Первая красотка в городе
Шрифт:
справедливый вопрос. я хорошенько отхлебнул французского вина.
– не знаю. может быть, я боюсь. всего боюсь. я имею в виду – людей, домов, вещей, всего. людей, главным образом.
– я тоже боюсь, – сказала она.
– но у тебя глаза открыты. мне нравятся твои глаза.
она прикладывалась к бутылке. сильно прикладывалась. знаю я этих мексиканцев в Америке. я ждал, когда она сучиться начнет.
тут в дверь забарабанили так, что я чуть не обосрался. распахнули ее злобно, по-американски: там стоял бармен –
– ты еще с этим мудозвоном не закончила?
– мне кажется, ему еще хочется, – ответила она.
– это так? – спросил г-н Банальный.
– думаю, да, – ответил я.
взгляд его ястребом кинулся к деньгам на комоде, и он захлопнул дверь. общество денег. они думают, что деньги – волшебная палочка.
– это был мой муж… как бы, – сказала она.
– мне кажется, я больше не хочу, – сказал я.
– почему?
– во-первых, мне 48. во-вторых, это как ебаться в зале ожидания на автостанции.
она засмеялась.
– я – то, что вы, парни, называете “блядью”. я должна выебать 8 или 10 мужиков в неделю, по меньшей мере.
– это уж точно мне никак не поможет.
– зато мне поможет.
– ну.
мы еще раз по очереди приложились.
– тебе нравится с женщинами ебаться?
– я для этого и здесь.
– а с мужчинами?
– я не ебусь с мужчинами.
она присосалась к бутылке. наверное, добрую четверть выхлестала.
– может, тебе в жопу хотелось бы? может, тебе хотелось бы, чтобы какой-нибудь мужик выебал тебя в жопу?
– ты ахинею несешь.
она смотрела прямо перед собой. на дальней стене висел маленький серебряный Христос. и она смотрела на этого маленького серебряного Христа на кресте.
Христос был очень хорошенький.
– может, ты это утаивал. может, ты хочешь, чтобы кто-нибудь выебал тебя в жопу.
– ладно, пусть будет по-твоему: может, мне этого действительно хочется.
я взял штопор и откупорил верхушку нового французского вина, пропихнув крошки пробки и прочего дерьма в вино, как я обычно делал. только официанты в кино могут открывать французское вино без лажи.
я сделал первый хороший глоток. с пробкой и всем остальным. протянул ей бутылку.
нога у нее упала с кровати. лицо стало как у рыбы. она хорошенько глотнула.
я забрал у нее вино. казалось, маленькие крошки пробки в бутылке не знают, куда деваться. от некоторых я избавился.
– ты хочешь, чтобы я тебя в жопу выебала? – спросила она.
– ЧТО?
– а я МОГУ!
она поднялась с кровати, подошла к верхнему ящику комода, застегнула у себя на талии этот ремень и повернулась ко мне – и прямо на меня посмотрел ЗДОРОВЕННЫЙ целлулоидный хуй.
– десять дюймов! – рассмеялась она, выпячивая живот, подсовывая эту штуку прямо мне под нос. – и никогда не опускается, никогда не изнашивается!
– ты мне раньше больше нравилась.
– ты не веришь, что мой старший брат – Хайме Браво, великий тореадор?
о какая – стоит с привязанным целлулоидным хуем и спрашивает меня про Хайме Браво.
– я не думаю, что Браво имел бы в Испании успех, – сказал я.
– а ты бы имел в Испании успех?
– черт, да я в Лос-Анжелесе успеха не имею. а теперь сними, пожалуйста, этот уморительный искусственный хуй…
она отстегнула его и сложила обратно в верхний ящик комода.
я вылез из постели и сел на жесткий стул, отхлебывая из горла. она нашла себе другой стул, и вот так мы и сидели друг напротив друга, голые, и передавали другу другу бутылку.
– это мне почему-то напоминает старый фильм с Лесли Ховардом, хотя эту часть они бы ни за что не сняли. это же Ховард в кино по Сомерсету Моэму снимался?
БРЕМЯ СТРАСТЕЙ ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ?
– я не знаю этих людей.
– правильно. ты слишком молодая.
– а тебе нравился этот Ховард, этот Моэм?
– у них у обоих стиль был. много стиля. но почему-то с ними обоими часы ли пройдут, дни или годы – начинаешь, в конечном итоге, думать, что тебя облапошили.
– но у них у обоих было то, что ты называешь “стилем”?
– да, стиль очень важен. множество людей орет правду, но без стиля она беспомощна.
– у Браво есть стиль, у меня есть стиль, у тебя есть стиль.
– хоть чему-то научилась.
потом я снова залез в постель. за мной – она. я попробовал снова. ничего не вышло.
– сосешь? – спросил я.
– конечно.
она взяла его в рот и что-то из меня выжала.
я дал ей еще пятерку, оделся, отхлебнул еще вина и спустился по лестнице, перешел через дорогу к заправке. аккумулятор зарядили полностью. я заплатил работнику, выкатил задним ходом машину, дернул по 8-й авеню. 2 или 3 мили за мною висел легавый на мотоцикле. в бардачке у меня лежала пачка КЛОРЕТОВ, я ее вытащил, извлек 3-4. лягаш, наконец, отлип и прицепился к какому-то япу, который внезапно свернул влево на бульвар Уилтшир, не включив поворотника и не просигналив рукой. они заслужили друг друга.
когда я приехал к себе, женщина спала, а маленькой девочке захотелось, чтобы я почитал ей из книжки под названием ЦЫПЛЯТА КРОХИ СЬЮЗАН. это было ужасно. Бобби нашел картонный ящик, чтобы в нем могли спать цыплята. он поставил его в угол за кухонную плиту. потом Бобби насыпал немного кашки Крохи Сьюзан в маленькую тарелочку и аккуратно поставил ее в ящик, чтобы цыплята могли немножко пообедать. а Кроха Сьюзан смеялась и хлопала своими маленькими жирными ладошками.
позже выясняется, что два других цыпленка – петушки, а Кроха Сьюзан наседка, наседка, отложившая чудеснейшее на свете яйцо. вот те на.