Пертская красавица (ил. Б.Пашкова)
Шрифт:
своими пятью тысячами отборных воинов, чтобы все здесь
поставить на место, как если бы он готовился к новому
Оттерберну*. Говорят, он будет опять заместителем коро-
ля. Во всяком случае, у него объявилось вдруг много сто-
ронников.
– Значит, самое время сбросить путы с ног, – сказал
Ротсей, – иначе я рискую оказаться во власти тюремщика
похуже, чем Эррол.
– Эх, милорд, вам бы только выбраться отсюда, и вы
показали бы себя таким же отчаянным удальцом, как Ду-
глас.
– Рэморни, – сказал веско принц, – я лишь смутно
помню, как ты однажды предложил мне что-то ужасное. Но
остерегись повторить подобный совет. Я хочу свободы,
хочу вполне располагать собою. Но я никогда не подниму
руку ни на отца, ни на тех, кого ему угодно облечь своим
доверием.
– Только в заботе об освобождении вашего высочества
я и позволил себе это сказать, – ответил Рэморни. – На
месте вашей милости я сел бы сейчас в эту лодочку, кото-
рая покачивается на волнах Тэя, и тихо и мирно поплыл бы
вниз по реке прямо в Файф, где у вас много друзей, а там
преспокойно завладел бы Фолклендом. Это королевский
замок, и хотя король передал его в дар вашему дяде, од-
79 Наряды, здесь в смысле «переодевания» (лат.)
нако, даже и не оспаривая дарственной, вы можете сво-
бодно располагать резиденцией вашего близкого родст-
венника.
– Пока что он преспокойно располагает моими, – сказал
герцог, – как, например, замком Стюартов в Ренфру. Но
постой, Рэморни: кажется, Эррол упоминал, что леди
Марджори Дуглас, которую величают герцогиней Ротсей,
проживает сейчас в Фолкленде? Я не хочу ни жить под
одной крышей с этой леди, ни наносить ей оскорбление,
выгоняя ее вон.
– Леди там проживала, милорд, – ответил Рэморни, – но
я получил точные сведения, что она выехала навстречу
своему отцу,
– Ага! Чтобы разжечь в Дугласе злобу против меня?
Или, может быть, чтобы вымолить для меня пощаду на том
условии, что я на коленях приползу к ее ложу, как, по
рассказам пилигримов, должны приползать ханы и эмиры,
когда сарацинский султан назначает им в жены своих до-
черей? Рэморни, я буду действовать по поговорке самого
Дугласа: «Лучше слушать пение жаворонка, чем мышиный
писк80». Нет, я должен сбросить путы с ног и рук.
– Лучше места не найти, чем Фолкленд, – ответил Рэ-
морни. – У меня довольно храбрых йоменов для защиты
замка, а если вашему высочеству вздумается его оставить –
сел на коня и скачи к морю: с трех сторон до берега рукой
подать.
– Хорошо тебе говорить. Но мы там помрем со скуки.
Ни затей, ни музыки, ни девчонок… Эх! – вздохнул бес-
80 Разумея: «Лучше жить в лесу, чем запираться в крепостях»
печный принц.
– Простите, благородный герцог, но хотя леди Мард-
жори Дуглас, подобно странствующей даме в романах,
отправилась взывать о помощи к своему суровому отцу,
некая девица, и миловидная, сказал бы я, и, несомненно,
моложе герцогини, уже сейчас находится в Фолкленде или
же на пути к нему. Вы не забыли, ваше высочество, перт-
скую красавицу?
– Забыть самую хорошенькую девчонку в Шотландии?
Ну нет! Я так же не забыл ее, как ты не забываешь, что сам
приложил руку в том деле на Кэрфью-стрит в ночь на
святого Валентина.
– Приложил руку, ваше высочество? Вы хотите сказать
– потерял руку! Как верно, что мне никогда не получить ее
назад, так верно и то, что Кэтрин Гловер находится сейчас в
Фолкленде или скоро прибудет туда. Впрочем, не стану
льстить вашему высочеству, уверяя, что она ждет там
встречи с вами… Она, сказать по правде, располагает от-
даться под покровительство леди Марджори.
– Маленькая предательница! – сказал принц. – Она тоже
приняла сторону моих противников? Нужно ее наказать,
Рэморни.
– Ваша милость, надеюсь, сделает для нее наказание
приятным, – подхватил рыцарь.
– Право, я бы давно стал исповедником крошки, но она
всегда дичилась меня.
– Не представлялось случая, милорд, – возразил Рэ-
морни, – да и сейчас не до того.
– Почему? Я совсем не прочь поразвлечься. Но мой
отец…
– Его жизни ничто не угрожает, – сказал Рэморни, – и он
на свободе, тогда как вашему высочеству…
– Приходится томиться в узах – в узах брака и в узах
тюремных… Знаю! А тут еще является Дуглас и ведет за
руку свою дочь, столь же надменную, с тем же суровым
лицом, как у него самого, только что помоложе.
– А в Фолкленде скучает в одиночестве прелестнейшая
девушка Шотландии, – продолжал Рэморни. – Здесь – по-
каяние и плен, там – радость и свобода.
– Уговорил, мудрейший из советников! – воскликнул
Ротсей. – Но запомни, это будет моя последняя шалость.
– Надеюсь, что так, – ответил Рэморни. – Когда вы
окажетесь на свободе, долго ли вам примириться с коро-
лем? Он все же ваш отец!
– Я ему напишу, Рэморни! Дай сюда все, что нужно для