Период распада
Шрифт:
В тщательно рассчитанное время Ми-26 раскрутил турбины, тяжело, нехотя начал подниматься в воздух. На дальней стоянке раньше его взмыли в воздух два «Ночных охотника», готовых прикрыть транспортную машину. Набирая скорость, тройка вертолетов пошла на север…
Ташкент — столица Узбекистана — расположен на самой границе с Казахстаном, до границы километров пять, зеленая зона тянется километров на пять в глубь Казахстана, а дальше степь. На новейших русских вертолетах имелась полноценная навигационная система с космической поддержкой, а специальные шлемы делали полет в ночи почти таким же, как и дневной полет. Просто на шлемах вместо забрала был дисплей, и на него в режиме
Обошли с севера Фронтовой, начали маневр разворота, ложась на курс — они намеревались пересечь границу севернее Хожда-хана. Несмотря на ночь, дороги и все окрестности были забиты людьми — тепловизор давал целое море отметок, «зеленка» как будто пылала. Беженцы, отчетливо понимая, что их ждет в Исламском государстве Узбекистан при правлении Хизб-ут-тахрира и Адолата, бежали, пока еще есть возможность бежать. Казахские пограничники перекрыли границу и пытались отправлять беженцев обратно — но получалось у них это плохо, а многие успели перейти границу еще до принятия мер прикрытия. Вот только идти им было некуда — все дороги, ведущие в глубь страны, а их тут и было-то раз-два и обчелся, были перекрыты на расстоянии двадцать-тридцать километров от границы. Казахское правительство отнюдь не пылало желанием пристраивать голодные, нищие толпы беженцев из соседней страны, перекладывая решение проблемы на частную инициативу казахов и приграничных узбеков и международное сообщество. Почему? А опыт Югославии учли, которая в свое время албанцев пожалела. На ошибках быстро учатся…
Вот и горели в «зеленке» костры, возле которых грелись беженцы, вот и вырубали плодоносящие деревья на дрова, вот и набивались в одну сараюху по тридцать-сорок человек. И люди с той стороны границы разные были: кто-то делился последним, свои сады на дрова вырубал — а кто-то золото собирал, да через полицейские посты проводил. А кто и просто грабил.
Разные люди были.
Прошли границу — она выделялась резко. С той стороны — затемнение полное, только от костров да пожаров свет, боевики обрезали подачу электроэнергии в столицу. Те же беженцы жуткими таборами у границы. Бой шел уже на два фронта — террористы прорывались со стороны Ферганской долины, и столица была обречена. Хотя… какие террористы, исламистов-то там было с гулькин… обычная кыргызская озверевшая от безнаказанности вооруженная автоматами гопота, бандиты, договорившиеся с исламистами и привлеченные возможностью ограбить огромный город, столицу целого, не самого бедного государства. Газом-то с Россией хорошо торговали…
— Прошли границу! — бросил Бажаев.
— Внимание! — раздалось в десантном отсеке.
Бойцы группы А надевали тяжеленные шлемы, нагоняли патроны в патронники.
— Исходная! Точка один!
— Сигнал!
Один из офицеров нажал на клавишу небольшого устройства, которое выдавало сигнал на строго определенной частоте, на которой не работала ни армия, ни полиция. Над темным и страшным, словно замершим в ожидании неминуемой беды городом взмыли две зеленые ракеты.
— Вижу одну зеленую ракету, вижу две зеленые ракеты. Есть условный сигнал!
— Вижу… — Полковник чуть тронул с места ручку управления, направляя машину в нужное место.
— Гарант-пятьдесят первый, это пятидесятый, прошу проверить обстановку по курсу.
— Понял, выполняю.
Один из «Ночных охотников» ушел к тому месту, где взмыли ракеты, второй остался висеть выше и левее транспортного вертолета.
— Пятидесятый, наблюдаю несколько гражданских автомобилей, до двадцати человек, люди вооружены, как поняли.
— Вас понял.
— Президентская охрана, — проговорил Симонов, находящийся в кабине, — все в норме.
— Пятьдесят первый, оставайтесь на месте и прикрывайте нас!
Вертолет садился в кромешной тьме, несколько автомобилей — все как один черные «Тойота Ланд Круизер-300», выстроившись рядком, отсекали место действия от проспекта Озбекистон, обычно оживленного и днем и ночью, а сейчас безлюдного.
Что же за власть-то сейчас такая. Сталин в свое время сказал, когда ему предложили полк охраны в Куйбышев отправить — если будет нужно, я этот полк в атаку поведу, а эти… Вот времечко…
— Садись, — напряженным голосом проговорил Симонов, когда вертолет завис над посадочной площадкой, — доверни машину… вот так и садись.
— Да понял…
Бажаеву что-то не нравилось… какая-то опасная собранность Симонова, как перед боем. Он давно возил отряды спецназа на задания и вывозил их с заданий и отчетливо научился распознавать настроение людей…
— Давай! — Симонов хлопнул полковника по плечу. — Будь готов, движки не глуши. Как сядешь, открывай аппарель и не бдзи.
И вышел из кабины.
Вертолет сел, люди, ждавшие его, пригибались, их одежду рвал поднимаемый огромными лопастями ветер. Открылась задняя аппарель, и на землю высыпали несколько спецназовцев, залегли, обеспечивая периметр вертолета. Дуло крупнокалиберного пулемета Корд угрожающе нацелилось на колонну.
В отличие от своих сослуживцев, полковник Симонов не надел пуленепробиваемую каску — он появился из вертолета последним, одной рукой придерживая автомат. Навстречу ему, пригибаясь, от машин побежал толстый, даже одутловатый, человек, придерживая руками полы своего европейского покроя костюма.
— Полковник Симонов! — козырнул ему офицер. — Где президент?
— Генерал Иноятов! — представился чиновник, перекрикивая турбины вертолета. — СНБ! Президент здесь! Все в норме?!
— Совершенно! — улыбнулся полковник. — Москва дает «добро»!
Генерал обернулся, сделал какой-то знак рукой — и от машин, пригибаясь от ветра, побежали люди. Первым бежал к вертолету, к своему спасению из взбесившейся страны президент — его прикрывали с двух сторон рослые, вооруженные автоматами охранники. Они держали его с двух сторон, и казалось, что они просто ведут его, как ведут пьяного человека в вытрезвитель.
Никто даже не понял, что произошло, и не успел ничего предпринять. Генерал Иноятов, невольно прикрывавший русского офицера от возможного огня от стоящих рядком машин, вдруг словно споткнулся на ровном месте, начал падать, но «полковник Симонов» не дал ему упасть. Шагнув вправо, он прикрылся падающей тушей, мгновенно обхватив за шею левой рукой, а свободной правой вскинул автомат с магазином увеличенной емкости, прижимая приклад локтем к боку, открыл кинжальный огонь.
Длинная свинцовая струя перерезала, сбила с ног бегущих к вертолету людей, разбросала их, как кегли, по газону. Первым рухнул президент — он был в легком бронежилете, который пуля 7Н22 пробила насквозь. В тот же момент заговорили автоматы и пулеметы альфовцев, на каждом из них был ночной или даже термооптический прицел, и они, отлично видя окруживших импровизированную посадочную площадку людей, безжалостно убивали их одного за другим. Откуда-то издалека по посадочной площадке хлестнул пулемет прикрытия — и тут же ему ответила тридцатимиллиметровая пушка с зависшего над площадкой вертолета, разнося позицию пулеметчика в крошево из бетона, стали, мяса и костей.