Передача лампы

Раджниш Бхагаван Шри

И, глядя на все эти чудеса — а для них это были чудеса, — они не могли отрицать, что если эти люди, которые только последователи Иисуса, могут творить такие великие чудеса, то Иисус обязан был творить их.

Очень просто предвидеть ход развития событий: за два года любая более древняя цивилизация развалится, если к ней приблизится западная цивилизация. Главное то, что более древняя цивилизация должна голодать, не иметь одежды, крова, работы, образования — и тогда, безусловно, миссионер становится для них первообразом. Они должны стать похожими на миссионера.

Даже

если им перепадают эти поношенные вещи — использованные и выброшенные, — они вполне довольны этими туфлями, и фуражками, и платьями. Они им не подходят, потому что сделаны не для них — что-то длиннее, что-то короче, но им они нравятся: это лучше, чем ходить нагишом и мерзнуть.

Они впервые отведали чего-то у мира, созданного руками человека, и они благодарны; и, чтобы выразить эту благодарность, они становятся христианами. В Индии все коренное население постепенно переходит в христианство. И эта сила действует как магнит.

Когда вся Британская империя распространялась почти по всей земле, британские миссионеры были частью властного механизма. Поэтому все, кого столетиями унижали, становились подражателями. Они не могли стать людьми Запада, но, на худой конец, могли подражать.

Внешне это выглядит уродливо. Теперь у них есть велосипеды, они могут разъезжать вдоль и поперек, теперь они курят сигареты, ходят в кино. Вся их система пришла в упадок. Теперь старейшины не могут властвовать, они потеряли всю свою власть. Они чувствуют себя более свободными. Они могут полюбить девушку из другого племени и вместе сбежать в город. Они образованны. Они могут найти работу.

Они не могли прийти в город обнаженными, и даже если бы они пришли, им бы не осталось ничего, кроме как просить милостыню. Они были не способны выполнять никакую работу, у них не было никаких навыков, их никогда не учили.

Поэтому механизм перемен очень прост; но, если мы посмотрим на все это с точки зрения гуманизма, со стороны западной цивилизации это было отвратительно — эксплуатировать этих людей. Вы могли бы дать им больницы, вы могли бы дать им школы, вы могли бы дать им навыки, обучить ремеслу. Не было необходимости обращать их — в уплату за свои услуги — в христианство; вот где Запад поступил омерзительно.

Если бы не это, то все было сделано вполне хорошо. Но они делали все не для того, чтобы помочь этим людям; они делали все, чтобы обратить этих людей — чтобы пополнить свои ряды. Теперь христианство в Индии — третья по охвату религия.

В Нагаленде они требуют: «Мы хотим, чтобы у нас была независимая страна». И христианство других стран поддерживает их. Их лидерам дали прибежище в Лондоне. Их снабжают оружием. В Лондоне их лидеры находятся под защитой, потому что теперь это дело христиан — они больше не просто коренное население, все христианство будет стоять за ними.

Помогать бедным — это неплохо, но эксплуатировать бедных и во имя помощи им обращать их в свою религию — это, безусловно, низко. Они не понимают ничего в религии, но из-за того, что вы им так помогли, они чувствуют себя настолько признательными, что все, что бы

вы ни говорили, должно быть правильно. Это очень хитрый прием.

В Индии я пытался найти хоть одного брахмана из высшей касты, который бы перешел в христианство. Я не смог найти ни одного — а я путешествовал по Индии много раз за эти годы.

Ни один индуист из высшей касты не перешел в христианство, так как что вы можете дать ему? Ему не нужна одежда, ему не нужно образование — у него этого хватает, он может дать образование вам. Если кто-нибудь хочет чему-либо научиться, то в индуизме богатая традиция приобретения знаний; он может научить вас. Что вы можете дать ему? Естественно, никакие люди высшей касты не переходили — только низшие из низших.

Это не делает чести христианству.

Это бесчестие.

Ошо, мне нравится, как ты демонстрируешь на каждом шагу, насколько ты непоколебимый. Американцы сажают тебя в тюрьму, тиранят, разрушают твою коммуну и не сомневаются, что ты будешь унижен их обращением; но вместо этого проявляется непоколебимость, и, скорее, унижены они — это настолько ясно из их непрекращающегося гнева в твою сторону. Ты невероятный враг! Ты та простая истина, что только без честолюбивых устремлений человек может обниматься со звездами.

Человека можно унизить, только если он считает себя выше других; уверенный в своем превосходстве — такой человек может быть низвергнут.

Вы не можете унизить смиренного человека.

Это абсолютно невозможно.

Америка сделала все — и продолжает делать. Это просто указывает на крайнюю глупость. Если они не смогли унизить меня в своих тюрьмах, как они смогут унизить меня за пределами Америки? Я обращу все их попытки оскорблений против них самих, другого пути нет. Я просто это не приму.

Я рассказывал вам много раз историю Гаутамы Будды. Он проходил мимо одной деревни. Его враги собрались и хотели унизить его — они выкрикивали отвратительные слова, слова из трех букв. Он оставался безмолвным. Они выглядели нелепо, потому что он ничего не отвечал.

Но все-таки он заговорил:

— Если вы закончили, могу ли я идти дальше: мне нужно до заката добраться до другой деревни. А если вы не закончили, то через несколько дней я буду проходить снова — я предупрежу вас — по той же дороге; тогда у меня будет достаточно времени для вас. Тогда вы сможете сделать все, что захотите, сказать все, что всегда хотели сказать.

— Мы не просто говорим, мы оскорбляем тебя, — сказал кто-то из толпы.

— Вы можете оскорблять меня, — ответил Гаутама Будда. — Но если я это не принимаю, это не в вашей власти. Вы можете стараться оскорбить меня, но я просто все это не принимаю. Вам нужно было прийти десять лет назад, когда кто угодно мог меня задеть: стоило кому-нибудь меня оскорбить, как я чувствовал себя оскорбленным. В то время я был рабом каждого, теперь я свободный человек. Я выбираю: то, что правильно, я принимаю; то, что неправильно, я возвращаю.