Пертская красавица (ил. Б.Пашкова)
Шрифт:
впрочем, позволю себе сказать от их имени, что у них нет
никакого желания ссориться с джентльменом или чуже-
земцем из-за случайного нарушения… Только у них, по-
нимаете, обычай – не разрешать, пока не попросят как по-
ложено. А потому… позвольте спросить, как мне величать
вас, достойный сэр?
Под угрюмым, нетерпимым взглядом охотника Оливер
Праудфьют совсем смешался к концу своей речи, не с та-
кими словами он почел бы нужным обрушиться на право-
нарушителя, когда бы чувствовал у себя за спиною Генри
Смита.
Но и на такой смягченный вариант обращения незна-
комец ответил недоброй усмешкой, которая от рубцов на
лице показалась и вовсе отталкивающей.
– Вам угодно знать мое имя? – сказал он. – Я зовусь Дик
Дьявол с Адовой Запруды, а в Эннендейле меня знают под
именем Джонстона Удальца. Я состою при славном лэрде
Уомфри, сподвижнике и сородиче грозного лорда Джон-
стона из отряда знаменитого графа Дугласа! А граф, и лорд,
и лэрд, и я, его оруженосец, выпускаем своих соколов по-
всюду, где выследим дичь, и не спрашиваем, по чьей про-
езжаем земле27.
– Я передам ваши слова, сэр, – ответил как только мог
кротко Оливер Праудфьют, ибо он испытывал сильное
желание освободиться от миссии, которую так опромет-
чиво взял на себя.
Он стал даже поворачивать коня, когда приспешник
Эннендейлов добавил:
– А это получай на память, чтобы не забыть, как ты
повстречался с Диком Дьяволом. В другой раз не захочешь
портить охоту никому, кто носит на плече знак крылатой
шпоры.
С этими словами он раза три наотмашь стегнул неза-
дачливого шапочника по лицу и по телу хлыстом. По-
следний удар пришелся по Джезабели, и та встала на дыбы,
сбросила седока в траву и понеслась к стоявшему поодаль
отряду горожан.
Низвергнутый со своей высоты, Праудфьют стал не
слишком мужественно звать на помощь и тут же, не пере-
водя дыхания, заныл о пощаде, ибо его противник, едва он
свалился, быстро соскочил на землю и приставил к его
горлу свой кинжал или охотничий нож, а другой рукой стал
шарить в кармане у несчастного горожанина и даже об-
следовал его охотничью сумку, поклявшись при этом
грозной клятвой, что присвоит все, что в ней найдет, так
27 Каждый шотландец должен сожалеть, что имя Джонстоиов, больше не числится
в ряду пэров, и уповать, что кто-либо из многих претендентов хотя бы на менее высокую
честь именоваться лордами Эннендейл уладит это дело в палате лордов. Родовые поме-
стья семьи в большей своей части еще целы и находятся в достойных руках, они перешли
к младшей ветви благородного дома Хоуптаунов, состоящих в числе претендентов на
титулы старшей ветви.
как ее владелец испортил ему охоту. Он грубо рванул ку-
шак, еще сильнее напугав этим шапочника, ошеломленного
таким беззастенчивым насилием: грабитель не потрудился
даже отстегнуть пряжку, а попросту дергал за ремень, по-
куда застежка не сдала. Но, как видно, в сумке не оказалось
ничего соблазнительного. Он ее с пренебрежением от-
швырнул, позволив сброшенному наезднику встать на но-
ги, а сам уже вскочил на свою клячу и перевел взгляд на
приближавшихся товарищей Оливера.
Когда гордый посол рухнул с седла и, по выражению
Генри Смита, «обрел почву под ногами», послышался смех
– настолько похвальба шапочника заранее расположила
друзей позабавиться над его бедой. Но когда противник
Оливера подошел к нему и начал его обыскивать выше-
описанным образом, оружейник не выдержал:
– Извините, добрый мастер бэйли, я не могу допустить,
чтобы жителя нашего города били, грабили и, чего добро-
го, убили у всех у нас на глазах. Это бросит тень на
Славный Город. Несчастье соседа Праудфьюта обернется
для нас позором. Я должен пойти ему на выручку.
– Мы все пойдем ему на выручку, – ответил бэйли
Крейгдэлли. – Но чтоб никто без моего приказа не поднял
меча! Нам навязали столько ссор, что, боюсь, у нас не
хватит сил довести их до благополучного исхода. А потому
убеждаю вас всех, и особенно тебя, Генри Уинд, во имя
Славного Города: не поднимайте меча иначе, как для са-
мозащиты.
Итак, они двинулись всем отрядом. Заметив, что их
много, грабитель отпрянул от своей жертвы. Однако он
стал в стороне и поглядывал издали, как волк, который хоть
и отступит перед собаками, но в прямое бегство его не
обратишь.
Увидав, какой оборот принимает дело, Генри при-
шпорил коня и, значительно опередив остальных, подъехал
к месту, где Оливера Праудфьюта постигла беда. Первым
делом он поймал Джезабель за поводья, реявшие на ветру,
потом подвел кобылу к ее смущенному хозяину, который
ковылял ему навстречу в испачканной после падения
одежде, обливаясь слезами боли и унижения и, в общем,
являя вид, столь далекий от обычной для него кичливой и
щеголеватой важности, что честному Смиту стало жалко
маленького человечка и стыдно, что он позволил ему ос-