Переписать сценарий
Шрифт:
Теперь начало потряхивать уже “Уайт-холл”, а с Запада Российской империи, из Финляндии и Польши, Москвы и Петербурга, в Читу, как мухи на мёд летели отважные революционеры, вдруг осознавшие, что вопрос освобождения труда от мировой эксплуатации решается не в столицах, а в таёжной глуши, в арестантском крае. Охранные отделения европейской части России с удовольствием переводили дух, регистрируя явное снижение революционной активности в центральных районах Российской империи, вследствие неожиданной миграции большого количества идейных революционеров в восточные пределы Отечества.
***
Чем хороша «золотая лихорадка» —
Зубатов, филигранно и оперативно раскрыв злоупотребления в принадлежащей Второву Николо-Сергиевской золотопромышленной компании, получил неограниченный доступ к ушам этого “русского Моргана”, после чего привлечение его к операции “Золотой телёнок” стало делом техники. Беседа “на троих” с Великими князьями Михайловичами задала мыслям промышленника правильное патриотическое направление, а задушевное общение с Зубатовым обеспечило нужный градус конспирации и оперативности.
Вторым агентом операции «Золотой телёнок» стал барон Николай Егорович Врангель — российский предприниматель, отец генерала Петра Врангеля и искусствоведа Николая Врангеля, который очень удачно состоял в совете правления Siemens & Halske и был председателем правления Российского золотопромышленного общества. Познакомившись с мемуарами барона, изданными им уже после революции 1917, Николай Михайлович однозначно заявил «наш человек», после чего вербовка Николая Егоровича была делом техники.
Теперь тёзки Николай Александрович и Николай Егорович честно отрабатывали свою роль посвящённых в Большую Золотую Тайну, произносили нужные слова в нужных местах, делали многозначительное лицо там, где говорить вообще ничего не требовалось, и с удовольствием отмечали резко возросшее внимание к своим персонам знакомых, малознакомых и совсем незнакомых людей. Многочисленная охрана, опекавшая компании и склады, честно обогащалась, продавая оптом и в розницу “секретную” информацию о “секретном” грузе, который хранится внутри помещений. Туда не пускали никого, кроме специально посвященных людей, с виду — головорезов, «ни бельмеса» не понимавших по-русски, и общавшихся между собой на каком-то странном наречии, отдаленно напоминающем какой-то немецкий диалект.
Три месяца назад, решая вопрос, где разместить специальное подразделение Едрихина, состоящее из сбежавших от британских репрессий буров, “золотые” заговорщики решили совместить приятное с полезным, легализовав, таким образом, появление иностранцев на территории Забайкалья и Дальнего Востока, заодно напустив дополнительного тумана в золотоносную тему.
Выпученные глаза и удивлённые лица государственных чиновников и золотопромышленников, ничего «слыхом не слыхавших» про загадочные “золотые богатства” в Забайкалье, воспринимались теперь, как проявление режима секретности и безусловное подтверждение “присутствия наличия”.
Любопытство местных государственных властных органов заговорщики пресекали ссылкой на абсолютно частный характер предприятия, любопытство частных лиц — многозначительным взглядом вверх, с
Золотая тема настолько увлекла читающее, слушающее, страждущее и скучающее общество, что фактически незамеченным осталось прибытие в Порт-Артур вновь назначенного командующего Тихоокеанской эскадры, вице-адмирала Степана Осиповича Макарова, на которого возлагались огромные надежды в войне с Японией, а также другие события, должные произойти в ближайшем прошлом будущем…
Глава 38 IQ хорош, но мог бы быть трехзначным…
Симона торопилась так, как еще никогда в своей жизни… Информация о том, что адронный коллайдер в 2018 м году будет закрыт на профилактику и портал в прошлое, скорее всего, захлопнется, подстегивали её творческие способности лучше, чем осознание того, что где-то там, в начале ХХ столетия, болтаются, как неприкаянные, её друзья и близкий родственник.
Первой жертвой её бешеной настойчивости пал представитель IBM, посмевший что-то там вякнуть про дикую очередь на квантовые компьютеры и о том, что удовлетворить заявку Симоны он сможет не раньше, чем через 2–3 года. Спустя неделю этот толстый неуклюжий мужчина, узнав на себе суть русской пословицы “легче отдаться, чем объяснить, почему этого делать не хочется”, готов был лично собрать заказ “для этой сумасшедшей”, чтобы потом уволиться и уехать куда-нибудь на далёкие необитаемые острова, где полностью исключить дальнейшее общение с такими настырными заказчиками.
Сложнее расправы над представителем IBM была установка игрушки, её отладка и настройка. Работа, которую приходилось делать без Кевина и Джонни, обошлась Симоне в небольшой бассейн слёз и непреходящее удивление Ника, даже не подозревавшего, как много фразеологических конструкций можно создать всего из пяти русских слов. Впрочем, большую часть эпического сражения софта с хардом, Ник пропадал на верфи, где надо было довести до ума, а точнее — практически построить заново заказанный Симоной корабль, который она решила использовать в качестве машины времени.
Стоически перенеся фантастическую историю Симоны про путешествие в 1903 год, Ник полностью одобрил выбор корабля в качестве носителя квантового компьютера, который легко замаскировать, переместить и спрятать. Кроме того, провал во времени на океанских просторах таит в себе меньше неожиданностей, чем аналогичное путешествие на суше, где можно было легко оказаться посреди чьей-нибудь усадьбы или даже внутри дома.
Ник выразил готовность участвовать в спасательной операции и совершить прыжок в прошлое вместе со своей Заей. Теперь он активно занимался приготовлением к путешествию, философски заметив, что давно мечтал провести отпуск вдали от цивилизации, интернета и навязчивых социальных сетей.
За основу Ник выбрал советский торпедный катер проекта 183 «Большевик» (по классификации НАТО — P-6 classtorpedoboat), выкупив этот раритет у капитана второго ранга ВМФ США в отставке. Катер был приобретён им по случаю, за пятьсот баксов, ещё во времена развала СССР, и с тех пор нигде так и не примененный.
Торпедный катер проекта 183 был потомком ленд-лизовских “Восперов”, “Элков” и “Хиггинсов”, достаточно мореходный — до 6 баллов, быстроходный — до 50 узлов, да к тому же хоть и скромно — 7 мм, но бронированный, а главное, за исключением рубки, полностью деревянный, что полностью соответствовало главному требованию Симоны о диэлектрическом корпусе.