Перешагнуть черту [СИ]
Шрифт:
— Спасибо. Я справлюсь. Правда. Тем более, сегодня пятница. За выходные отосплюсь, — по крайней мере, я на это очень надеялась.
Сергей взял со стола листок, на котором был расписан фронт работы на сегодня и недовольно протянул:
— Ууу. Похоже, будем скучать.
— Я, согласна. На этой неделе, мы столько всего перелопатили, что один день можно. Тем более, мне нужно по личным делам, кое-что сделать.
Сергей удивленно приподнял бровь.
Как бы мне не хотелось, но сходить в отдел кадров и выяснить, не готовы ли для меня справки,
— Понимаешь…
Начиная с поездки в Германию, я, вкратце рассказала молодому человеку о своей жизни, маме, подруге и неожиданно появившемся дяде. Естественно, о своих неординарных способностях и обо всем, что с ними связано, умолчала. Сергей внимательно слушал, не перебивая, только сменявшаяся мимика на его лице, выдавала эмоции парня.
— То, что ты решила все-таки встретиться со своим родственником, правильно. Как я понимаю, кроме него у тебя никого нет?
— Да. То есть! Катя теперь для меня как сестра но…
— Возможно, после поездки, ты хотя бы что-нибудь узнаешь о своем отце, — поддержал меня Сергей.
— Да. И это тоже. Только боюсь, как бы без работы потом не остаться. Отпуск мне положен, но замены нет и, вдруг, придется задержаться, — эта мысль меня посетила только сейчас.
— Ну. Ничего страшного. Ты можешь положиться на меня. Практика длится два месяца. За это время, думаю, ты успеешь совсем разобраться, а я тут, за всем пригляжу, — воодушевившись, пообещал молодой человек.
— Не думаю, что Светлана Васильевна…
— А вот на счет этого, тебе точно не стоит беспокоиться! — намекающе улыбнулся Сергей. — После защиты диплома, она уже готова назначить меня твоим начальником.
Ух ты! Даже так. А впрочем, почему нет!? Пусть Сергей здесь только неделю, но, как специалист, он показал себя с самой, что не на есть, лучшей стороны. Ответственный, порядочный и самое главное, знающий. И удивляться тут нечему.
— В общем, как только узнаешь дату вылета, пиши заявление на отпуск, а остальное дело техники, — парень подмигнул и пошел к стеллажам.
Настроение немного улучшилось. По крайней мере, хоть какие-то хорошие новости. Примерно за час до обеда, я собралась с духом и отправилась на встречу с Нелли Борисовной. Хотелось, просто заскочить в кабинет, быстренько забрать справки и вылететь пулей. Но меня терзали смутные сомнения, что от «кадровика» удастся отделаться именно таким образом.
— Здравствуйте, — я постучала, а затем открыла дверь и заглянула.
— Здравствуй, здравствуй. Заходи! — пригласила женщина. Я робко вошла в кабинет и, закрыв дверь, осталась стоять возле нее. Нелли Борисовна стала перебирать документы на столе. — Твои справки готовы. Ну, где же они? А вот! — она подняла голову и посмотрела на меня. — Ну, что стоишь? Проходи. Садись.
— Да…
— Садись, садись! Я не кусаюсь! — хмыкнув, ехидно произнесла женщина. Я подошла к стулу и села напротив нее. — Держи. А заявление на… — кадровик кашлянула и продолжила, — отпуск, когда будешь писать.
— Я, еще не знаю точной даты вылета и…
— Ладно. Когда узнаешь, тогда придешь. Только, не затягивай. А то, потом начинаются претензии: отпускные и все такое! — женщина недовольно, и даже с толикой презрение, взглянула на меня, отчего я еле сдержалась, чтобы не выбежать из кабинета.
— Хорошо, — схватив справки, я буркнула: «До свидания» и ушла.
Неужели, люди действительно такие завистливые и злые. И, вот чего человеку не хватает? Обеспеченный муж, собственная квартира, дети. Знала бы она, чему завидует!
Вторую половину дня, так как делать было нечего, мы с Сергеем провели за болтовней. Вернее, он рассказывал какие-то веселые истории, яро жестикулируя руками и строя рожицы, а я только кивала головой, улыбалась и неисправимо зевала. Как не пытался расшевелить меня практикант, глаза предательски слипались, а вялое состояние, не хотело отступать. В итоге, после нескольких часов безрезультатного лечения апатии, молодой человек разозлился и таки выпроводил меня домой. Предварительно отпросив у Светланы Васильевны.
Попрощавшись со своим спасителем, я повесила сумку на плечо и поплелась домой. В голове, словно навязчивая идея, кружилась только одна мысль: «спать».
Как в прострации, я плыла по знакомым, но сейчас, почему- то, таким чужим улицам. Звуки стали глухими и непонятными. Я, словно попала в чужой мир, хотя по — прежнему узнавала все вокруг.
Заходя в блок, столкнулась с тетей Машей. Она задала несколько вопросов, которые я не поняла, а после, заметив мое состояние, сказала:
— Анкита! Заболела, что ли? Точно говорю! Заболела! Иди. Приляг дочка. Я тебе сейчас малинового чая принесу.
Кивнув головой, на автопилоте я прошла в свою комнату, переоделась и легла на кровать, укрывшись легкой махровой простыней. Сознание уже начало уплывать, но голос соседки, заставил поднять голову, и обернутся. Сквозь, туманную дымку, я увидела принесенную ею чашку. Рука сама потянулась, взяла емкость, поднесла ко рту. Не замечая того, что чай горячий, я, мелкими глотками, выпила половину, поставила чашку и снова ложась, зацепила взглядом, изучающего меня Брана. По-моему, он был чем-то обеспокоен.
Неважно. Главное закрыть глаза и провалиться. Провалиться куда-нибудь глубоко, забывая обо всем. О смерти, о жизни, о работе, о проблемах и их решении.
Как только мои веки сомкнулись, я отключилась.
Когда открыла глаза, в комнате было также светло, как и тогда, когда ложилась. Усталость прошла, но слабость осталась и жутко болела голова. Одному я была несказанно рада: мне ничего не снилось. Я это точно помню. Не знаю кому, но губы прошептали: «спасибо». Спасибо, за маленькую передышку. Наверное, я благодарила смерть. Хотя она, скорее всего, является просто данностью, чем-то, что происходит с человеком, также как и рождение. Я благодарила ее за то, что она, хотя бы раз, обошлась без моего участия.