Перерождение

Прост Артур

– Это естественно, - Ольга подошла к изголовью кровати.
– Мы вынуждены были взять у вас три литра крови. Это крайне много, но это было необходимо...

– Для Каро?
– перебил Кир.

– Да, - добродушная улыбка сменилась тревогой на лице, - ваша кровь спасла ему жизнь.

– Как он?

– Он в коме. Состояние тяжелое, но стабильное. Надеемся, что он скоро пойдет на поправку.

Кир смотрел на Ольгу. Ее лицо было очень знакомо ему: плавные линии подбородка и скул, уверенный, но немного встревоженный взгляд, когда она говорила о Каро. Ему хотелось спросить: не встречались ли они, но вид его уродливых обгорелых рук с натянутой кожей оставил его губы сомкнутыми.

Даже если предположить, что они в прошлом могли видеться, - сейчас она не смогла бы его вспомнить.

– А что со мной?
– Кир перевел разговор.
– Если мне лучше, значит, я скоро смогу вернуться домой... в дом, где я живу сейчас?

Ольга слегка наклонила голову. Она выдавила из себя улыбку, пытаясь как можно сильнее смягчить свои слова.

– К сожалению, вас мы не скоро сможем отпустить. Дело в том, что у вас уникальная кровь. Она единственная из всех подошла Каро. Профессор Кроберг хочет понаблюдать вас. Думаю, вскоре стоит ожидать ее визита. Также вас желает видеть майор Саврасов. Он прибыл полчаса назад.

Кир задумался. Где-то внутри него зрело непонятное чувство, из-за которого он не хотел видеть Кроберг. Он вспомнил Эльзу и Павла; нахмурился и стал погружаться в безрадостные размышления.

– Не волнуйтесь, он здесь не из-за вас, - Ольга пыталась поддержать, но Кир не отреагировал.
– Поправляйтесь. Набирайтесь сил. Они вам понадобятся, - Ольга кинула последний взгляд на приборы. Сделала записи в истории болезни. Быстрым движением повесила планшет на спинку кровати и удалилась.

Киру хотелось спросить у девушки о том, что здесь происходит. Но в мыслях он видел Таша с вечно хмурым тяжелым взглядом. Доверять персоналу не стоит. И Кир сдержал свое любопытство. Он встал с кровати. Размялся и стал ходить по палате кругами, несколько в одну сторону, потом в другую. Ему становилось страшно. И виноват в этом был не майор из ФСБ. Бледно-зеленые стены окружали его и мешали вырваться.

Ольга проверила всех пациентов. Состояние стабильное. Некоторые уверенно шли на поправку. По приказу Кроберг, всем им было введено сильное успокаивающее, прогрузившее их в сон. Профессорше не хотелось, чтобы залетная майорская птица допрашивала ее подопечных. У нее было желание также поступить и с Киром, но он был под прицелом у федералов, и лишний раз рисковать ей не хотелось. Если ему так уж захочется увидеть его - пусть беседует.

Майор Саврасов прибыл один. На нем было средней длины коричневое пальто с высоким воротником. Для отдаленной холодной глуши совсем легкая одежда. Но на ногах крепкие теплые ботинки темно-синего цвета без шнуровки. Увидев в прошлый раз блокнот, Кроберг было подумала, что этот любитель древностей непременно будет тяготеть к шнуркам. Встретив его, она отметила, что ошиблась. Впрочем, это было не столь важно, однако то, что она не могла просчитать Саврасова, ее нервировало.

Всем своим видом майор демонстрировал, что его очень интересует работа лаборатории. За все время разговора с Кроберг, он словом не обмолвился о Кире. Он его не интересовал. Основная причина, по которой он находился здесь - проверка безопасности важного объекта Министерства науки. Кроберг была приветлива, но держала себя на почтительном расстоянии. Застегнутый белый халат, серые брюки, и завязанные в крепкий медный узел волосы, печатью лежали на ее образе. Она дала себе зарок, что никоим образом не даст себя спровоцировать и выдержит любые нападки. Через полчаса беседы, Кроберг сообщила о смерти Марины.

– Почему вы не спрашиваете о нашем ЧП, вам наверняка сообщили уже?
– Кроберг сидела за своим столом, внимательно, но не без кокетства, прогуливаясь взглядом по майору.

– Жду, когда вы поделитесь

этой важной информацией, - Саврасов сделал пометку в бумажном блокноте.

Он сидел перед ее столом на стуле. Несмотря на предложение, он не стал снимать пальто. Лишь расстегнул и широко распахнулся.

– Странно вы ведете дела...

– Странно, когда перед запланированным визитом федерального агента, у вас происходит убийство, - майор намеренно сделал акцент.

– Вы слишком рано делаете выводы, - демонстративно недовольно произнесла Елена.

– Особый статус вашего заведения не позволяет полиции расследовать данный инцидент, - рассуждал Саврасов.
– Однако вы должны понимать, что это первый случай смерти на территории Деревни, не считая деревенских.

– Смею заверить вас, майор, что служба безопасности тщательно расследует это происшествие. Марина была моим ассистентом достаточно долго, - Кроберг слегка наклоняла голову в сторону, будто вслушиваясь в едва слышимый посторонний звук, но быстро разворачивалась обратно к майору, - и никому не понять того, что почувствовала я, когда узнала о произошедшем.

– Но как это могло произойти? Лаборатория хорошо охраняется. Повсюду камеры, датчики. Если я не ошибаюсь, - угроза, прежде всего, исходит от деревенских жителей?

– Вы правы: Деревня, как и ее лаборатория, находятся под зорким оком. Это позволяет мне с уверенностью заявлять о том, что никакого убийства не было.

– Однако камеры во время инцидента в палате были отключены, - упорствовал Саврасов.

– Да...

– И вы уверены, что она сама себя задушила?

– Майор, думаю, я могу быть с вами откровенна, - Кроберг встала со своего кресла. Обошла вокруг стола и села напротив Саврасова.
– Вы, как никто, должны понять меня. Ведь мы чем-то похожи друг на друга, - майор приподнял правую бровь, - своей страстью к работе. И в моменты особой близости к результатам своего труда мы очень... уязвимы. Можно сказать, ранимы. И вот, в подобный момент, когда я вошла в палату к объекту, я приказала выключить камеры.

На лице Саврасова появилась едва заметная ухмылка. Ручкой он выводил слово за словом на белоснежной бумаге. Кроберг даже стала вслушиваться в едва уловимый шелест пишущего пера.

– Мне импонирует ваша прямота, профессор, - Саврасов улыбнулся, - и в ответ я тоже буду с вами откровенен. Меня не интересует расследование смерти вашей ассистентки. Это сугубо ваше дело. Ваша служба охраны обладает всеми полномочиями и, вскоре мы ждем подробного отчета, который, я надеюсь, не заставит нас в чем-либо усомниться. Несмотря на то, что мой интерес в другом, смерть вашей ассистентки бросает тень на организацию безопасного периметра. Поэтому единственный совет вашей службе безопасности - внимательнее отнестись к расследованию. Не хотелось бы, чтобы эта смерть оказалась подтверждением наших опасений, а именно: у нас имеются причины полагать, что одним из следующих объектов нападения со стороны радикалов может стать Деревня. И как вы, наверное, догадываетесь, тут прослеживается прямая связь с недавним подрывом БиоНИЦ.

– Зачем террористам нападать на резервацию, где живут больные «белой язвой»?
– удивлялась Кроберг.

– Среди населения много радикально настроенных групп, которые подогревают ненависть к здешним жителям. Вы это знаете не хуже меня. Недавние случаи заражения болезнью, похожей на «белую язву» в Петрополисе, лишь усиливают негативные настроения.

– Но никто не знает о местонахождении Деревни. Эти опасения беспочвенны.

– Вы право наивны, профессор. В прессе регулярно появляются публикации о резервации. Вы думаете, что за плотной полосой высаженного леса ваши пациенты в безопасности?