Пепел удачи
Шрифт:
– С каких это пор Картель стали интересовать следователи военной прокуратуры? – как можно более небрежно осведомился капитан, откидываясь на спинку стула и чуть-чуть отодвигаясь при этом от стола. Ровно настолько, чтобы в случае заварухи можно было бы без помех прыгнуть в сторону. При этом свое единственное оружие – нож – Каланин, словно невзначай, перехватил поудобнее. Разумеется, Антон не надеялся, что в случае чего ему удастся продемонстрировать умения и навыки крутого космического рейнджера – все же специфика его службы не предполагала каких-то особых, выдающихся знаний в области умерщвления людей с помощью подручных средств, но и изображать из
– Ну вот, – искренне расстроился незнакомец, – так я и знал. Стоит обратиться к кому-нибудь даже по самому пустяковому вопросу, и тебя сразу же начинают подозревать в чем-то незаконном! Да успокойтесь вы, Антон Александрович, положите ножик на место – я не собираюсь нападать на вас!
– Ваши ребятки придерживаются той же точки зрения? – Каланин показал взглядом на троицу за соседним столом. Незнакомец с недоумением оглянулся на них так, будто только что заметил их присутствие, и вполне правдоподобно рассмеялся:
– Рассмешили, право слово! Откуда у них своя точка зрения? В данном случае они являются моим приложением, а я, как уже сказал ранее, настроен к вам вполне лояльно… По крайней мере пока!.. Так вот, о чем мы? Ах, да! Вы удивились, с чего вдруг упомянутая выше структура заинтересовалась вами. Отвечаю. Это может показаться обидным, но вы совсем не та фигура, которая способна вызвать хоть малейшее любопытство серьезных людей, уж простите великодушно!.. Но вот то, чем вы сейчас занимаетесь…
– И чем же я таким «занимаюсь»? – Каланин поймал себя на мысли, что ему стало по-настоящему интересно. Но посланник Картеля со скукой разглядывал какую-то незначительную деталь интерьера за его спиной и не спешил с пояснениями. – Понятно. Боитесь, что я могу записать наш разговор и привлечь вас к ответственности? – сообразил капитан. – Что ж, ваше право. Позвольте тогда в качестве ответа посоветовать «серьезным людям», – Антон старательно подчеркнул голосом и язвительно улыбнулся, – не совать свой нос в те дела, которыми я сейчас занимаюсь. Раздавят, как клопов!
– Правда?! Я потрясен! – Незнакомец скорчил испуганную физиономию, но тут же мелко-мелко рассмеялся. – Вы опять меня развеселили, капитан! В цирке выступать не пробовали? Могу походатайствовать. Ну да ладно, отставим шутки в сторону! Просто возьмите себе на заметку: необдуманные телодвижения могут привести к самым разным, хм, неожиданностям! А у вас ведь семья, ребенок – как я слышал – недавно родился… Не подумайте только, что я вас пытаюсь напугать! Боже упаси! Просто… ваши новые друзья далеко не столь надежны, как это может показаться. Слышали, наверное, как неудачно они съездили недавно за город? Ах, простите! Вы же с ними были. Так вот подумайте над этим хорошенько!
– Спасибо за предупреждение. Обязательно учту. – Каланин не спеша прокрутил между пальцев узкое лезвие. Сейчас ему ужасно хотелось лишь одного – вогнать нож в глаз этому ублюдку. Причем желательно по самую рукоятку! С неимоверным трудом капитан сумел подавить сжигавшее его чувство ненависти и решительно взялся за вилку. – У вас все? Я, знаете ли, хотел бы доесть. Пока не остыло окончательно!
Посланник Картеля молча поднялся, небрежно отсалютовал на прощание, повернулся и не спеша направился к выходу. «Шестерки» тут же с шумом поднялись, небрежно бросили на стол несколько мятых купюр и двинулись следом за ним.
Капитан проводил их задумчивым взглядом. Вот так сюрприз! С чего это вдруг одной
Антон знал, что в свое время лидеры всех мало-мальски значимых группировок были негласно предупреждены: «Империя ведет войну и не потерпит никого, кто попробует ей в этом помешать. Даже невольно. А всех непонятливых уничтожать будут на месте по законам военного времени – без суда и следствия». И предупреждение это было подкреплено целой серией показательных казней. Конечно, в последнее время ситуация несколько изменилась, но все же…
…А этот намек на бойню у дома нотариуса… Неужели это их рук дело? Да ну, ерунда! Вряд ли Картель решится на войну ни с кем-нибудь, а с самим Третьим отделением Собственной Его Императорского Величества Канцелярии. Не самоубийцы же они – ведь и задремавший лев может проснуться!
– Простите, господа! Я бывший штурман ВКС… разрешите допить ваше пиво? – негромкий голос давешнего старика отвлек Антона от тягостных размышлений. Каланин машинально повернулся. Молоденькие лейтенантики, густо покраснев, ошарашенно смотрели на обратившегося к ним бродягу, явно будучи не в силах вымолвить ни слова. Спроси он у них немного мелочи как-то по-другому, они, наверное, не задумываясь послали бы его подальше, но сейчас… Ребятки откровенно растерялись и не знали, как же себя вести в такой ситуации.
– Садись за мой столик, отец, – выручил юнцов Каланин. При другом раскладе он бы не стал вмешиваться, но скромный рубиновый крестик «Владимира» с мечами на затертом мундире старика снял все вопросы. – Я все равно ухожу. Эй, официант, принесите еще пару пива и что-нибудь закусить. За мой счет, разумеется.
– Благодарю вас, сударь, – с достоинством поклонился ему старик, усаживаясь на стул.
А Каланин двинулся прочь, чувствуя, как этот не слишком, в общем-то, выдающийся поступок неожиданно заставил разжаться тугую пружину гнева, корежившую его после тяжелого разговора.
5
Над рапортом Антон работал долго, почти полтора часа. И все это время заняло только непосредственное изложение событий! К этому стоило еще добавить полночи, потраченной на тщательное обдумывание всех деталей и попытку передать даже мельчайшие нюансы состоявшейся встречи с посланником Картеля.
Правда, благодаря басовитому ору наследника Каланин все равно не спал, а расхаживал по комнате, машинально напевая Севке колыбельную. В отличие от множества молодых родителей, они с Элей с самого начала – еще когда только ожидали появления на свет Надежды – договорились, что не будут использовать всевозможные новомодные гипновнушения для малышей, а попробуют обойтись проверенными дедовскими методами.
На Мишке, своем среднем, Каланин выучил назубок весь необходимый для укачивания ребенка репертуар. А с младшим все уже шло на автомате, и капитан во время ночного «общения» с отпрыском преспокойно мог думать о чем угодно…
Труды Антона явно не прошли даром и были оценены полковником весьма высоко. На протяжении всего времени, что он знакомился с поданным документом, по его тонким губам то и дело скользила довольная полуулыбка. Каланин даже усмехнулся про себя – все-таки не зря ему еще при первой встрече с Брембергом почудилось, что северянин малость помешан на порядке и канцелярщине.