Пересадочная станция (сборник)
Шрифт:
Именно тогда он осознал в полной мере, что это за безумие — война. Тщетное действо, которое по прошествии времени и вовсе теряет всякий смысл и должно питаться безрассудной яростью, что живёт значительно дольше породившего её инцидента; действо совершенно нелогичное, как будто один человек своей смертью или своими страданиями может доказать какие-то права или утвердить какие-то принципы.
Где-то на своём долгом историческом пути человечество оступилось, возвело это безумие в норму и существовало так вплоть до настоящего времени, когда безумие, ставшее нормой, грозит уничтожить
Когда Инек подошёл к роднику, Льюис, сидевший на стволе поваленного дерева, встал.
— Я решил подождать вас здесь, — сказал он. — Надеюсь, вы не возражаете…
Инек молча перешагнул через небольшую заводь у родника.
— Тело доставят сегодня вечером, — продолжал Льюис. — Из Вашингтона в Мадисон самолётом, а оттуда привезут сюда на машине.
— Рад слышать, — кивнул Инек.
— Моё руководство настаивало, чтобы я ещё раз спросил у вас, чьё это тело.
— Я уже говорил вчера вечером, что не могу ничего рассказать. Хотел бы, но не могу. Я много лет прикидывал, как это сделать, но так ничего и не придумал.
— Мы уверены, что это тело существа с какой-то другой планеты.
— Вы так думаете, — сказал Инек, но совсем без вопросительной интонации.
— Дом тоже неземного происхождения.
— Этот дом построил своими руками мой отец, — осадил его Инек.
— Но что-то изменило его. Он стал таким позже.
— Время всё меняет.
— Всё, кроме вас самого.
— Вот что вас беспокоит, — усмехнулся Инек. — Не положено?
— Нет, что вы. Да и не в этом дело. После долгих наблюдений я просто принял вас самого и всё, что с вами связано, на веру. Ничего ещё не понимаю, но по крайней мере уже принял. Иногда мне кажется, что я схожу с ума, но, впрочем, это быстро проходит. Я старался не беспокоить вас, старался, чтобы всё оставалось без изменений. Теперь, когда я с вами познакомился, я даже рад, что выбрал такой путь. Но всё-таки это неверно. Мы ведём себя как враги, как два незнакомых пса, но не так же всё должно быть. Мне кажется, на самом деле у нас много общего. Сейчас происходят какие-то важные события, но не хочу никоим образом вмешиваться…
— Вы уже сделали это, — сказал Инек. — Вы забрали тело из могилы — ничего хуже и случиться не могло. Даже сев и хорошенько подумав, как мне навредить, вы вряд ли придумали бы более удачный способ. Причём вы оказали плохую услугу не только мне. Я тут не в счёт. Вы навлекли беду на всё человечество.
— Ничего не понимаю, — сказал Льюис. — Я очень сожалею, но всё равно не понимаю. Там на камне была надпись…
— Вот это уже моя ошибка, — перебил его Инек. — Мне не следовало ставить камень. Но тогда мне казалось, что это обязательно нужно сделать. Я никак не предполагал, что кто-то будет рыскать тут и…
— Он был вашим другом?
— Он? Вы имеете в виду покойного? Не совсем так. Не он сам.
— Что сделано, то сделано, — сказал Льюис. — Я приношу свои искренние извинения.
— Они вряд ли помогут.
— Но неужели ничего нельзя сделать? Я имею в виду, кроме того, что мы вернём тело?
— Можно… Не исключено, что мне потребуется помощь.
— Говорите, — поспешно сказал Льюис. — Если это выполнимо…
— Возможно, мне понадобится грузовик, — ответил Инек. — Перевезти кое-какие вещи. Записи и прочее. Не исключено, что он понадобится мне срочно.
— Грузовик я обеспечу. Он просто будет ждать. И люди, чтобы помочь с погрузкой.
— Возможно, мне понадобится переговорить с кем-то на достаточно высоком уровне. С президентом. С государственным секретарём. Может быть, с ООН. Я пока не знаю. Мне надо подумать. И важно, чтобы я не только смог переговорить с ними, а чтобы они ещё и отнеслись к тому, что я скажу, с полной серьёзностью.
— Я поставлю сюда передвижной коротковолновый комплекс. Всё будет наготове.
— Меня выслушают?
— Да, — сказал Льюис. — Мы свяжем вас, с кем пожелаете.
— И ещё одно…
— Слушаю.
— Умение забывать, — сказал Инек. — Может так случиться, что все эти приготовления мне не потребуются. И грузовик, и прочее. Может быть, придётся оставить всё как прежде. И если это произойдёт, смогли бы вы и те другие люди, о которых мы говорили, просто забыть о моей первой просьбе?
— Думаю, это возможно, — ответил Льюис. — Но я продолжу наблюдения.
— Хотелось бы. Не исключено, что в будущем мне снова понадобится помощь. Но ни во что не вмешивайтесь.
— Вы уверены, что больше ничего не нужно? — спросил Льюис.
Инек покачал головой.
— Ничего. Всё остальное я должен сделать сам.
Может быть, подумал он, я и так уже слишком много сказал. Где гарантия, что этому человеку можно доверять? И может ли он быть уверен, что вообще на кого-то можно положиться? Однако, если он решится оставить Галактический Центр и разделить судьбу Земли, ему наверняка потребуется помощь. Вдруг инопланетяне станут возражать, когда он захочет взять с собой свои дневники и подарки? Ему придётся действовать быстро.
Но хочется ли ему расставаться с этой работой? Сможет ли он забыть свои мечты о галактике? Найдёт ли в себе силы отказаться от предложения перейти смотрителем на другую станцию? Когда подойдёт время решать, сможет ли он разом оборвать всё, что связывало его с другими жителями галактики и загадками других звёзд?
Впрочем, он уже предпринял кое-какие шаги. Вот только что он, даже особо не задумываясь, словно на самом деле давно всё решил, договорился, как организовать своё возвращение на Землю, к людям.
Инек с удивлением размышлял о своих действиях.
— Здесь, у этого родника, постоянно кто-то будет, — сказал Льюис. — Если не я, то кто-нибудь, кто сможет со мной связаться.
Инек кивнул, слушая его вполуха.
— Каждое утро во время прогулки кто-нибудь из нас обязательно будет с вами встречаться. Или вы сами в любой момент сможете найти нас здесь.
Ну прямо заговор, подумалось Инеку. Как у детей, играющих в воров и полицейских.
— Мне пора. Вот-вот приедет почта, и, если я опоздаю, Уинслоу забеспокоится, — сказал он наконец и двинулся вверх по склону холма.