать внимание
Вот турист пялится на район Нове Место, обводит взглядом улицу На Боишти. Турист изучает, как пройти в знаменитую пивную «У калиха». [12] Быть в Праге и не побывать «У калиха» — это все равно, что увидеть Париж и не умереть. Бравый солдат Швейк — национальная чешская достопримечательность, а «У калиха» — любимая пивная непревзойденного Швейка. А то, что турист вдруг опустил взгляд в низ карты и не по-туристически пристально рассматривает пражские промышленные районы — так это, не иначе, как под воздействием пильзенского пива.
12
«У калиха» (У чаши), адрес: Прага 2 — Нове Место, На Боишти, 12.
Вдруг отключилась радиотрансляция с чешской народной музыкой, в тишине на электрогитаре опробовали три аккорда и внятно выговорили по родному: «Зашибись». Русскую речь на улицах Праги он сегодня уже слышал не раз. И, разумеется, не бросался на зов родной речи с криком «Земели!». Братание с земляками было чревато.
Эстраду скрывал от Пепла изгиб стены. Соотечественники тоже, видать, клюнули на название, чем-то близкое русской душе. Посидели «У зелены жабы», хлопнули, заскучали, придумали для себя развлекуху, отслюнявили кроны и нынче мучали гитару аккордами, а микрофон — пьяными голосами:
Где-то возле Ордынки или возле Таганки, Или где-то еще, заблудившись весной, На неверных ногах после выпитой банки Витька Фомкин один добирался домой…Пепел не стал в рамках маскировки изображать, скажем, придурковатого немецкого туриста, хлопать в ладоши и восклицать: «Дас ист фантастиш!». Совсем наоборот. Интуиция, не объясняя причин, подсказала Пеплу — надо сматываться. Пепел подозвал официанта. А за изгибом стены надрывалось под гитару трехголосье:
За спиною три тени появились так быстро, Что Витек не сумел устоять на ногах. Их под утро поймали, они были таксисты. Монтировку нашли рядом с ним в трех шагах…Интуиция не подвела Сергея и на этот раз. То ли там, за изгибом стены, параллельно шло приставание к чешским женщинам, то ли национальное самосознание чехов ущемлял сам факт русской музыки в «Зеленой жабе», но — явственно назревал мордобой. Возмущенные возгласы на чешском жестко натыкались на ответные сочные реплики на родном. Не приходилось волноваться — туристическая братва (предположительно из Ростова или из Кемерово) спуску местным не даст и песню допоет.
Пепел расплатился, сложил карту, упрятал ее во внутренний карман пиджака, поднялся, так и не доев жареную свинину с капустой и кнедликами. Его совсем не устраивали скандалы, полиция, проверка документов и все тому подобное, чем заканчиваются похожие гуляния. А мордобой мог начаться в любую минуту.
Пепел уже приближался к входной двери, когда в спину толкнул очередной куплет, исполненный с особым пророческим надрывом:
Витька Фомкин лежал удивленный и грустный. И холодный асфальт он собою накрыл. Он уже не подарит своей ласковой Люське Тот цветастый платок, что с аванса купил.