Перерождение

Корнякова Татьяна

— Я? — удивляюсь я. — Я не виновата, что на нас напали.

— Надо же! — хмыкает Клаус. — А кто хотел развлечься? А? Ты хотела пойти в клуб, и нам пришлось идти за тобой, прекрасно зная, что там будет ловушка.

— Я же не виновата, что ты никуда меня не выпускаешь и держишь тут как пленницу! — парирую я. — Я живу, как в клетке. Никакой свободы!

— Я пытаюсь тебя защитить! — восклицает Клаус. — Ты не можешь постоять за себя!

— Я могу постоять за себя! — кричу я в ответ.

— Давай проверим, — вызывающе произносит Клаус. — Покажи, чему тебя научил Элайджа.

— Запросто! — шиплю я.

Я быстро приближаюсь с Клаусу и замахиваюсь.

Он моментально перехватывает мою руку. Я выворачиваюсь и ударяю его локтём в лёгкие. Естественно, удар никак не отражается на Клаусе. Он лишь слегка морщится. Я наношу удары за ударами, а Клаус с лёгкостью их блокирует. Делаю резкие выпады, развороты, но всё же промахиваюсь и разрезаю кулаками воздух, изредка попадая в вампира. Иногда и Клаус наносит удары, но мне удаётся уворачиваться. Не зря Элайджа меня учил, у меня неплохая реакция. В драке с Клаусом во мне просыпается злость. Сердце бешено бьётся. Мои удары становятся уже более агрессивными. И я не могу это контролировать. Я приближаюсь к Клаусу, наношу сильные удары, шиплю. Слышу скрежет своих зубов. А потом моя ярость становится такой сильной, что из моей груди вырывается рык. Я делаю ещё один удар, и Клаус отшатывается на несколько метров. Я не могу себя контролировать. Ярость полностью овладела мною. Я не понимаю, что я делаю. Я снова замахиваюсь, чтобы нанести удар, но Клаус резко хватает мою руку, сильно сжимает запястье, отчего ладонь белеет, притягивает меня к себе. А затем я чувствую, как он пробивает мне рёбра и хватает сжавшийся комок внутри. Мне не хватает воздуха. Я задыхаюсь. Ярость тут же испаряется. Я снова владею своим телом и разумом. Но теперь я чувствую дикую боль в груди. Я хочу крикнуть так сильно, чтобы разбились все стёкла и лопнули барабанные перепонки, но не могу этого позволить. Я не могу показать Клаусу свою боль. Я прикусываю губу, чтобы подавить крик и сдержать слёзы, которые вот-вот могут политься из глаз. Клаус продолжает сжимать запястье и держать моё сердце. Я не знаю, сколько длится эта пытка. Такое ощущение, что прошла уже вечность. Мне больно дышать и двигаться. Я не могу вырваться, иначе останусь без сердца и умру по своей же вине.

— Видишь? — ухмыляется Клаус. — Ещё секунда — и ты мертва. Тебе повезло, что это всего лишь я. Ни один оборотень не будет с тобой церемониться и сразу же вырвет твоё непослушное сердце. Не соблазняй и меня, волчонок.

Клаус небрежно опускает руку, и я падаю, опираясь о лестницу. Ладонью я прижимаю место, где находится моё сердце. Грудная клетка пробита, из раны хлещет кровь. Я удивляюсь, как ещё не потеряла сознание. Клаус ставит перед мной рюмку с красной жидкостью. Кровь.

— Выпей, полегчает, — ухмыляется он.

Клаус поднимается на лестницу, затем, немного подумав, поворачивается ко мне и говорит:

— Я тебя предупреждал, Андреа. Не стоит перечить мне.

И Клаус исчезает. Я дрожащими руками тянусь к рюмке и выпиваю спасительную кровь. Чувствую вкус чего-то горько-сладкого. Похоже, здесь кровь и вино. Рана на груди тут же затягивается. Сейчас во мне крови очень много вампирской крови. Ничто не мешает сделать меня вампиром — нужно лишь убить. Клаус хотел меня наказать? Наказал по полной. Как же я его ненавижу! Я не понимаю, как Ребекка жила столько веков с этим тираном? Монстром. Мне сразу вспоминается одна фраза. „Когда монстр не монстр? Когда ты любишь его“. Это и является ответом на мой вопрос. Ребекка любит Клауса, он же её брат. А что может быть сильнее сестринской любви? Я это прекрасно понимаю. Стоит вспомнить мою младшую сестру Ким. Сколько мы с ней ни

ссорились, ни ругались, ни пакостили друг другу — я всё равно её любила и заботилась о ней. Воспоминания о Ким снова вызвали жгучую боль в сердце, словно кольнули иголкой. По-моему, боль от Клауса терпеть легче, чем эту. В любом случае, физическую боль всегда легче терпеть, чем психологическую. Это я уже давно поняла.

Посидев несколько минут на диване и отдохнув от стычки с Клаусом, я поднимаюсь по лестнице и направляюсь на третий этаж. Именно здесь живёт Фрея. Сейчас мне нужно поговорить с ней. Самая первая комната. Я стучусь и захожу внутрь. Фрея сидит за столом и внимательно читает какую-то книгу. Сейчас она выглядит лучше, чем вчера. На столе находится много старинных рукописей на неизвестном мне языке, книг, тетрадей, вырезок. Я присаживаюсь к Фрее. Она тут же отрывается от своего занятия и смотрит на меня.

— Я не отвлекаю? — интересуюсь я.

— Нет, — улыбается Фрея. — Ты что-то хотела?

— Да, — отвечаю я. — Как ты себя чувствуешь после вчерашнего?

— Намного лучше, — произносит Фрея. — Финн и Давина вовремя подоспели.

— Прости меня, — говорю я, — это я виновата, что мы попали в засаду…

— Ты не виновата, Андреа, — перебивает меня Фрея. — Ты хотела отдохнуть от всего этого, хотела свободы. Кто же знал, что оборотни нападут? Никто. Ты в этом не виновата.

— Спасибо, — улыбаюсь я. На душе сразу становится легче.

— Знаешь, до того момента, как всё взорвалось, я на мгновение почувствовала себя счастливой, — признаётся Фрея. — Мы развлекались и отдыхали всей семьёй, как в старые времена, когда не было всего этого. В то мгновение я хотела, чтобы так было всегда. А потом зал взорвался, и моя мечта тут же разрушилась. Как всегда.

— Мне жаль, — сочувственно произношу я. — Клаус считает, что я во всём виновата. Почему он такой жестокий?

— На это есть много причин, — отвечает Фрея. — Клаус с виду жестокий и алчный, но это всего лишь маска. И не каждый может увидеть его без этой маски.

— А тебе удалось? — интересуюсь я.

— Нет, — отрицательно качает головой Фрея. — Но может, тебе удастся.

— Мне? — удивляюсь я. — Вряд ли. Клаус меня ненавидит.

— Он тебя не ненавидит, — смеётся Фрея. — На самом деле, его привлекает твоя наглость и дерзость. Не каждый решится спорить с Клаусом. Все его боятся. Но только не ты. Ты не подчиняешься ему. Поэтому он думает, что вы похожи.

— Не думаю, что я похожа на него, — отрицаю я.

— Посмотрим, — загадочно произносит Фрея.

Мой взгляд снова устремляется на таинственные книги Фреи.

— Чем ты занимаешься? — интересуюсь я.

— Я пытаюсь как можно подробнее изучить заклинание перерождения, — поясняет Фрея. — Надо же узнать, почему Ребекка осталась русалкой.

— И что ты узнала? — спрашиваю я.

— Немного, — отвечает Фрея. — Мне пришлось воспользоваться книгами по тёмной магии. Не будь я регентом, ведьмы не позволили бы мне даже взглянуть на эти книги.

— В чём их особенность? — недоумеваю я.

— Самая чёрная магия, какая только есть. Заклинания, противоестественные природе и балансу, — объясняет Фрея. — Такими заклинаниями можно истребить всё живое. Попади эти книги не в те руки — и всем конец.

— Ого! Серьёзно, — хмыкаю я. — И что в них написано?

— Я смогла узнать, что в каждом тёмном ритуале немаловажную роль играют магические камни, — рассказывает Фрея. — У тебя и у Ребекки есть лунные камни, вы стали русалками во время полнолуния, ритуал проводился во время полнолуния…