Перед лицом любви
Шрифт:
Как только Шейн остановил машину, она взялась за ручку двери.
– Спасибо, – потом, не дожидаясь ответа, Дэни вышла из машины под холодный дождь и захлопнула дверь.
Она слышала, как позади Шейн заглушил двигатель.
Дэни старалась уйти как можно быстрее, ковыляя на одном каблуке, но услышала, как хлопнула дверь машины. Она заторопилась, не желая, чтобы он провожал ее до двери. Не хотела видеть это лицо с выражением озабоченности и жалости.
Ведь она же сумасшедшая!
Но это не так, черт возьми. У нее не было объяснения тому, что она видела, но она как-нибудь все выяснит…
– Дэни.
Непонятно было, как он так быстро догнал ее. Хотя у него такие длинные ноги… А может быть, дело в ее сломанном каблуке.
– Со мной все в порядке, провожать меня не обязательно.
– Ну, если тебе все равно, то я предпочитаю проводить.
Настойчивый джентльмен. При иных обстоятельствах Дэни сочла бы эту черту характера в его пользу, но сейчас было не до этого – она чувствовала себя совершенно разбитой, и ей хотелось побыть одной. Но она молчала, пока они поднимались по лестнице на третий этаж. Здесь был коридор, разделявший две квартиры. Как только они поравнялись с дверью в первую от лестницы квартиру, та приоткрылась, и из нее, перепугав Дэни, высунулась голова.
Алан – преподаватель геометрии в высшей школе – поселился здесь несколько недель назад, и Дэни поступила в совершенно несвойственной ей манере: она тепло приветствовала его на новом месте, в результате чего, он купил ей пиццу и они посмотрели баскетбольный матч по ее телевизору. Алан был милым и забавным, в общем, приятным парнем, и Дэни так и не разобралась, что заставило ее отказаться от свидания.
Алан встретил ее сердечной, открытой улыбкой, которая сошла на нет, когда он заметил Шейна, а также то жалкое состояние, в котором она пребывала.
– Дэни? Ты в порядке?
Она ответила своей стандартной фразой:
– Спасибо, все в порядке. – Разве что целовалась с незнакомцем в кладовой, была свидетельницей убийства и промерзла до самых костей… В остальном же все было в порядке. В порядке, в порядке, в порядке.
Ее квартира располагалась сразу за квартирой Алана. Дэни остановилась у своей двери. Алан все еще смотрел ей вслед.
– Доброй ночи, – сказала она им обоим. Никто из них не шевельнулся.
– Здесь я разберусь сама.
И снова никто не пошевелился. Слышен был только доносившийся снаружи стук дождя и воды, капавшей с одежды Дэни и Шейна.
– О, ради Бога. – Она наклонилась, чтобы достать спрятанный под половиком ключ.
Шейн изумился:
– Не может быть! Ты прячешь ключ под половиком. – Он оглянулся на Алана. – А он смотрит.
– Эй, – недовольно отозвался Алан. – Я ни за что…
– Просто я хочу сказать… – Шейн шагнул к Дэни, закрыв ее от Алана. – Послушай, я начинаю всерьез беспокоиться за тебя.
Она искоса взглянула на него и вставила ключ в замок.
– Доброй ночи, – снова сказала она, но более твердо.
Или пыталась сказать твердо, но голос предательски дрогнул.
Ладно, определенно нужно побыть одной… Дэни повернула ключ и вошла внутрь.
Шейн шагнул следом за ней.
– О нет, ни за что. – Она остановила его, упершись рукой в его грудь, и они застыли на пороге в опасной близости друг от друга. Он наклонил немного голову, почти касаясь губами ее рта.
Алан едва не вывалился в коридор, пытаясь разглядеть, что там происходит.
– Дэни? У тебя, правда, все в порядке?
– Да, в порядке, – откликнулась она, пытаясь вытолкать Шейна.
Он стоял не шелохнувшись, словно кирпичная стена или, если угодно, упрямый осел.
– Я хочу проводить тебя внутрь.
– Нет необходимости.
– А я думаю, есть.
– Я и сама могу пройти внутрь, каждый день это делаю. Я не сумасшедшая, черт возьми!
– Хорошо, – согласился он. – Ты не сумасшедшая. Объясни тогда свое поведение сегодня вечером.
– До или после кладовой? Так ты о кладовой? Это и впрямь было сумасшествие.
– После того, как ты поцеловала меня.
– Это ты поцеловал меня.
– Нет.
– Да. Ты поднял над моей головой омелу, наклонился и…
О, Господи! Это ведь она поцеловала его. То ли хохотнув, то ли рыкнув, Шейн шагнул вперед и обнял Дэни за талию.
– Эй…
Развернув ее, он захлопнул дверь и, прижав Дэни к твердой деревянной филенке еще более твердым торсом, обхватил ее лицо ладонями и поцеловал.
Шейн покусывал ее губы, пока она не разомкнула их, и он тут же воспользовался этим, протиснув внутрь язык. Да, черт возьми, он знал, что делает. Дэни вдруг осознала, что вжимается в него, обхватывая руками и ногами, неистово отвечая на поцелуй. Его беспокойные руки скользнули вниз по ее плечам на бедра, гладили их, сжимали ее ягодицы, потом снова поползли вверх к спине, где вырез платья оголял кожу.
Ощущение его пальцев на коже вызвало в ней дрожь, которая не имела ничего общего с тем, что они оба насквозь промокли и замерзли. Ничего общего…
Его неугомонные пальцы начали перебирать перекрещивавшиеся на спине, затянутые узлом шнурки платья, и Дэни замерла. Если он распустит узел, вся верхняя часть платья сползет с нее.
Шейн продолжал теребить шнурки. Она затаила дыхание.
Перебирая пальцами шнурки, он поднял на нее глаза и, улыбнувшись… слегка потянул. Все еще не дыша, Дэни прошептала:
– Шейн…
Его взгляд из-под полуприкрытых век был завораживающим. Он еще раз огладил ладонями ее тело и опустил руки.
– Теперь можешь говорить, что я поцеловал тебя. Она дышала так, словно преодолела марафонскую дистанцию. Единственное, что примирило ее с ситуацией, так это то, что он тоже дышал неровно.
– Дэни?
– Нет. Я не думаю, что это хорошая идея. Шейн склонил голову набок.
– Ты ведь даже не знаешь, о чем я собирался просить тебя.
– Ты собирался пригласить меня на свидание. Я не думаю, что это хорошая идея.