Перед свадьбой
Шрифт:
— Всего лишь мое будущее. — Райан сел на корточки и закрыл глаза. — Дискеты. Новое программное обеспечение, которое должна была продавать моя фирма. Сверхсекретные документы.
— Мистер Маклеод, сколько человек знает шифр этого сейфа?
— Только я один. По крайней мере, до сих пор я так думал.
— Есть ли признаки того, что сейф вскрывали?
Райан провел ладонью по гладкому боку стального цилиндра, затем осмотрел тончайшую резьбу на дереве.
— Никаких.
— Кому было известно о существовании сейфа?
— Именно
— Тогда я могу вам сказать, что мы имеем дело с намеренными действиями человека, который хорошо знаком с вашим домом. Пропажа компьютера может быть связана с похищением дискет. Маска и абак были дороги вам лично, и это, по всей видимости, объясняет, почему украли и их. Судя по разгрому, устроенному в вашей квартире, я бы сказал, что вы стали жертвой в высшей степени мстительной персоны.
— Что же теперь будет?
— Сейчас я позвоню лейтенанту. Он назначит детектива, который займется вашим делом. Возможно, тот захочет еще раз осмотреть вашу квартиру на случай, если преступник оставил какие-то улики. Вам придется назвать имена тех, кого вы подозреваете, и мы проверим их на причастность к преступлению.
— А потом я, пожалуй, позвоню своей экономке и скажу, что ей придется подыскать себе помощницу, чтобы завтра утром навести здесь порядок.
Райан сел, приготовясь ждать, пока полицейский дозвонится своему начальству. Похоже, ему предстоит долгая бессонная ночь.
Неделю спустя, поздно ночью Райан лежал в постели, уставясь в потолок. Полночь. Дани, слава Богу, давно уже спит. По крайней мере, она наконец-то смогла заснуть одна в своей спальне, хотя по-прежнему зажигает ночник и оставляет дверь нараспашку. Понадобились четыре спокойные ночи, чтобы усыпить ее страхи после ограбления.
Зато Райан нынешней ночью совсем не спал. Гадал, когда полиция сообщит ему новости и будут ли вообще какие-то новости. С тревогой размышлял о делах фирмы. Беспокоился о Дани. Сходил с ума по Бекки.
Ночную вязкую тишину нарушали лишь тиканье больших старинных часов, висевших в холле, да едва слышное шуршание шин по асфальту. Райан мечтал о сне, но еще больше он мечтал расслабиться, избавиться от постоянного напряжения. Увы, единственный способ расслабиться был для него абсолютно недосягаем.
Наконец он ругнулся, выбрался из постели и натянул старые джинсы, чтобы прикрыть наготу. Не ходить по дому нагишом являлось одним из множества ограничений, которые налагало на него присутствие в квартире маленькой девочки. Раз уж ему не спится, можно хотя бы поработать. В темной гостиной пентхауза Райан распахнул балконную дверь и вышел на свежий воздух.
Неспешно, полной грудью он вдыхал солоноватый воздух и медленно выдыхал, стараясь очистить сознание от тревожных мыслей и расслабить мышцы. Слабый бриз подул вдоль стены пентхауза, дразня кожу Райана неуловимым касанием. Легким, словно прикосновение женщины.
И опять возбуждение наполнило все его тело, а по голой груди хлестнули ледяные капли дождя. Райан вернулся в гостиную, захлопнув за собой стеклянную дверь.
Почему он не может выбросить Бекки из головы?
Черт побери, что же в ней такого неотразимого?
Райан рухнул в мягкие объятия кожаного кресла и вытянул ноги во всю длину, так что ступни свисали со стоявшей перед креслом оттоманки. Он смотрел, как дождевые капли бьют в окно и ручьями стекают по стеклу, затуманивая уличные огни. Опять дождь. Льет не переставая уже вторую неделю. С того самого дня, как он увиделся с Бекки.
Райан чувствовал себя так, словно у него завелось личное привидение. Вот только привидения не сидят на корточках в сырой высокой траве, проводя черепашью гонку для двух десятков детишек, и не плачут взахлеб над сентиментальным эпизодом в рекламном шоу… Райан попытался отогнать эти воспоминания. Попытка оказалась неудачной, и тогда он сдался и позволил образу Бекки привычно возникнуть под плотно смеженными ресницами.
Копна густых каштановых кудрей, глаза, которые то искрятся гневом, то полнятся теплотой. Не слишком высокая, но и не маленькая, с соблазнительными изгибами тела, дразнящими и опасными, словно поворот на узкой горной дороге.
Вздернутый носик, крупный рот с пухлыми чувственными губами, в которые он мечтает когда-нибудь впиться пьянящим поцелуем. Мучимый видением розового шелка под белой майкой, Райан даже застонал вслух… и почувствовал, как его плоть твердеет. Даже сейчас, много дней спустя, он так одержим видением того, первого дня, что не смеет, не в силах позвонить Кэрол.
Он жаждет Бекки, одну только Бекки.
Райан вскочил с кресла и рывком распахнул балконную дверь. Шагнул под дождь, который к тому времени превратился в ливень, — совсем неплохая замена ледяному душу! — в надежде охладить безумный жар желания, пробужденного мыслями о Бекки.
Черт подери, парень, гневно твердил он себе, эта женщина сводит тебя с ума, но вспомни — ты же обещал оставить ее в покое! Не замечая дождевых струй, стекавших по голой коже, не чувствуя, как облепили тело насквозь промокшие джинсы, Райан невидяще уставился на далекие огни порта, пляшущие цепочкой за черными водами Английского залива. Его стиснутые кулаки тяжело легли на мокрые балконные перила.
С того самого проклятого воскресного дня, не считая краткой минуты под дождем во время черепашьих гонок, Бекки держалась с ним, как с обычным знакомым. Забирая Дани, Райан редко встречался с Бекки, страшась снова нечаянно оскорбить ее словом или поступком… Но как же его тянуло увидеть ее, насладиться близостью, коснуться, покрыть поцелуями, овладеть, наконец…
А вместо этого он вынужден лишь смотреть на нее издалека. Такое случалось с Райаном лишь в детстве и ранней юности. Он ненавидел это чувство. О, как же ненавидел!..