Перемены. Адская работенка
Шрифт:
Это, если подумать, не должно было бы застать меня врасплох. Но застало.
Земля у меня под ногами всколыхнулась, и я, бестолково размахивая руками, отлетел в сторону. Я приземлился на спину в самой гуще примул, которые немедленно ожили и зашевелились, протягивая в мою сторону усеянные зловещими острыми шипами побеги. К тому моменту, когда мне удалось, отодрав их от своих лодыжек и запястий, подняться на ноги, окружавшие меня цветочки начали наливаться кровавым багрянцем.
– А знаешь, Гарри, – подал голос Боб, – сдается мне, не сад это вовсе.
– Гениальная мысль, – буркнул я.
Тысяченожка как раз восстановила равновесие и начала готовиться к новой
Собираясь на бегу с духом, я бросился ей навстречу, упер конец посоха в землю и, словно прыгун с шестом, сделал выпад ногами вперед и вверх. Помноженный на силу заклинания бросок швырнул меня над продолжавшей нестись мне навстречу тварью. Она злобно зашипела и попыталась перехватить меня в полете, но не успела затормозить, а метнувшейся вслед за мной голове помешали ее же собственные задние пары ног. Впрочем, если я и выиграл что-либо, то всего несколько секунд.
Но этого мне хватило, чтобы развернуться, сузить луч испепеляющей энергии, превратив его в увеличенное подобие газового резака, и полоснуть поперек тела чертова членистоногого аккурат на половине длины. Столь точной магии я научился у Люччо, хотя не уверен, что сумел бы воспроизвести такой фокус в реальном мире.
Луч толщиной в палец или два рассек мерзкую тварь надвое с легкостью макетного ножа, если бы последний был размером с фуру-полуприцеп.
Тварь взвизгнула… правда, визг этот скорее напоминал рев, но боль в нем слышалась однозначно. Задняя часть тела продолжала нестись в прежнем направлении, словно не заметив отсутствия головы. Передняя же половина забилась как безумная; возможно, ее ограниченный мозг оказался не в состоянии справиться с перегрузкой, пытаясь посылать нервные импульсы недоступным более частям тела. В конце концов голова пустилась вдогонку собственному, так сказать, туловищу, и все это принялось описывать широкие круги, нанося при этом изрядный урон окаймлявшим тропу примулам.
– Накось выкуси! – завопил я, торжествуя. От избытка адреналина мой вполне солидный баритон едва не срывался на дискант. – Есть чем ответить на луч смерти, а? Нечем ответить, так ведь! Возвращайся-ка лучше к себе в «Атари», детка, потому как справиться со мной у тебя кишка тонка!
Потребовалось пять, а может, даже десять секунд на то, чтобы я сообразил, что же происходит.
Нанесенная моим лучом рана не слишком кровоточила: луч скорее прижег ткань – но даже это слабое кровотечение унялось, причем у обеих половин рассеченного надвое чудища. Передний конец отрубленной задницы вдруг округлился. Обугленная плоть разом исчезла, а на ее месте вылезла, словно проклюнувшись, новая голова.
Не прошло и минуты, как обе половины повернулись в мою сторону, и на меня, лязгая жвалами, устремились уже две смертоносные твари. Только теперь атака на меня происходила уже с двух сторон одновременно.
– Ого! – заметил Боб абсолютно спокойным, невозмутимым тоном. – Тебе не кажется, что это до невозможности несправедливо?
– День такой, – согласился я, убирая жезл и поднимая посох.
Жезл хорош, когда надо действовать с хирургической точностью, но сейчас мне требовалась не столько точность, сколько сила, а с этой точки зрения посох давал гораздо больше возможностей. Я еще раз сконцентрировался, накачал в посох побольше энергии и со словами: «Fuego murus! Fuego vellum!» – выбросил его перед собой.
Повинуясь заклинанию, вокруг меня выросла стена серебристо-белого огня диаметром почти в шестьдесят футов, толщиной в три и высотой в три, если не в четыре ярда. Рев огня дополнялся странным звуком, напоминавшим отголосок огромного колокола.
Тысяченожки (во множественном числе – адские погремушки, надо же мне было так облажаться!) встали на дыбы, пытаясь перекинуться через выросшую перед ними стену, но нестерпимый жар заставил их быстро отпрянуть.
– Эх! Славная работа! – прокомментировал Боб. – Удобная все-таки штука этот твой Огонь Души.
Однако такой расход энергии даром не обходится: я взмок и жадно хватал ртом воздух.
– Угу, – прохрипел я. – Спасибо.
– Но конечно, мы в западне, – продолжал Боб. – И эта стена очень скоро высосет из тебя все силы. Некоторое время ты можешь еще продолжать измельчать их… в длину. Но потом они тебя слопают.
– Не-а, – задыхаясь, возразил я. – Не меня одного. Тебя тоже.
– О! – спохватился Боб. – Если так, тебе лучше открыть портал обратно в Чикаго.
– Обратно домой? – уточнил я. – ФБР ждет не дождется возможности надеть на меня наручники.
– Тогда, мне кажется, тебе не стоило становиться террористом, Гарри.
– Эй! Я никогда…
Боб крикнул в сторону нападавших тысяченожек, повысив голос:
– Я не с ним!
Какие-то не слишком радужные перспективы открывались передо мной. Слопай меня сверхъестественно живучий демон-тысяченожка – и это отрицательно сказалось бы на моей спасательной операции. Попасть в лапы ФБР тоже выглядело ненамного лучше, однако, по крайней мере, выбраться из-за решетки все-таки легче, чем из тысяченожкиного желудка. Нет, двух желудков.
Однако и вернуться к себе домой с мешком, полным всякой подозрительной, а то и противозаконной ерунды, я тоже не мог. Из этого следовало, что я должен спрятать его до возвращения, причем спрятать прямо здесь. Не могу сказать, чтобы это меня особенно радовало, но и выбора у меня не оставалось. Все, что я мог, – это принять все возможные предосторожности и надеяться, что этого окажется достаточно.
Я не особенно силен по части земной магии. Выражаясь физическими терминами, эта дисциплина требует значительных усилий. Проще говоря, суть ее заключается в перемещении с места на место изрядных тяжестей, а то, что это происходит с помощью магии, вовсе не означает, что законы физики при этом игнорируются. Собственно, это относится к магии в целом: энергия для создания тепла или движения может исходить из самых разных источников, но взаимодействовать с реальностью ей придется точно так же, как любой другой энергии. Из чего следует, что перемещение нескольких тонн земли требует уймы сил, и это чертовски трудно… но не невозможно. В свое время Эбинизер настоял, чтобы я вызубрил хотя бы одно полезное, хотя и утомительное, заклятие из разряда земной магии. В реальном мире мне пришлось бы копить силы для него целый день. А вот здесь, в Небывальщине…
Я поднял посох, нацелил его в землю перед собой и начал монотонно, нараспев повторять:
– Dispertius!
Конечно, я порядком вымотался, но все же собрал остаток сил и воли, бросил их в посох, и перед моими ногами в земле отворилась похожая на каменную пасть щель.
– Нет, – заявил Боб. – О нет. Нет. Ты же не собираешься сунуть меня в эту…
Для моего истерзанного тела это стало форменной пыткой, но я все-таки запихал в образовавшуюся щель сумку с мечами, Бобом и прочей всячиной.