Передача лампы
Шрифт:
Иногда его использовал Гурджиев, но он алогичен и опасен. Он работал с небольшой группой в Тифлисе, в России, и там был неподалеку небольшой арык. Он сидел в доме, арык был пуст — воды там не было. Его открывали иногда в целях орошения.
И люди переходили с одной стороны на другую, и он учил их специальной практике — «стоп!»; когда бы он ни сказал «стоп!», все должны были остановиться в том положении, в каком их настигла команда. Если одна нога была поднята, ее нельзя было опускать вниз, она должна была остаться в том же положении — и нужно было стоять на одной ноге. И, что бы вы ни делали, в каком бы положении, позе
Несколько человек получили команду «стоп!», когда они переходили канал, и внезапно пошла вода. В это время как раз включали воду. Когда пошла вода, первый человек посмотрел по сторонам и подумал: «Гурджиев в доме, он ничего не знает о воде». Он подождал, пока вода дошла до шеи, и выпрыгнул; он сказал: «Это глупо. Это просто самоубийство». Второй человек подождал немного дольше, пока вода не добралась до носа, — тогда выпрыгнул и он.
Но третий человек остался. Вода накрыла его с головой, но он остался там, где был. Гурджиев выбежал из дома, вытащил человека — он был без сознания, — выкачал из него воду; и, когда он пришел в сознание, он был тотально трансформирован.
Это было внезапное просветление.
Но удивительное качество, доверие, было необходимо.
Он тоже знал: «Мастер в доме, и он ничего не знает…», — но вместо того чтобы спасать свою жизнь, он предпочел продолжить практику, которую он был обязан выполнить. Вода накрыла его с головой, и Гурджиев это знал: он знал время, когда прибывает вода. Это происходило четко по расписанию.
Те два других человека просто упустили — но они были более рациональны. Этот же человек был абсолютно иррациональным. Но он изменился навсегда. Старый ум ушел. В тот момент, когда вода накрыла его с головой, она унесла с собой все; он стал новым человеком.
Внезапные методы использовались и другими, но очень редко. Суфии использовали их, но тоже очень редко. В основном они практиковались в Японии, и все эти истории невероятно прекрасны. Но если это сделают с вами, вы будете на грани нервного срыва; вы не сможете впитать это.
Ваш ум столетиями развивался совсем по иному пути — в сторону рациональности, благоразумия. Поэтому путь постепенного просветления предназначен для большинства людей, разве что он не подойдет кому-то конкретному; только тогда должен быть использован внезапный метод. В противном случае внезапные методы опасны.
Глава 34
Истину невозможно унизить
Ошо, прошлым вечером, когда ты говорил о разложении и суицидальной склонности западного общества, достигающей сейчас максимума в США, я удивился, как удается западному образу жизни проникать в другие культуры и за короткий срок уродовать их. Меня все снова и снова удивляет, насколько легко коренные племена на всех континентах с применением, но чаще без применения силы отбросили свою тысячелетнюю цивилизацию и культуру и стали копировать западный образ жизни — очень часто весьма нелепыми способами.
Около пятнадцати лет назад знаменитый фотограф выпустил два прекрасных альбома с фотографиями, изображающими далекие племена в Судане, которые назывались Нуба. Эти физически и психически очень красивые люди более тысячи лет назад создали — и это помимо поразительных ремесел и искусств — социальную структуру, полную любви и уважения друг
Ошо, что так легко бросает людей в объятия западной цивилизации, уничтожая их уникальное наследие?
Дело не в западном обществе. В основном, бедных всегда тянет к богатым. Они жаждут быть богатыми. Они могут отбросить любую культуру, любую цивилизацию, если смогут найти путь к богатствам.
Во-первых, их древняя культура и цивилизация кажутся нам столь прекрасными, потому что мы не знаем всех деталей всей культуры — только грани, фрагменты. Если вы изучите всю их культуру и ее скрытые стороны, будет нетрудно понять, почему эти люди отбросили свое наследие так просто, без сопротивления.
Например, в Индии то же самое происходило сотни лет. Коренное население становится христианами. У них прекрасная культура, если посмотреть со стороны, и высокоразвитая чувствительность. Настолько, что в одной культуре, которую я постоянно посещал в центральной Индии, Бастар, — горы полностью заселены коренным населением, чьей культуре, должно быть, не менее десяти тысяч лет — нет полицейских участков, нет полиции, нет суда, нет закона; тем не менее, не случается краж, не случается убийств.
А если иногда и случается убийство, то происходит очень редкое событие — невообразимое для постороннего. Убийца проходит сотни миль, чтобы попасть в столицу и сдаться полиции, сознавшись, что убил ближнего и должен быть наказан. Пока он не будет наказан, он не обретет душевного спокойствия.
Это все выглядит прекрасно — славные люди, но они голодны, они голодают. У них нет одежды. Они ходят нагишом. У них нет ни одного из тех приспособлений, которые наука дала в распоряжение человеку, — никаких удобств, никаких развлечений. Изнутри их жизнь скучная — никакого развития…
И культура, которая кажется нам прекрасной, для них само собой разумеющееся, они не видят ее красоты. Они родились в этом, выросли в этом. Они не случайно наткнулись на нее, они медленно в ней выросли.
Нам она кажется приятной: нет никого, кто был бы вором, но истина в том, что нечего воровать. Люди настолько бедны. На одно и то же явление можно взглянуть с разных сторон. Кто-то может сказать, что люди настолько моральны, что на их дома не нужны замки, и люди не используют замки, но реальность такова, что в доме нечего запирать. Кроме того, сам замок для них — высокая технология, они не умеют делать замки. Так они отстают.