Переиграть войну! Пенталогия
Шрифт:
– Sie sind aber kein Deutscher [111] , – внезапно сказал унтерштурмфюрер.
– Ja, ich bin Volksdeutscher. Ich brauche einen Dolmetscher [112] .
Офицер кивнул и сказал, обращаясь к «горилле»:
– Guenther, ruf Byslov bitte.
Гигантшарфюрер вышел из комнаты, но в дверном проеме немедленно показался один из солдат с винтовкой наготове.
«Ага, похоже, ты, мужик, клюнул!» – злорадно подумал я и попытался немного раздвинуть границы дозволенного:
111
А вы не немец ( нем.)
112
Да, я – фольксдойч. Мне нужен переводчик ( нем.).
– Darf ich mich hinsetzen? [113] –
– Ja, setzen Sie sich hin [114] . – И он, показав мне рукой на стул, обошел стол вокруг и встал на противоположной стороне.
«Молодец, умный ганс!» – теперь мне, чтобы добраться до эсэсовца, пришлось бы перелезать через стол или обходить его, так что у него появлялся запас по времени.
Я сел, незаметно сдвинув стул поближе к столу, и спросил:
113
Вы позволите мне присесть? ( нем.)
114
Присаживайтесь ( нем.)
– Haben Sie eine Landkarte? [115]
– Ja, – ответил мой собеседник, но в планшет не полез, очевидно, ожидая прихода переводчика.
Ждать пришлось недолго – через пару минут звероподобный унтер вернулся в сопровождении господина Быслова (если я все правильно понял). Пока они входили и занимали свои места, я исхитрился придвинуться к столу еще сантиметров на пять.
– Nun, Sie behaupten, dass Sie ein Mitarbeiter der Abwehr sind? [116] – спросил унтерштурмфюрер.
115
У вас есть карта? ( нем.)
116
Итак, вы утверждаете, что являетесь сотрудником абвера? ( нем.)
– Ja, – ответил я, даже раньше того, как переводчик перевел вопрос. – Ich bin ein Abwehragent.
– Gut. Warum haben Sie einen Polizeiausweis? [117] – и этот вопрос я понял без переводчика и ответил на него насколько можно быстро (мне требовалось убедить оппонентов, что немецкий я знаю лучше, чем на самом деле!)
– Ich habe einen Ausweis als Tarnung gekriegt, das ist wohl besser als ein sowjetischer Pass [118] .
117
Хорошо. А почему у вас документы полицейского? ( нем.)
118
Я получил их как прикрытие. Это лучше, чем советские бумаги ( нем.)
– Was sind Ihre Einsatzgebiete und Befehle? [119]
И снова я ответил быстрее, чем среагировал переводчик:
– Ich kann auf der Karte zeigen [120] .
Вот теперь эсэсовец полез в планшет за картой, а я смог незаметно дотянуться до своей заначки – «иглы» из штыка, которую я прикрепил снизу к столешнице.
Унтерштурмфюрер расстелил карту на столе и сделал приглашающий жест. Громила Гюнтер, видимо, страхуясь от возможных неприятностей, сместился ближе ко мне, причем свой автомат он перевесил за спину. Ход более чем правильный, поскольку таким образом он убирал оружие из зоны моего доступа, а представить, что такой задохлик, как я, может голыми руками справиться с ним, его паранойя не позволяла.
119
Где ваша зона действий и какие у вас приказы? ( нем.)
120
Я могу показать на карте ( нем.)
«Ну вот, фигуры
Теперь оставалось только придумать какойнибудь трюк, способный повергнуть противника в замешательство. «Думай, думай!» – мысленно подгонял я себя.
– Also, zu welchem Zweck befinden Sie sich in diesem Gebiet? [121] – в голосе унтерштурмфюрера начинало проскальзовать раздражение.
«Не отвлекайся, вспоминай! Ну, что это за часть может быть? Так, деревни уничтожают, с партизанами борются… Командиры – из СС, но командуют обычными солдатами, ведь у приехавших на грузовике немцев петлицы обычные, пехотные… Неужто айнзацкоманда? Да, точно! Так, кто у нас в Белоруссии резвился? Хоть бы одну зацепку… В Минске с Гиммлером кто будет встречаться? БахЗалевски и Небе… Небе командовал айнзацгруппой «Б». А там какие были подразделения? Думай! Думай! Вроде «Б» была единственной айнзацкомандой, в составе которой сразу были зондеркоманды… Ну да! Седьмая, восьмая и девятая… Есть!»
121
Так с каким заданием вы оказались в этом районе? ( нем.)
Глубоко вздохнув, я спросил:
– Herr Untersturmf"uhrer, und Sie aus der Siebten oder Achten Sonderkommando? [122] – сам не знаю, почему, про «девятую» команду я не спросил.
– Wir sind von dem Siebten… [123] – машинально ответил эсэсовец и перевел взгляд, как я понял, на громилу.
И в тот же момент я оттолкнулся ногами и начал падать назад вместе со стулом. Спинка стула оперлась на ноги стоявшего у меня за спиной немца, и он машинально схватился за нее. Я, полулежа на стуле, быстро, но плавно выбросил правую руку, вогнав заточку в средостение «гориллы». Затем резко согнулся в поясе, так, что мое туловище приняло вертикальное положение, и, выдернув за веревочный хвостик «иглу», метнул ее в офицера.
122
Господин унтерштурмфюрер, а вы из седьмой или восьмой зондеркоманды? ( нем.)
123
Мы из седьмой… ( нем.)
«Не зря я всю прошедшую неделю к этим «иголкам» привыкал!» – удовлетворенно подумал я, увидев, что увесистая четырехгранная металка почти полностью вошла в шею эсэсовца в паре сантиметров выше ворота форменной рубашки.
Я соскочил со стула на левую сторону, оказавшись между эсэсовцемверзилой и замершим в ступоре переводчиком. Ребром левой ладони я рубанул по затылку скрючившегося громилы и напрыгнул на переводчика. Четыре быстрых удара в грудь – и я, придерживая господина Быслова «за манишку», аккуратно сажаю его на пол. После чего успеваю даже поймать за ремень верзилу Гюнтера до того, как он рухнул вместе со стулом.
Теперь надо разобраться с солдатами, что сторожат в сенях Дымова. Но первым делом надо вооружиться. Я подобрал автомат Гюнтера, который оказался бергмановским МП35, затем быстро обогнул стол и вытащил из кобуры все еще хрипевшего унтерштурмфюрера пистолет. «Ого, «Браунинг Хай Пауэр»! Серьезная машина!» Покойный явно знал толк в короткостволе. Особенно приятным в нашей ситуации становился тринадцатизарядный магазин.
«Интересно, а что это сторожа до сих пор не прибежали? – внезапно пришла мне в голову мысль. – Неужели я так тихо сработал? Хотя, может быть, они привычны к тому, что господа офицеры когонибудь при разговоре кулаками стимулируют. У покойного Гюнтера телосложение более чем подходящее».
Я медленно досчитал до десяти. Ничего.
«Как там их зовут? Полтцен вроде… Ну, начнем благословясь…» – и, обойдя стол, я встал слева от двери.
– Poltzen, komm her! Schnell! [124] – гаркнул я.
Дверь распахнулась, и влетевший в комнату солдат споткнулся об аккуратно подставленную мною ногу. Удар массивным деревянным прикладом автомата по затылку – и одним противником стало меньше!
За спиной раздались звуки непонятной возни. Разворачиваюсь… А на порог комнаты плашмя рушится еще один немец. Несмотря на удивление, я хладнокровно пинаю его в висок. «Мда, а был бы в каске – был бы цел».
124
Полтцен, иди сюда! Быстро! ( нем.)