Пересадочная станция (сборник)
Шрифт:
Поесть он за весь день так и не успел, но решил, что это подождёт. Позже можно будет перехватить что-нибудь на ходу.
Повернувшись к столу, чтобы положить Малыша на место, Инек вдруг услышал знакомый звук и замер. Лёгкий шелест заработавшего материализатора невозможно было спутать ни с чем другим — слишком часто ему доводилось слышать его за годы работы на станции.
И видимо, это служебный материализатор, поскольку без предварительного сообщения никто не мог воспользоваться вторым.
Очевидно, Улисс, подумал Инек. Или кто-то ещё из Галактического Центра, потому что Улисс всегда предупреждал его
Инек сделал шаг вперёд, чтобы лучше видеть материализатор, и в этот момент там появился тёмный силуэт какого-то существа.
— Улисс! — произнёс Инек и тут же понял, что это не он.
На мгновение ему показалось, что существо одето в элегантный чёрный фрак с длинными фалдами, белую манишку и остроконечную шляпу, но он тут же понял, что это огромная крыса с гладкой чёрной шерстью и острой мордочкой, как у всех земных грызунов, только она ходит на задних лапах. Существо бросило взгляд в его сторону, и Инек заметил красные блестящие глаза. Затем крыса отвернулась, и он увидел, как она достаёт из висящей на поясе кобуры какой-то отсвечивающий металлическим блеском предмет.
Что-то тут было не так. Прибывшему полагалось по крайней мере подойти, поздороваться со смотрителем. Вместо этого существо лишь зыркнуло на него своими красными глазищами и отвернулось.
Когда оно извлекло металлический предмет из кобуры, Инек понял, что это пистолет или, во всяком случае, какое-то оружие.
Может быть, так они и закрывают станции? Один выстрел, без слов, и смотритель падает на пол. Только Улисса не послали, потому что он не смог бы убить друга.
Винтовка всё ещё лежала на столе, но он вряд ли успеет её схватить…
Однако похожее на крысу существо даже не повернулось в его сторону. Оно стояло, глядя в угол. Рука с оружием поднялась…
В голове Инека словно зазвучал сигнал тревоги. Он размахнулся и, непроизвольно вскрикнув, запустил в крысу Малышом.
До него вдруг дошло, что крыса хочет убить не его, Инека, — она хочет уничтожить саму станцию. Там, в углу, куда крыса собиралась стрелять, не было ничего, кроме комплекса управления — центра станции, её сердца. Если его уничтожить, станция будет мертва, и, чтобы вернуть её к жизни, группе специалистов с ближайшей станции придётся добираться сюда космическим кораблём, а на это уйдёт несколько лет.
Когда Инек вскрикнул, крыса, чуть присев, резко обернулась, и кувыркающийся Малыш попал ей в живот. Не удержавшись на ногах, она отшатнулась к стене и выронила пистолет. Раскинув руки, Инек бросился вперёд и ещё в прыжке почувствовал исходивший от крысы отвратительный запах. Он обхватил её руками за туловище и швырнул через комнату. Крыса оказалась вовсе не такая тяжёлая, как он ожидал. Она упала, проскользила по полу и остановилась, врезавшись в кресло. Потом вскочила, распрямившись, словно пружина, и рванулась к пистолету.
Инек настиг её в два прыжка, ухватил сзади за шею и, оторвав от пола, несколько раз тряхнул. Пистолет снова выпал у неё из руки, а висевшая через плечо сумка застучала по волосатой груди, как пневматический молот.
Вонь стояла такая плотная, что казалось, её вот-вот можно будет увидеть. Инека замутило. Но вонь ещё усилилась и стала совсем невыносимой, словно в ноздри Инеку врывался огонь, а по голове лупили палкой. Он расцепил руки и, шатаясь, отскочил назад. Давясь сухим кашлем, он согнулся, поднял руки к лицу, стараясь отогнать от себя эту вонь, прущую в нос, в рот, в глаза.
Сквозь пелену слёз он увидел, как крыса схватила с пола пистолет и понеслась к выходу. Кодовой фразы Инек не расслышал, но дверь скользнула в сторону и, выпустив крысу наружу, тут же закрылась.
32
Инек, шатаясь, добрался до стола и опёрся о него руками. Отвратительный запах постепенно улетучивался, голова прояснялась, но ему даже не верилось, что всё это действительно произошло. Такое просто не могло случиться. Крысоподобное существо прибыло через служебный материализатор, которым пользовались только сотрудники Галактического Центра. Однако никто из них, Инек был уверен, не повёл бы себя так, как этот непрошеный гость. С другой стороны, существо знало кодовую фразу, открывающую дверь, а её опять же не мог знать никто, кроме самого Инека и сотрудников Галактического Центра…
Протянув руку, Инек взял со стола винтовку. Станция цела, и пока ничего страшного не произошло, подумал он. Если не считать того, что на Земле оказался инопланетянин, а этого допускать нельзя, потому что Земля, как планета, не входящая в галактическое содружество, для инопланетян закрыта.
Он понимал, что должен вернуть крысу на станцию.
Произнеся на ходу кодовую фразу, Инек выбежал из дома и свернул за угол. Крыса неслась через поле и почти уже достигла леса. Инек со всех ног бросился за ней, но она скрылась за деревьями, когда ему оставалось до них несколько сот футов.
В лесу начало темнеть. Косые лучи заходящего солнца ещё касались верхушек деревьев, но внизу уже сгущались тени. Оказавшись в подлеске, Инек огляделся и заметил крысу в небольшой лощине, где она карабкалась по противоположному склону, пробираясь через заросли папоротника, вымахавшего почти ей по пояс.
Если она будет двигаться в том же направлении, подумал Инек, тогда всё в порядке. Дальний склон лощины выходил к каменистой гряде, обрывавшейся с другой стороны отвесными скалами. Место там совершенно изолированное, и хотя выкурить оттуда инопланетянина, если тот решит схорониться где-нибудь среди камней, будет нелегко, по крайней мере он окажется в тупике и обратно уже не выберется.
Впрочем, напомнил себе Инек, времени осталось не так много: солнце уже садится, и скоро станет совсем темно.
Он свернул к западу, чтобы обойти лощину, но старался не упускать мелькавшую за деревьями фигуру из виду. Крыса продолжала взбираться по склону, и Инек прибавил ходу.
Теперь он точно знал, что она в ловушке: крыса миновала то место, где ещё можно было вернуться и уйти в сторону. Скоро она доберётся до гряды, и ей останется только спрятаться там среди обломков скал.
Инек бегом пересёк заросшую папоротником поляну и вышел на склон холма в сотне ярдов ниже каменистой гряды. Здесь кустарник рос не так плотно, и лишь кое-где встречались деревья, но мягкий лесной грунт уступил место россыпи мелких обломков камня, что в течение долгих-долгих лет откалывались зимними морозами от скал и скатывались вниз по склону. Пробираться по этим обломкам, покрытым кое-где толстым слоем мха, стало гораздо труднее.