Передача лампы

Раджниш Бхагаван Шри

Ошо, то, как ты сказал это, отозвалось где-то очень глубоко во мне. Я слышал и чувствовал столько всего другого, как, например: «Да ладно! Почему ты ждешь? Больше нечего ждать!» Там была такая невероятно сладкая убежденность, почти что соблазняющее приглашение растаять в твоем существе и в существовании.

Я не знаю, как мне все еще удается сопротивляться. Возможно, тебе действительно нужно подождать и потолкать нас еще немного. Я знаю, это не вопрос, но я все равно хотел это сказать.

Я

тоже знаю, что это не вопрос, но все равно я отвечу на него! Гита… можешь ликовать! Нет оснований для беспокойства. Я могу ждать столько, сколько тебе нужно.

Ожидание для меня не проблема. Я начинаю привыкать, потому что годами я как-то шатался вокруг, но теперь я стал специалистом в шатании вокруг. Поэтому тебе не нужно волноваться. Не торопись.

Просто помни: что бы я вам ни говорил, я приложу все силы, чтобы сдержать свое обещание, но это не полностью в моих руках. Я в руках существования: пока оно будет позволять, я буду здесь, чтобы продолжать стучаться в ваши двери.

Но не принимай это как должное, потому что это не может длиться вечно.

Ошо, когда я впервые прочитал твои книги, до меня с предельной ясностью дошло, что «этот человек говорит истину. Он знает ее и он — это она». Как можно определить, что это истина, не зная ее? А есть многие люди, которые, я думаю, более осознанны, чем я, и у них больше жизненного опыта, и все же они не признают тебя. Мое признание и их не-признание — просто разные виды сна?

Нет. Если ты слушаешь меня или читаешь мои книги, не привнося свои предубеждения, не привнося свои знания, свой так называемый жизненный опыт, то ты сразу же определяешь, истина это или нет.

Поэтому первое: ты определил ее не потому, что ты намного более опытный, намного более эрудированный, намного более предубежденный, но просто потому, что ты более невинный, а в невинности есть ясность.

Другие, которые, как кажется, знают больше, просто утратили свою невинность, они не знают ничего, только мусор, который они вынесли из переживаний, или из книг, или из университетов. Их головы полные и тяжелые, и очень трудно проникнуть в их головы — они на самом деле переполнены.

В мире их будут почитать как мудрых людей. Истина в том, что они не такие.

Но массы впечатлены их эрудицией, хотя эрудиция — это не знание, эрудиция — это всего лишь повторение чужого. Знание ваше собственное.

Это произошло с тобой, потому что ты не эрудированный, ты не полон мусора, собранного из всевозможных источников.

Твой вопрос существенный: «Если я не знаю, что истина, а что не истина, как я сразу определил, что этот человек говорит истину?»

Вы не осознаете, что истина — это не что-то далекое от вас, это нечто внутри вас. Вы можете не осознавать ее, но если вы читаете или слышите что-то, даже если это просто отголоски, напоминающие вам об истине, которая скрыта за вами, в вашем самом сокровенном центре произойдет узнавание, моментальное узнавание. Это не вопрос знания истины или не знания истины. У вас естьистина. Ваше существо естьистина.

Как

вы определяете, когда видите в зеркале свое лицо, что это ваше лицо? Вы никогда не видели своего лица — насколько я знаю! Никто не знает своего лица, но перед зеркалом вы признаете, что это ваше лицо, потому что назначение зеркала — отражать.

Слушать меня — значит быть доступным зеркалу. Читать меня — значит быть доступным зеркалу. А то, что ты определяешь как истину в тех словах, — просто отражение тебя.

Эрудированные люди испытывают трудности, потому что они не чисты, поэтому, что бы вы ни говорили им или что бы они ни читали, они интерпретируют. Их ум постоянно комментирует это. Поэтому то, что они видят в зеркале, не мои слова, а их собственные комментарии — которые не имеют ничего общего с истиной.

Поэтому, во-первых, им будет трудно узнать.

Во-вторых, для людей, которых почитают как эрудитов, — людей, которые обладают здравым смыслом, святош, ученых мужей — для них мои слова будут вызовом, и они предпочли бы сокрушить эти слова, стараться не замечать их, потому что в них опасность. Все их почтение в опасности. Если я прав, то вся их жизнь и все их переживания — заблуждение; и только очень немногие настолько честны с собой, что рискнут всем ради истины. Другие же рискнут истиной ради всего.

Почтение — великая вещь.

Случилось так, что один еврейский ученый — профессор в иерусалимском университете — заинтересовался словами Иисуса, в частности, авторитетностью, с которой он их говорил.

Он выслушал многих людей, но у этого человека был свой собственный способ. Никто из тех, кого он знал, не говорил с такой авторитетностью.

Он был великий ученый, поэтому он не мог ходить слушать Иисуса, когда тот проводил беседы, потому что люди увидят и подумают: «Ты такой великий ученый, а он сын простого плотника — необразованный, не умеющий читать, не умеющий писать — и ты пришел послушать его?» Это было вопреки его эго.

Поэтому однажды ночью, когда все отошли ко сну, он направился к Иисусу. Он разбудил его и сказал: «Пожалуйста, прости меня. Я профессор в университете, и я великий ученый в области религии. Я раввин, но меня, определенно, впечатлило, как ты говоришь, никто другой никогда так не говорил. Но я слушал тебя, только проходя мимо по дороге, двигаясь медленно, чтобы услышать немного больше, но я не могу просто прийти и послушать тебя, потому что на кону вся моя почтенность. Иудеи не простят меня, университет не простит меня».

Иисус сказал ему: «В этой жизни невозможно. Ты должен будешь переродиться».

Он не мог понять. Он спросил: «Что ты имеешь в виду?»

Иисус ответил: «Я имею в виду то, что ты должен будешь отбросить всю свою почтенность, всю свою эрудицию, если хочешь понять меня. Так не становятся учениками, придя среди ночи, как вор. Это показывает твою беспомощность и слабость. Поэтому исчезни! Приходи днем. Имей уважение к себе. Почему ты должен зависеть от уважения других людей? Только те люди, у которых нет самоуважения, зависят от уважения других людей».