Перекресток времен. Дилогия

Захаров Андрей Николаевич

Виракочи весело наблюдали, как жрецы с опаской осматривали незнакомый им большой предмет. Затем один из них, улыбаясь, вдруг легко оторвал часть существа и проник в него. Существо ожило и взревело, с одной стороны показался легкий дымок. Оно тронулось с места, пробежав несколько метров вперед. Выйдя из него, виракоча по имени Алексей пояснил, что существо зовут «авто-мо-биль» и на нем они «поедут» дальше.

Погрузив в автомобиль все дары, присланные для детей богов, Алексей предложил сесть в него и жрецам. Осторожно занимая места внутри, Иллайюк и Кайва были вынуждены снять головные уборы, так как они не давали возможность нормально держать голову. Теперь пришла очередь удивляться Алексею. Такое строение черепа он видел только у мумий на верхней террасе в первый день, проведенный в этой долине. Всю дорогу до древнего города жрецы по очереди пытались выскочить из автомобиля, до того им было страшно находиться в чреве металлического чудовища, но сделать этого они не могли. Автомобиль без команды Алексея не выпускал их наружу. Только один раз за все время пути виракоча остановил чудовище.

Это было возле кладбища предков. Жрецы, еле живые, вылезли наружу и упали на землю. До того плохо им стало. Придя в себя и увидев, где находится, Иллайюк немного успокоился и с помощью перепуганного Кайвы попытался совершить обряд в честь памяти предков. Дальнейший путь оба жреца провели в полудреме, постоянно жуя листья коки, которые достали из своих сумок. Автомобиль двигался с такой скоростью, что от мелькания деревьев у жрецов кружилась голова.

Проезжая мимо древних террас, Иллайюк был поражен их чистотой. Раньше, когда жрецы приходили в священную долину богов, все они были покрыты растительностью. Он не мог понять, каким образом виракочам удалось так чудесно очистить и взрыхлить землю, не рождавшую посевы уже много лет. Еще большее изумление вызвала вода, текущая по древним каналам.

— Они смогли открыть тайну горы великанов, пустив в город и на террасы воду! — восхищенно воскликнул старец. — Они оживили эту землю! Такое могли сделать только настоящие боги или их дети!

Когда автомобиль приблизился к озеру, Иллайюк увидел, что возле каменного причала виракочи строят огромный плот. На берегу лежали десятки толстых стволов, и несколько человек ошкуривали их с помощью блестевших на солнце топоров. Часть бревен уже были скреплены и спущены на воду. В отличие от смотрящего во все глаза и завороженного невиданным Кайвы, Иллайюк глядел по сторонам оценивающим взглядом. От него не ускользнул небольшой холмик на поляне с возвышавшимся над ним большим деревянным крестом. Весь холмик был покрыт цветами, растущими только у горячих источников. Такой обряд он видел, когда двадцать лет назад вместе с Синчи Пума и воинами-уаминка, они по велению Сапа Инка ходили воевать с племенами, живущими далеко на юге. Так чужие племена хоронили своих умерших, только вместо креста был большой камень.

«Значит, и среди виракочей был умерший, — задумался верховный жрец. — Они смертны, как и мы. Это не боги, а люди, но лучше тех, кого я знаю. А такими могут быть только те, кого научили и прислали на нашу землю боги. Они очень похожи на нас, только одежда другая… Выходит, что они тоже дети богов, как и народ уаминка». Рассуждая, старый жрец не заметил, как подъехали к стенам древнего города.

Выходя из автомобиля, Иллайюк не сразу понял, что стоящая возле проходной башни небольшая группа виракочей встречает именно его. Только когда Алексей осторожно взял его за руку и показал, куда надо идти, жрец сделал шаг в нужном направлении. До этой встречи жрецы видели только виракочей-мужчин, но теперь среди них они заметили и молодую женщину. Первой к ним обратилась именно она:

— Руна сими?

Иллайюк замер в изумлении. Впервые за все время его общения с виракочами к нему обратились на знакомом языке. Эта женщина знала язык кечуа! Жрец сначала не поверил своим ушам, но затем повторил услышанное в утвердительной форме. Да! Он говорит на языке людей кечуа. Так, помогая друг другу знакомыми словами и жестами, они смогли установить взаимопонимание.

Иллайюк назвал себя и представил своего помощника Кайву. Он узнал, что девушку зовут Лена, и с ее помощью познакомился с другими виракочами.

Жрецов провели в город. Как в нем все изменилось! Последний раз Иллайюк был здесь два года назад, проводя обряд посвящения юношей-уаминка в воины. Обряд омовения девушек в священных водах горы проходил в другом месте, возле горячих источников. Вдоль центральной улицы стояли отремонтированные и даже новые здания. На нижней площади он увидел несколько автомобилей, но больше размером, чем тот, на котором они приехали. Немного в стороне, возле одного из каналов, в небо поднимался столб дыма и раздавался чудесный перезвон. По каналам весело бежала вода. Посмотреть на жрецов из домов выходили люди. В основном это были молодые мужчины, но среди них Иллайюк заметил и несколько пожилых. Также его с любопытством разглядывали и женщины, но их было намного меньше, чем мужчин. Жрец обратил внимание на большую группу детей разных возрастов. Увидев их, ребятишки загалдели и стали показывать на них пальцами. Одна из стоявших рядом с ними женщин что-то строго сказала, заставив всех войти в помещение. «Среди них есть не только молодые воины, но и старики, а также женщины и дети. Это не просто посланцы богов, это целый народ. Но их намного меньше, чем нас», — сделал про себя выводы Иллайюк. Подойдя к храму Виракоча на площади, жрецы потеряли дар речи и на мгновение замерли. На ступенях храма стоял сам бог Виракоча. Таким было первое впечатление от увиденного. Оба жреца пали ниц. Нет, эти люди — боги! Они увидели живого бога Виракоча!

— Что вы думаете обо всем этом?

Алексей Аркадьевич оглядел командиров и приглашенных, собравшихся в специально отремонтированном под штаб здании. Прошло несколько дней с момента первой встречи с представителями другого мира. За это время произошло множество событий, в корне изменивших представление людей о новом мире и их месте в нем. Хотя многое еще было непонятно, но появился какой-то просвет в темной полосе неизвестности.

После

встречи с жрецами больше всех смущался отец Михаил. Это его Иллайюк и Кайва приняли за своего бога Виракоча. Черт-искуситель дернул священника выйти в этот момент из храма. А ведь знал, что должны приехать местные служители культа. Надо же было переодеться! Нет же, любопытство заело! Кто же настоящий хозяин храма?! И вот — узнал! Самого за бога приняли! Кощунство! Он не бог, а только его верный служитель!

После встречи с жрецами и выяснения с помощью Лены причины такого их поведения отцу Михаилу «досталось». Заглянув в храм и посмотрев на золотую статую, люди говорили: «А действительно похож! Та же ряса, борода и крест на груди! Наш отец Михаил — Святой Виракоча!»

Но не только отца Михаила смутили и удивили местные жрецы. Не меньше священника пришлось краснеть и Баюлису со своими помощниками. Янису Людвиговичу никак не удавалось после проведенных операций привести в чувство раненых аборигенов. Те не реагировали на попытки современной медицины вернуть им сознание. Весь персонал госпиталя уже в мыслях простился с людьми из нового мира. Жаль: такие молодые ребята, и такая ранняя смерть! Но появление жрецов вернуло тех к жизни. С помощью только им известных мазей, трав и заклинаний с окутыванием дымом буквально через сутки оба пациента открыли глаза. По просьбе старшего жреца из купален принесли священную воду и омыли раненых. Данную процедуру Иллайюк попросил делать трижды в день: ранним утром, в полдень и при заходе солнца. С момента, когда Вайра и Юску пришли в себя, от них ни на минуту не отходили жрецы. Только иногда меняли друг друга. Климович попросил Лену постоянно находиться при них, помогать им в общении и изучать русский язык, а заодно и самой учить кечуа. Чтобы девушка не оставалась одна с чужими, в палату периодически заглядывали медсестры и Баюлис. Последний, пользуясь ситуацией, пытался через Лену узнать лечебные секреты жрецов. За проведенное с аборигенами время ей удалось выяснить очень важные для всех сведения: куда же они действительно попали и, самое главное, в какое время. Об этом она при первой же возможности сообщила командованию. Еще одним поводом для проведения совещания было возвращение группы Уварова. В отличие от Новицкого Олегу не удалось встретиться с местными жителями. Но им повезло в другом. Пройдя по дороге, вырубленной в стене хребта, разведчики через два дня пути наткнулись на несколько древних шахт и штолен. К каждой из них от центральной тропы вела своя каменная дорожка. Обнаружили, что дорога упирается в карьер, очень похожий на каньон, из которого в свое время они выбрались, но меньше размером. Дальше дорога серпантином спускалась на дно карьера. Правда, по пути им пришлось разбирать завалы и освобождать проходы от камней. Один раз даже чуть не попали под камнепад. У многих это вызвало двоякое чувство: это было коварство природы или кто-то чужой хотел покончить с ними таким образом. В отличие от группы Новицкого и Попова разведчикам Уварова не повезло. Кругом были голые скалы со снежными вершинами. Чтобы согреться холодными ночами, приходилось искать пещеры или прятаться в штольнях. На обратном пути удалось подстрелить четырех гуанако, так что возвращались домой с мясом. Прапорщик Ольховский был очень доволен. Еще бы! Он насобирал столько образцов местных полезных ископаемых, что им с профессором Левковским пришлось целый день сортировать и разбирать их по видам. Радость молодого человека по-юношески разделял и старик. Каждый образец обсуждался и сверялся со справочником профессора. На совещание оба пришли, горя желанием начать соответствующие разработки залежей полезных ископаемых и наладить необходимое для переселенцев производство металлов. Кроме Уварова и Новицкого на совещании присутствовал и начальник штаба Бондарев с предложениями по строительству нового форта возле водопада. Он также привез записку от Николая Антоненко, гостившего у вождя Синчи Пума. Вместе с запиской местные жители передали переселенцам семена и продукты. Их было столько, что они полностью заняли кузов ЗИСа. Антоненко не зря отправился с рискованной миссией. Народ-уаминка оказался хлебосольным.

— У кого какие мысли и предложения имеются? — повторил Климович.

Новость Лены о том, что они действительно попали в Южную Америку, но в далекое прошлое, в империю инков, где в настоящее время шла гражданская война, ошарашила всех.

— Лен, а уточнить, в какой именно год, можно? — после долгого молчания поинтересовался Олег. — Надо знать, к чему готовиться. Пришли уже сюда испанцы или еще нет?

— Ну насколько я помню историю Перу, — начала девушка, — Великий Инка Уайна Капак умер примерно в одна тысяча пятьсот двадцать седьмом году. Судя по тому, что рассказал мне жрец Иллайюк, сейчас уже второй год идет война между его сыновьями — Уаскаром и Атауальпой. Так что сейчас приблизительно одна тысяча пятьсот двадцать девятый или тридцатый год…

— А испанцы в каком появились? — подал голос Кожемяка.

— Первый раз конкистадоры Франсиско Писарро высадились в городе Тумбес на северо-западном перуанском побережье в одна тысяча пятьсот двадцать седьмом году, но дальше не пошли, а отплыли назад в Панаму, оставив двоих из своих людей. После этого земли империи опустошила эпидемия оспы, которую занес один из этих испанцев. От болезни умер Уайна Капак и его наследник, а также множество индейцев. Свое завоевание Перу испанцы начали в одна тысяча пятьсот тридцать втором году. В том же году захватили в Кахамарке нового Великого Инку Атауальпу, которого казнили в одна тысяча пятьсот тридцать третьем.