Перевести стрелки
Шрифт:
— Нет, — наконец заявил он. — Я не могу понять почему, но... Ничего поправимого не произошло!
— А я тебе больше скажу! — Негромко усмехнулся я. — Джентльмены, конечно, не хвастаются, но кое-кому очень интересно стало, что именно те семейники скрывали...
Оболенский натурально за голову схватился. В глазах его читался простой и понятный вопрос "Каааааак?!!".
А история действительно смешной получилась. Полтора месяца неизвестный "самаритянин" дал мне отдыха, нанеся удар в последних числах ноября. Как раз во время общего ужина. Отчего-то именно
Отойдя от компании танкистов и пары моих бойцов, в которой я изволил откушать чем Бог послал, к раздаче, я вскоре вернулся с парой дополнительных порций запеченной под сырной корочкой свинины. Успел как раз к моменту, когда здоровенный малый что-то заканчивал втирать сидевшей со скучающим личиком Терской.
Что именно, я понять не успел, а вот ответ Лены вполне расслышал:
— ... А по сему прошу вас, господин Князев, потеряться в ужасе и как можно дольше не найтись!
Кажется, он хотел что-то возразить, но тут вмешался я:
— Подвинься! — Попросил я без всякой агрессии. — Ты мешаешь мне сесть.
Второкурсник с эмблемами стрелка-наводчика с какой-то ненавистью глянул мне в глаза и... Ничего не сказал, молча направив стопы свои в сторону компании.
"Странно!", — решил я, примерно представляя, что от таких типов можно ожидать. Адекватность в их поведении шла на последнем месте. Конечно, следуя указам "батюшки", я уже успел несколько раз разбить кулаки и заработать себе кое-какую специфическую славу, но ведь и смутно знакомый кадет трусом не был. Иначе не доучился бы до нынешнего своего второго круга.
Что, впрочем, совершенно не мешало ему быть кретинам, насколько я слышал о нем от Лены. Не первый подход.
— Странно! — Тут же подтвердила мои мысли и сама Терская, проводив задумчивым взглядом удаляющуюся спину парня. — Как бы чего не задумал!
Я пожал плечами.
— Поживем-увидим, доживем — узнаем, выживем...
— ... Учтем! — Закончил за меня традиционно хмурый Марат, так и прописавшийся мехводом в экипаже танка блондинки.
— Может, ему в бубен? — Лениво поинтересовался Бероев, парнем оказавшимся вполне себе компанейским.
— Ни к чему, Мага, — лениво махнул рукой я. — Но за предложение спасибо!
Здоровенный кавказец только пожал мощными плечами, со скорее шутливым, но все же осуждением покосившись на мою свинину.
Мне было по фиг. Мне было вкусно. Примерно минут пять, до того момента, как на всю столовую раздался громкий голос:
— Эй, придурочный!
Мгновенно стало намного тише. Да и голос я узнал. И, к сожалению, вполне мог сказать, к кому именно подобное обращение относится. Но несколько секунд на то, чтобы успеть съесть еще сколько-то чудесно приготовленного мяса, у меня было. Конечно, драться на полный желудок — так себе идея, но я ж уже... Так что потому бы и еще чуть-чуть не?..
Кстати, бойцы за моим столом порадовали. Если не знать их, то
Только Лена кинула быстрый взгляд — "Помочь?". Еле заметно качаю головой, и блондинка чуть расслабляется.
— Ты мужчина или где? — Вновь надрывается уже с ноткой истеричности в голосе придурок.
— Как его там? — Интересуюсь я, тут же делая неспешный глоток клюквенного морса.
— Роман Князев, второй курс, — негромко шепнула Терская, ничуть не меняясь в лице. — Мехвод. Мудак.
Исчерпывающая характеристика. А, главное, вполне точная, если я правильно вижу.
— Слышь, детка трусливая! — Уже совершенно по-хамски проорал он.
Множество взглядов сошлось на мне.
— О! — Поднял палец я. — Это меня! Прошу простить.
Отчего-то стало еще тише.
А вот встать не получилось. Треск моих штанов звонко оповестил всех, что кто-то налил на мое место клея, а я сквозь плотную ткань даже и не заметил.
От столика, вокруг которого расселись человек семь дружков Князева, раздался довольный гогот. Его поддержали. Но отчего-то немногие. Возможно потому, что в моих глазах застыло то самое безмятежное выражение, что кое-кому тут уже стало знакомым как предвестник больших неприятностей.
— Мммм, — протянул я спокойно. — Ром, ты не уходи никуда, ладно! Я щас, блядь, сам подойду.
Главное, без нервов. Тон спокойный и вежливый.
А я не знал тогда,
Что десяти из десяти
Фрегат мой не по силам.
Ведь папка столько сил вложил
В ремонт и такелаж...
Мой голос разносился по столовой. Народ напрягся, освобождая "просеку" между столами — нашим и тем, где сидели насмешники.
Очень уж нехороший симптом, когда я начинаю петь песни своего отца.
"И чего все так напрягаются?", — спокойно размышлял я, нарочито неспешно сняв сначала один ботинок, а затем и второй. Под десятками удивленных взглядов я поставил из прямо перед собой, принявшись за ремень. Оперившись на столешницу, я аккуратно сделал выход силы, буквально выскальзывая из штанов. Все медленно и неторопливо. Тем же макаром вновь сел на стул поверх приклеенной части формы, столь же демонстративно надевая ботинки.
— Все — на местах. — Негромко шепнул я, вставая.
До центра столовой было-то всего с десяток шагов. Их я проделал очень быстро. Осталось лишь поправить китель, смахнуть невидимую пылинку с погона и (не удержался от позерства!) демонстративно подтянуть трусы.
Отчего-то смеха было куда меньше, чем во время издевательских реплик минутой раньше.
— Господа, сейчас я вас буду пиздить, — столь же безмятежно сообщил я. — Кариночка, душка, передай мне перец, пожалуйста.
Спокойно наблюдавшая за сценой куратор не стала возражать против подобных вольностей, просто передав мне перечницу.