Передовик маньячного труда
Шрифт:
– Попрошу ваши документы. 'Черт, вот так и проваливаются операции', – подумал я, но все же спокойно подошел к милиционеру и, поискав документы, протянул паспорт.
– Москва? – спросил он, изучая прописку. – Что же вы тут делаете… э-э-э…
Игорь Викторович?
– Проезжал мимо. Да вот искупаться решил, жарко. Скоро поеду дальше.
– Понятно. Я смотрю, вы с Андреем знакомы?
– Простите с кем?
– С Андреем Чикатило, он мой сосед. Видел, как вы общались. У меня создалось впечатление, что вы как будто давно знакомы.
Обернувшись, я отметил себе, что пляж отсюда был виден
Это я без иронии, действительно молодец.
– Да нет, просто он обрызгал меня, когда из реки выбежал. Мы незнакомы. С… э-э-э…
Андреем кажется?
– Извините, значит ошибся. Все в порядке, – вернув мне документы, козырнул старшина. – Счастливого пути.
Забрав документы, я отошел чуть в сторону и, одевшись, направился к остановке. К сожалению, о Чикатило в ближайшее время можно забыть. Старшина создавал своим видом образ настоящего профессионала, так что даже если с его соседом произойдет несчастный случай, а уже если медики подтвердят, что это не было несчастным случаем, то он может вспомнить обо мне. Так что пусть пока будущий маньяк поживет, покоптит небо, можно им будет заняться чуть позже.
Через час на попутке я вернулся в Ростов. Как раз успел к ужину приготовленным Ингой Валерьевной.
Неудача с Чикатило никак не повлияла на меня, я это воспринял философски. Не получилось сейчас, получится потом.
Утром следующего дня я снова позвонил в справочную, и слегка изменив голос, попытался узнать адрес нужного мне человека. Так как интересующий меня субъект являлся шестнадцатилетним пареньком и носил фамилию Рощин, то по его отчеству я узнал, что в Ростове проживают двое с такими данными. Главное узнать кто из них его отец. Роман Игоревич Рощин или Роман Степанович Рощин. К сожалению, в архиве таких данных у меня не было, поэтому пришлось объехать оба адреса. Первый оказался пустышкой, Роман Игоревичу было шестьдесят шесть и хоть теоретически он мог является отцом цели, фактически я сомневался. Если это было так, в архиве были бы эти данные.
Вот второй адрес меня порадовал, более того моя цель оказалось фанатичным голубятником и в данные момент что-то ремонтировал в голубятне что находилась на крыше сарая.
Совсем рядом находилась пивная совмещенная с летним кафе. Проще говоря, бочка с пивом и продавщицей, и десяток деревянных ящиков из-под водки, что натаскали местные доброхоты-алканавты. Так что можно было взять пива и присесть. Вот я и воспользовался этим наблюдательным пунктом. Пиво пили не только алкаши, встречались и приличные люди, так что среди этой массовки я выделяться не буду.
Очень хорошая маскировка.
– А тебе есть восемнадцать? – с подозрением спросил продавщица. 'Опять', – мысленно простонал я, и жестко посмотрев в глаза продавщице спросил:
– Может мне еще паспорт показать? Полную не надо.
В этот раз продавщица без слов налила пол-литра отличного ячменного свежего разливного пива, отчего, пока я искал место где присесть, чуть не захлебнулся слюной.
Найдя свободный ящик рядом с двумя местными алкашами, которые чистили тараньки и присев
– Будешь? – спросил у меня один из местных, протягивая рыбку. Их у парней была небольшая такая горка.
– Почему нет? Спасибо, – принял я вяленную рыбешку. К моему изумлению под пиво она пошла на ура. Изредка вставляя в разговор слова для поддержания разговора, я держал под контролем работника в голубятне. Судя по стуку молотка ремонт шел серьезный.
Причина охотится на этого курносого невысокого и слегка коренастого паренька была прозаична как никогда. Более двадцати жертв, что записали на Чикатило, были дела его рук. Без шуток, так как я знал это как никто другой. Потому что этот Сергей Романович Рощин был одним из моих жертв еще в ТОЙ жизни. Под сывороткой правды этот отставной полковник МВД выложил все, как и где работал. В момент начала серии убийств, которые действительно открыл Чикатило, тот чуть позже продолжил. Он тогда служил в милиции и прикрывал делишки совсем старанием и надо сказать немалым опытом оперативной работы. Так что не удивительно, что никто о нем не знал… а я вычислил. Но скажу честно, чуть не бросил, думал, пустую леску тяну, а-н нет, поработал еще и вытащил сома. Так-то.
Конечно, паренек еще ничего не совершил, да и в будущем бы стал скорее не маньяком, а копиистом, однако он мне тогда сам подтвердил, что на нем кровь двадцати трех человек. Больной человек, что еще скажешь, хоть и отлично умеет это скрывать.
Причина его ликвидировать, ведь Чикатило в будущем по любому не начнет свой кровавый путь, я не я буду если не дам начать его, но парень кроме этого были еще тяжести на душе. В восемнадцать лет он удушил и закопал собственную родную сестру, то есть это произойдет через полтора года. В мое время она до сих пор была в розыске пропавших. Убить собственную сестру за то, что она мешала ему жить – это край. Ему через три недели в армию нужно было подправляться, а он труп собственной сестры закапывал. Удод одним словом.
Пиво я тянул медленно и с явным удовольствием. Парни что сидели рядом (по виду работяги сбежавшие с работы, тунеядцы одним словом,) уже сбегали за добавкой.
Когда они дошли до того состояния когда душа требовала спросить у соседа: Ты меня уважаешь? Парень закончил работу и начал гонять палкой голубей. Я большими глазами смотрел на это, а вот местные даже не обратили внимания. Большая куча разных голубей, было даже два белых, поднялись в небо и стали наворачивать круги.
Через сорок минут свистом парень вернул их и начал возится, явно заканчивая с ними (у меня уже кружка опустела, блин, а напиваться я не хотел).
Вернув кружку пивной хозяйке, я направился к дому. В этом месте был небольшой перекрёсток двух узких улиц старого района города и старый еще купеческий двух этажный деревянный дом, в котором и жили Рощины. Удобно что небольшой двор со всех стороны закрывали разросшиеся кусты сирени.
Зайдя в подъезд, я поднялся на две ступеньки, проверяя их и замер вслушиваясь.
Подъезд был закрыт по бокам от чужих глаз высокой сиренью, поэтому то, как я прошмыгнул мимо, никто не видел. Будний день, все на работе. Это только тунеядцы, да я собрались в пивной.