Перо на Луне
Шрифт:
Карстену очень не понравилась хитрость, с помощью которой к ним втихую нанялся Фарли — он изображал из себя темпераментного повара. Карстен видел и интерес, который Фарли выказывал к Нелли Ариес, и его почти гипнотическую власть над ней. Он думал, не потому ли Нелли так цеплялась за Эдварда, что хотела сбежать от Фарли? Но у главы экспедиции не было времени беспокоиться о подобных вещах, если они не вторгались в его работу. В итоге он решил, что Корвин будет для Нелли старшим другом, и понадеялся, что в экспедиции не создастся любовный треугольник. Несмотря на задержки, приближалось время отъезда, и теперь имела значение только их работа.
Книга основывалась на дневнике, который Карстен вел в экспедиции, и перед моими глазами возникли
Всюду тянулись ввысь орхидеи, из-за кожистой листвы джунглей они получали очень мало солнца. Повсюду росла виноградная лоза и яркие, как пламя, цветы плюмерии — какое наслаждение дикой природой. Карстен подробно описывал, как пахнут джунгли — смесь цветочных ароматов, гниющего леса и необузданной растительности. И запах реки — иногда странно зловонный, хотя вода не была стоячей.
Там были и животные, почти все очень пугливые. В результате люди почти их не видели, только изредка, проплывая на лодке, иногда можно было заметить чьи-то глаза среди береговых растений. Над водой вились клубы тумана, днем было очень жарко и кусались москиты.
Я подумала об Элис, о ее "воспоминаниях" о реке истории и джунглях — точнее, об историях, которые рассказывала ей Нелли-Пиони, несмотря всю свою неприязнь к тем местам.
Все это, однако, не имело отношения к тому, что собственно меня интересовало, и я снова стала листать страницы. В ежедневных дневниковых записях какое-то время не упоминался никто — ни Эдвард, ни его жена, ни Фарли Корвин.
Если что-то и происходило, Карстен, должно быть, закрывал глаза и сосредотачивался исключительно на работе. Либо не все его записи вошли в книгу. Больше не было сказано ни единого слова — до самой трагедии.
С этого момента я внимательно читала все, не пропуская ни единого слова. Они раскинули лагерь на маленьком пятачке прямо посреди джунглей, чтобы легче было собирать нужные Карстену образцы. Затем Эдвард Ариес ушел в самостоятельное плавание по реке — не объясняя своей цели — и утонул. К моему безумному раздражению, Карстен совершенно не вдавался в детали. Читая рассказ, я ощутила его шок и горе — мне показалось, что он стал относиться к Эдварду почти как к сыну, и потому просто не мог писать о его смерти. Если там и присутствовало вероломство — "спланированный несчастный случай"— он, видимо, ничего об этом не знал. И все случилось более чем успешно. Последним прибежищем Эдварда Ариеса стала могила в джунглях.
Карстен, однако, писал, что у Нелли был нервный срыв, и она серьезно заболела. Он упоминал, что она ждала ребенка и была в отчаянии от потери мужа. Естественно, она больше не могла участвовать в экспедиции, это было опасно и для нее, и для ребенка. И Фарли Корвин вызвался отвезти ее обратно к цивилизации. Карстен снабдил их индейцем-носильщиком, который хорошо знал реку, хотя в экспедиции теперь недоставало людей. Очень чувствовалось, с каким облегчением Карстен избавился от Фарли с Нелли. Не было никаких подозрений, что они могли как-то приложить руку к смерти Эдварда. Но такое в любом случае не вошло бы в книгу.
Оставшаяся часть экспедиции меня не интересовала, и я пролистала до последних глав. Карстен вернулся в город, из которого выехал несколько месяцев тому назад, и узнал насчет Нелли Ариес и Фарли Корвина. Они благополучно вернулись из джунглей. У Нелли родился ребенок — девочка по имени Элис — и они с Фарли переехали поближе к большим городам, чтобы он мог заработать им на пропитание своими фокусами. Значит, ребенок Эдварда действительно родился в джунглях.
Этим вечером я даже имела возможность увидеть Пиони в роли матери, которая восстает против Фарли ради того, чтобы остаться со своим ребенком. И что в таком случае остается мне? Что присутствует в моей так называемой интуиции, кроме сильного желания увидеть, что Элис — это моя дочь Дебби? Но мои чувства были неподвластны логике. Фарли вполне мог быть злодеем, каким я себе его представляла. И как бы ни была тонка нить, я буду за нее держаться и попытаюсь найти ответы. В книге Карстена говорилось, что у Пиони родилась девочка по имени Элис. Но откуда мне знать, выросла ли та девочка в эту Элис? Возможность мошенничества все равно оставалась.
9
Прежде чем ложиться спать, я стала копаться в своем чемодане. Перед самым отъездом я сунула туда любимую игрушку Дебби, подумав, что она может стать связующим звеном с девочкой, которую я еще не видела. Может, она действительно поможет?
Я нашла искомое и села, держа в руках тряпочную игрушку-марионетку. Это был лягушонок типа Кермита [19] — ярко-зеленый, с длинными висячими ногами и красной глоткой. Голову я надевала на правую руку как варежку и от ее имени рассказывала Дебби лягушачьи истории. Дебби преданно любила этого лягушонка и даже брала его с собой в постель. Она дала ему имя — Амарилло — из новостной программы, где речь шла о Техасе [20] . Ей всегда нравились слова с "я" [21] внутри, и лягушонок с тех пор стал Амарилло. Точно так же она назвала именем Шелли свою бедную погибшую черепашку — ее очень интересовали ракушки [22] . Кроме того, оно было очень мелодично.
19
Лягушонок Кермит — персонаж американской телепрограммы "Улица Сезам"
20
Амарилло — город на севере штата Техас
21
Игра слов. Начало названия Amarillo звучит похоже на I'm (я есть).
22
Игра слов. shell переводится и как панцирь и как ракушка. Shelly — похожая на ракушку.
Выпучив глаза, лягушонок смотрел на меня с моей собственной руки.
— Элис — это наша Дебби? — спросила я у него. Амарилло просто корчил забавные рожицы, которые так нравились Дебби. Помощи от него было никакой, он ведь не мог мне ответить.
Я убрала игрушку и легла спать.
Я сразу заснула, но несколько часов крепкого хорошего сна сменились более поверхностным. Мне снилось, что в комнате что-то посвистывает и мешает мне спать. Однако, как оказалось, этот свист мне не приснился. Я села на кровати, и снова его услышала.
Толком не проснувшись, я вылезла из постели и попыталась понять, откуда идет этот таинственный звук. Точно, он шел из-за стола. Мне удалось отодвинуть его от стены, и я увидела, что там скрыто любопытное устройство — старый телефон, явно ровесник этому дому. Из стены торчал микрофон, а с металлической "вилки" свисал динамик с соединительным проводом. Должно быть, это была внутренняя телефонная сеть, которая соединяла между собой все комнаты дома. Свист раздавался из-за того, что кто-то на другом конце провода дул в микрофон.
Я услышала очередной свист и приставила к уху динамик.
Голос в нем звучал очень слабо.
— Дженнифер Блейк, послушайте меня. Ваша дочь давным-давно умерла. И вы это знаете. Примите это и уезжайте — пока еще можете.
Я точно знала, что я бодрствую — я стояла голыми ногами на полу и мерзла в холодной комнате в одной ночной рубашке, иначе бы решила, что мне снится кошмар, до того этот голос показался мне нереальным.
— Дженни! — снова ожила трубка. — Вы не спите и вы слышите меня. Ваша дочь мертва. Элис — не она. Уезжайте, пока не случилось что-то ужасное.