Пересыхающее озеро

Индридасон Арнальд

Лучше всего их убивать лопатой.

Темное пятно стало расползаться по полу, и он тотчас понял, что убил Эмиля. Но ему было все равно. Он просто спокойно стоял и молча смотрел на лежащего на полу Эмиля и на увеличивающуюся лужу крови. Взирал на все так, словно это не имело к нему никакого отношения. Он ведь пришел в этот сарай вовсе не с целью убить Эмиля. У него не было подобных намерений. Все произошло так быстро, что он даже не успел подумать.

Он не знал, сколько часов прошло, когда заметил подошедшего

к нему человека. Незнакомец что-то сказал ему. Потряс его и легонько пошлепал по щекам, произнося какие-то слова, которых Томас не разбирал. Он смотрел на мужчину, но не узнавал его. Человек склонился над Эмилем и приложил пальцы к его шее, чтобы нащупать пульс. Но Томас знал, что это бесполезно. Эмиль был мертв. Он убил Эмиля.

Мужчина поднялся и повернулся к нему. И тут Томас узнал его, несмотря на его полноту. Он ходил следом за ним по Рейкьявику. Именно этот человек привел его к Эмилю.

Это был Лотар.

34

Элинборг застала Карла Антонссона дома. Ей удалось возбудить в нем нескрываемое любопытство, когда она объявила, что найденный в озере Клейварватн скелет, возможно, каким-то образом связан со студентами из Исландии, обучавшимися в Лейпциге. Хозяин пригласил инспектора в гостиную и объяснил, что собирался пойти вместе с супругой поиграть в гольф, но игра может подождать.

Утром Элинборг переговорила с Сигурдом Оли по телефону, поинтересовавшись самочувствием Бергторы. Коллега ответил, что все идет как нельзя лучше и жена чувствует себя превосходно.

— А тот человек, он перестал донимать тебя ночными звонками? — спросила Элинборг.

— Он продолжает названивать время от времени.

— У него, случаем, нет мыслей о самоубийстве?

— Ох, не то слово, — признался Сигурд Оли и добавил, что Эрленд уже ждет его. Они должны ехать в дом престарелых к Харальду из-за необъяснимого желания босса найти пропавшего Леопольда. Прошение о проведении поисковых работ на территории бывшей фермы под Мшистой горой, к великому разочарованию Эрленда, было отклонено.

Карл проживал на Рябиновой улице в красивом особняке на три семьи, окруженном аккуратным садиком. Ульрика, его жена, была немкой из Лейпцига. Она крепко пожала руку Элинборг. Супруги, несмотря на возраст, держали себя в хорошей физической форме. Наверное, благодаря гольфу, подумала Элинборг. Они были страшно удивлены этим неожиданным визитом и недоуменно переглядывались, пока инспектор не объяснила им причину своего появления.

— Вы нашли в озере кого-то из бывших студентов Лейпцигского университета? — спросил Карл. Ульрика удалилась на кухню, чтобы приготовить кофе.

— Мы не знаем, — ответила Элинборг. — Помните ли вы или ваша жена человека по имени Лотар? Он тоже учился в Лейпциге.

Карл посмотрел на супругу, появившуюся в дверном проеме.

— Спрашивают, помним ли мы Лотара, — сказал он.

— Лотара? А в чем дело? — спросила она.

— В полиции думают, что это он

оказался в озере, — пояснил Карл.

— Это не совсем так, — поправила Карла Элинборг, улыбнувшись Ульрике. — Мы ничего в точности не знаем.

— Мы ему заплатили в свое время, — бросила Ульрика. — Чтобы уладить кое-что.

— Чтобы уладить что? — не поняла Элинборг.

— Когда Ульрика собралась уезжать вместе со мной в Исландию, Лотар помог нам оформить документы, у него имелись связи, — пояснил Карл. — Но это обошлось нам в копеечку. Мои родители собрали все, что могли, и, естественно, родители Ульрики в Лейпциге сделали то же самое.

— И Лотар вам помог?

— Да, значительно, — подтвердил Карл. — Но он содрал столько, что бескорыстной его помощь не назовешь. И я так думаю, что он оказывал услуги не только нам.

— Было достаточно заплатить или… — допытывалась Элинборг.

Карл и Ульрика переглянулись, и хозяйка снова ушла на кухню.

— Лотар предупредил, что, возможно, свяжется с нами позже. Понимаете? Но этого так и не случилось. Во всяком случае, сами мы не собирались что-либо предпринимать. Никогда. После возвращения из Германии я вышел из партии, больше не ходил на собрания и прочие мероприятия. Я полностью прекратил заниматься политикой. Что касается Ульрики, она никогда ею не интересовалась, у нее было отвращение к делам такого рода.

— То есть вы хотите сказать, что вас пытались завербовать? — уточнила Элинборг.

— У меня нет ни малейшего представления на этот счет, — признался Карл. — В действительности ничего из этого не вышло. Мы больше никогда не видели Лотара. Подчас, когда задумываешься о том времени, начинаешь сомневаться в самом себе, не веришь, что такое могло с тобой произойти. Это был совсем другой мир.

— Исландцы называли бредом то, что происходило в ГДР, — вклинилась в разговор вернувшаяся в гостиную Ульрика. — Мне всегда казалось, что это самое точное определение.

— У вас сохранились какие-нибудь контакты с вашими университетскими товарищами? — спросила Элинборг.

— Практически нет, — ответил Карл. — Так, иногда встречаемся на улице или на днях рождения.

— Одного из ваших товарищей ведь звали Эмиль? — продолжала свои расспросы Элинборг. — Вы что-нибудь знаете про него?

— По-моему, он так и не вернулся в Исландию, — пожал плечами Карл. — Остался жить в Германии. С тех пор я его больше и не видел… Он еще жив?

— Не знаю, — ответила Элинборг.

— Я была с ним едва знакома, — подключилась Ульрика. — Не большого полета птица.

— Эмиль предпочитал одиночество. Он мало с кем общался, и не многие водили с ним дружбу. Поговаривали, что его легко склонить на свою сторону. Но я плохо знал этого человека.

— А что еще вы можете сказать про Лотара?

— На самом деле ничего, — признался Карл.

— А у вас сохранились какие-нибудь фотографии тех лет из Лейпцига? — поинтересовалась Элинборг. — Может быть, с Лотаром или другими?