Первая академия. Том 1
Шрифт:
— Да, — согласился я после очередной реплики Павла. — Вопрос субъективного восприятия реальности — та ещё загвоздка. Однако сейчас меня гораздо больше интересуют более приземлённые материи. Мы… точнее я уже неделю хожу в это кафе, и мне кажется, что эта миленькая официантка слишком часто обслуживает наш столик. Может быть, это намёк?
— Ты же знаешь правила, — с сожалением произнёс Павел. — Тут запрещены отношения. Если руководство узнает, тебя накажут. Будь ты каким-нибудь графом или князем, всё сошло бы с рук. Кстати, о князьях, а ты откуда Оболенского
— Наши родители знакомы. А ты откуда его знаешь?
— Так он же в студенческом совете дисциплинарными вопросами заведует.
Я у Степана никогда не спрашивал, чем конкретно он занимается, однако ни за что бы не подумал, что именно этим.
— Повезло тебе, — протянул Даня. — Если есть знакомый в совете, то любого надзирателя можешь прижать.
— Возможно. Но у нас нормальный надзиратель, — рассудил я.
— Да ну… Он двоих заставил лектории мыть за опоздание, а одному месяц запретил покидать академию.
— И все трое — простолюдины?
— Естественно! Но мне тоже выговор сделал. Помнишь, когда я опоздал на пять минут?
Я усмехнулся:
— Хотите секрет открою? Даёшь Комару червонец, и по мелочам он больше не жужжит.
— Это как? Взятку что ли?
— Но если что, я тебе ничего не говорил.
— А он не заартачится?
— Нет. Проверенно.
— Эх, а десятку-то жалко, — сделал грустное лицо Даня. — У меня на месяц всего тридцать рублей. Если отдам десять, то придётся не обедать или не завтракать.
— Ну а что я могу сделать? — пожал я плечами.
Подошла та самая официантка с подносом, которая мне ещё в первый день приглянулась. Она, как и прежде, мило улыбалась.
— Как тебя зовут, если не секрет? — спросил я.
— Светланой меня звать, ваше благородие, — девушка ещё сильнее заулыбалась.
Я жестом попросил её наклониться:
— Ты так очаровательно улыбаешься, что мне сложно устоять. Я бы хотел с тобой встретиться наедине. Ты свободна сегодня вечером?
— Ваше благородие, — прошептала девушка, не переставая улыбаться, — вы же знаете, какие тут строгие правила. Меня могут уволить, да и вас накажут.
— Это если кто-то узнает. Но нам же не обязательно всем рассказывать?
— Прошу прощения, но правила меня обязывают отказаться.
— Хорошо, ступай, — кивнул я.
— Ну что? Я же предупреждал, — сказал Павел, когда девушка ушла. — Официантки тут, что монашки. Их самих, если застукают, выгоняют сразу. А беднота обычно за работу цепляется всеми силами.
— Тоже пытался?
— Я — нет, но и ты не первый.
Я не думал, что на обслуживающий персонал распространяются столь же строгие правила, как и на студентов. Но и тут ждал облом. Возможно, какие-то лазейки есть, но всё это выглядело очень рискованным. Безопаснее всего найти даму в городе, только нормальную, а на шлюху какую-нибудь.
Когда мы пили кофе, Света снова появилась возле нашего столика и спросила, можно ли убрать посуду. Тарелки быстро оказались на подносе, а передо мной — сложенный листок. Не успел я удивиться такому повороту, как девушка удалилась. На бумажке было написано время и место: среда, десять часов вечера, возле какого-то хозяйственного корпуса.
— У-у-у, — протянул Павел. — Кажется, тебе всё-таки повезло.
— Похоже на то, — сказал я.
Тем не менее, выглядело это странно. Зачем официантке рисковать работой ради какого-то мелкого дворянина? Вряд ли можно было всё списать на моё природное обаяние. Да и решилась она как-то слишком… быстро. Словно это не единичный случай, а уже отработанная практика. Не сказать, что я хорошо понимал женщин, но тут подозрения закрались сами собой.
В тот же вечер вновь позвонил Степану Оболенскому. Я должен был выяснить, как обстоят дела с седьмым пунктом правил, запрещающим отношения на территории академии. Ведь реальное положение вещей всегда отличается от того, что на бумаге. Вопрос, с одной стороны, щепетильный, и в какой-то степени, личный, но мне надо было знать про все подводные камни, чтобы не ударить в грязь лицом.
Когда я изложил свой вопрос, Степан предложил прогуляться и побеседовать на свежем воздухе. Через полчаса мы встретились в сквере рядом с домом.
Было уже темно, только что прошёлся мелкий дождик. На чёрном от сырости асфальте расплывались жёлтые пятна фонарного света. Лужи поёживались на ветру, как и припозднившиеся студенты, что шагали по улице, сунув руки в карманы пальто.
Я стоял один и ждал, наблюдая за парой студентов, что толклись неподалёку. Спустя пять минут на дорожке показалась длинная фигура моего «наставника».
— Хотите знать, как обстоят дела с пунктом семь? — уточнил Степан, едва подойдя ко мне.
— Да. Только правду, а не официальную версию.
— Что сказать… — парень пожал плечами. — По-разному происходит. Бывало, когда никто не узнавал, бывали скандалы. На моей памяти года три назад забеременела студентка из знатного рода. Выяснилось, что она встречалась с другим учащимся. Обоих исключили, а заодно и надзирателя уволили, который знал, но не доложил, кому следует. Каждый такой скандал — удар по репутации заведения. Но происходят они, должен заметить, редко.
— Значит, не так всё строго, — сделал я вывод.
— А куда деваться? Многие вещи… скажем так, принято не замечать. К ним относится и седьмой пункт. Но вам бы не советовал. Не стоит оно того.
— А что с обслуживающим персоналом? Тут же есть официантки, прачки и прочие.
— Тем более лучше не связываться.
— Тоже запрет?
— Если бы. Скажу по секрету, тут есть девицы, предоставляющие определённые услуги, но лучше на таких не попадаться. Могут быть последствия.
— Триппер?
— Что, простите?
— Болезни?
— Нет, проблема в другом. Те, кто покрывает это дело, всегда могут собрать компромат на неугодного студента. Поэтому не связывайтесь, — парень подозрительно огляделся по сторонам. — Лучше уж в Москве в бордель сходить. Там спокойнее. Тем более, что не везде помойка, есть очень даже неплохие заведения. Да, обойдётся дороже, но зато всё чисто.