Пертская красавица (ил. Б.Пашкова)
Шрифт:
терисом.
– Нет, меня, прошу, оставьте дома, – стал отказываться
миролюбец лекарь, – я и рта открыть не посмею перед
лицом рыцаря, препоясанного мечом.
– Пустое, сосед, ты должен идти, – возразил Крейг-
дэлли. – Кто в городе не знает, что я – горячая голова, хотя
мне давно перевалило за шестьдесят? Сим Гловер – оби-
женная сторона, Гарри Гоу, как всем известно, больше
продырявил панцирей мечом, чем выковал их своим мо-
лотом, а сосед Праудфьют, который, по его словам, неиз-
менно участвует от начала до конца в каждой драке на
улицах Перта, – он, несомненно, человек действия. Необ-
ходимо, чтобы среди нас был хоть один радетель за мир и
спокойствие. И ты, аптекарь, самый для этого подходящий
человек. Итак, в путь-дорогу, господа, надевайте сапоги,
седлайте коней – «Конь да посох24!», скажу я, и встретимся
все у Восточных ворот, если, конечно, вы соблаговолите,
соседи, доверить нам это дело.
– Лучше и не придумаешь, мы все голосуем за это, –
заговорили горожане. – Если мэр возьмет нашу сторону,
как Славный Город вправе ожидать, мы можем потягаться
с первейшими из знатных господ!
– Значит, соседи, – подхватил бэйли, – как договори-
лись, так и сделаем. Я, между прочим, наказал созвать
примерно к этому часу общегородской совет и не сомне-
ваюсь, – тут он обвел глазами всех вокруг, – что коль скоро
собравшиеся здесь в большом числе горожане решили пе-
24 «Конь да посох!» – всем известный клич, с которым эльфы вскакивают на ко-
ней, пускаясь в странствие при лунном свете, стал широко применяться во всех случаях,
когда садятся в седло.
реговорить с нашим мэром, то и прочие члены совета со-
гласятся с их решением. А потому, соседи и добрые граж-
дане славного города Перта, живо на коней, как сказано, и
сойдемся у Восточных ворот.
Возгласы общего одобрения завершили заседание это-
го, так сказать, частного совета, или, как тогда говорилось,
заседания «лордов ремесел». И они разошлись, выборные –
готовиться к поездке, остальные же – рассказывать своим
заждавшимся женам и дочерям, какие приняты меры,
чтобы впредь их светлицам не угрожало в неурочные часы
вторжение любезников.
Пока седлают коней, а городской совет обсуждает –
или, вернее, формально утверждает – постановление,
принятое именитыми горожанами, дадим читателю необ-
ходимые сведения и ясно изложим то, на что указывалось
вскользь и обиняком в предшествующих прениях.
Во времена, когда феодальная аристократия притесняла
королевские города Шотландии и зачастую нарушала их
права, утвердился обычай, по которому город, если по-
зволяли обстоятельства, выбирал мэром, то есть главой
своего самоуправления, не кого-либо из купцов, мастеров и
других влиятельных лиц, проживавших в самом городе и
замещавших рядовые должности по магистратуре, а при-
глашал на этот высокий пост какого-нибудь могущест-
венного рыцаря или барона из лежащих поблизости замков,
с тем чтобы он был при дворе другом горожан, защи-
щающим их общинные интересы, а при случае возглавлял
бы городское ополчение – на войне ли или в частных рас-
прях, – подкрепляя его отрядом своих феодальных ленни-
ков. Помощь эта не всегда бывала безвозмездной. Сплошь
да рядом мэры беззастенчиво злоупотребляли своим по-
ложением и отхватывали под видом «даров» земли и уго-
дья, принадлежавшие городской общине, заставляя горо-
жан непомерно дорого платить за оказываемое покрови-
тельство. Другие довольствовались тем, что получали от
горожан поддержку в своих феодальных ссорах, а также
всевозможные знаки почета и благоволения, какими город
по собственному почину награждал своего предводителя,
дабы тот при нужде рачительней услужал ему. Барон, со-
стоявший официальным защитником королевского города,
не стесняясь принимал такие добровольные подношения и
платил за них защитой прав и привилегий общины, уча-
стием в прениях городского совета и смелыми деяниями на
поле битвы.
Граждане славного города Перта (как они любили себя
именовать) из поколения в поколение избирали себе по-
кровителей-мэров из рыцарского семейства Чартерис,
владетелей Кинфонса*, чьи земли лежали по соседству с
городом. Не прошло и ста лет (во времена Роберта III) с той
поры, как первый представитель этого видного рода
обосновался в принадлежавшем ему крепком замке, сто-
явшем среди живописной и плодородной местности.
Обосноваться на чужой земле, куда его забросил жребий,
первому барону позволили необычайные события его
жизни, рыцарственной и романтической. Расскажем их, как
они излагаются в древнем и устойчивом предании, отме-
ченном чертами несомненной правдивости и настолько
достоверном, что его можно бы включить и в более серь-
езную историческую летопись, чем эта наша повесть.
В те годы, когда прославленному патриоту сэру
Уильяму Уоллесу, чей жизненный путь был так недолог,
удалось с оружием в руках на некоторое время изгнать из