Перемены. Адская работенка
Шрифт:
Мёрфи фыркнула в трубку:
– Что у тебя?
– Подумываю, не прикупить ли мне драный дверной коврик в комплект ко взломанной двери и сломанному косяку, – ответил я. – Да, ребята, спасибо и за это.
– Не превращай Бюро в сплошных демонов, – возразила Мёрфи. – По части бездарности они не превосходят любых других. Они эффективны ровно настолько, насколько позволяет им плохая информированность.
– Как твоя квартира? – поинтересовался я.
– Пришли, обыскали
Я невольно хохотнул:
– Ребята из отдела на этом успокоились?
Голос у Мёрфи звучал довольно:
– Они пришли по особой просьбе агента, назначенного на это дело.
– Тилли?
– Ты что, с ним уже познакомился?
– Ага, и рад этому. Он хорошо о тебе отзывался.
– Он айкидока, – сообщила Мёрфи. – Я бывала в его додзё несколько раз, вела практические занятия. И он давал несколько мастер-классов у нас в зале – по вооруженным единоборствам.
– Ого! Так это он научил тебя бою с посохом?
– Он. Только это было раньше. Очень давно.
Я хмыкнул:
– Жаль, что довелось познакомиться с ним вот так. Даже стыдно.
– Ребята в Бюро, в общем-то, неплохие. Все из-за Рудольфа. Или того, кто дергает Рудольфа за ниточки.
Тут мне в голову пришла одна мысль, и я помолчал немного.
– Гарри? Ты еще на проводе?
– Угу, прости. Я тут как раз собирался выползти ради сэндвича с говядиной. Тебя такое интересует?
– Еще бы! Через двадцать минут?
– Идет.
Мёрфи повесила трубку, но гудков я не услышал.
– Эй! – сказал я в микрофон. – Если кто-то из вас, ребята, присматривает еще за моей квартирой, не могли бы вы передать копам – пусть проследят, чтобы никто не пытался спереть мой постер к «Звездным войнам». Это оригинал.
После этого я с мстительным наслаждением положил трубку на рычаг. Не знаю почему, но эта маленькая плюха для ФБР доставила мне детскую радость.
Двадцать минут спустя я зашел в «Макэнелли».
По причине раннего часа народа в зале оказалось немного, и мы с Мёрфи устроились за столиком в углу – подальше от окон, а значит, и от лазерных микрофонов. На случай, если федералы удвоили свою подозрительность.
Я обошелся без предисловий:
– Кто сказал, что Рудольф получает приказы от непосредственного начальства? Или вообще от кого бы то ни было в Чикаго?
Она нахмурилась и ненадолго задумалась об этом. Я терпеливо ждал.
– Ты ведь не веришь в это сам, – сказала она наконец. – Правда?
– Мне кажется, стоит покопать. Слишком нервный вид он имел при нашей последней встрече.
– Угу, – задумчиво проговорила Мёрфи. – У меня дома тоже.
Я посвятил ее в подробности того, что она пропустила и у меня дома, и в конторе ФБР, и к концу рассказа она кивала вполне убежденно:
– Валяй, продолжай.
– Мы оба знаем, что карьеристы вроде Рудольфа мало переживают, орудуя с официальной санкции. Они слишком наслаждаются, колошматя людей по башке дубинкой своей власти.
– Не знаю насчет всех, – усомнилась Мёрфи, – но Рудольф именно такой, чтоб ему пусто было.
– Угу. Так вот, на этот раз он весь издергался от раздражения и нетерпения. Я бы сказал, от отчаяния. – Я поведал ей, как он вел себя вообще и, в частности, у меня дома и при допросе в конторе. – Тилли сказал, что Рудольф из кожи вон лез и лгал, не стесняясь, только бы натравить ФБР на меня.
– Ты ему веришь? – спросила Мёрфи.
– А ты?
Она пожала плечами:
– Туше. Но из этого еще не следует, что кто-то использует Рудольфа в своих целях.
– Думаю, использует, – сказал я. – Он действует без полного одобрения начальства. Его явно подталкивает кто-то другой – кто-то, кого он боится… Отсюда и нервозность, и спешка.
– Что ж, может, и так, – согласилась Мёрфи. – Только зачем он все это делает?
– Кто-то очень хочет сделать так, чтобы я не участвовал в поисках Мэгги. С этой целью на меня и натравили Рудольфа. Потом, когда Тилли меня отпустил, они перевели события на следующий уровень и попытались убрать меня прямо у выхода из ФБР.
При упоминании о покушении голубые глаза Мёрфи сделались совсем ледяными.
– Как они смогли так быстро выдвинуть кого-то к нужному месту?
Я попробовал сложить все это у себя в голове.
– После того как Тилли выставил Рудольфа из кабинета, я оставался там сравнительно недолго. Минут десять, максимум пятнадцать. Вполне достаточно времени для того, чтобы позвонить, доложить о провале, а его нанимателю – послать убийцу, ты не считаешь?
Мёрфи тоже подумала и медленно покачала головой:
– Только если они находились очень, очень близко и двигались со скоростью хорошо смазанной молнии. Но… Гарри, очень уж спокойно в тебя стреляли, слишком гладко для того, кого бросили в бой в самый последний момент.
Я нахмурился, а потом мы оба замолчали, когда к нашему столу подошел Мак и поставил пару маленьких бутылочек коричневого стекла. Мак худощав, лыс, и я ни разу не видел его одетым иначе чем в темную одежду и белоснежный, без единого пятнышка передник. Мы поблагодарили его, и он отошел.