Первая любовь

Бек Кора

— Я так поняла, Марина, что вы — врач. Всё верно?

Марина кивнула головой. Тогда я не удержалась и спросила:

— Но почему же вы не работаете по специальности?

Домоправительница мягко улыбнулась.

— Так и вы, Люда, судя по вашей грамотной речи, человек с высшим образованием, однако работаете продавцом.

— В Москве без прописки, либо регистрации по месту жительства в школу не устроишься, — объяснила я свою ситуацию. — Но хозяйка моей однушки не хочет с этим заморачиваться. Искать другую квартиру я не хочу. Боюсь, дешевле не найду.

—

А меня Софья Абрамовна к себе прописала, причём без всяких условий со своей стороны, — сказала Марина. — Но я всё равно не хотела бы работать в больнице или в поликлинике. Здесь меня всё устраивает: высокая зарплата, бесплатное жильё, питание, а главное — очень хорошие, доверительные отношения с хозяйкой.

— Да она хозяйка Медной горы! — оглядывая просторное помещение с высоким потолком, дорогим паркетом и мебелью из натурального дерева, сказала я и призналась: Я-то думала, что Софья Абрамовна работает директором школы, но теперь понимаю, что ошиблась.

— Не совсем, — мягко заметила Марина. — На самом деле моя хозяйка действительно имеет отношение к сфере образования, но только она работает не в школе.

Узнать, чем именно занимается моя знакомая, мне не удалось, так как Софья Абрамовна позвонила Марине и пригласила нас к столу.

Лёка?!

Как я и предположила, за застеклённой арочной дверью находилась столовая.

Признаться, сначала я чувствовала себя в своих утеплённых штанах и в клетчатой рубашке, доставшейся мне от папы, немного неловко. Но потом решила не заморачиваться по поводу того, что обо мне подумает хозяйка этого дорогого особняка.

В конце концов, я в гости не напрашивалась, а кроме того еду с работы. Ну а где вы видели продавца в вечернем платье? Ладно бы я работала в каком-то бутике, торгующим брендовой одеждой или косметикой, а в овощном ларьке только и думаешь о том, чтобы не замёрзнуть.

Впрочем, Софья Абрамовна была сама любезность. Она даже разлила чай по чашкам, хоть Марина и порывалась взять на себя эти хлопоты.

Наверное, чтобы меня не смущать и дать возможность спокойно поесть, Софья Абрамовна завела разговор с Мариной про садовника, который хотел уволиться в связи с переездом на свою историческую родину, и теперь нужно было найти ему замену.

Как ни смешно, но в комнате с безупречно сервированным столом и белоснежной длинной скатертью я вдруг ощутила тепло и уют родного дома. Это произошло благодаря столовому и чайному сервизам “Мадонна”.

Их производили в ГДР — стране, которой на современной карте мира нет. А посуда, которая в СССР считалась признаком состоятельности, сохранилась.

Правда, у нас дома был только чайный сервиз, который папа привёз из соревнований. Моя бабушка его очень бережёт. Поэтому сервиз стоит в серванте на видном месте. Естественно, как всё запретное, сервиз “Мадонна” всегда манил меня к себе. Но бабушка боится, как бы мы не разбили чашки-блюдца, и вынимает его только, когда приходят гости.

А вот в доме у Софьи Абрамовны сервизами

пользуются без проблем, причём сразу двумя. Я с удовольствием пила чай из чашки “Мадонна” и попутно разглядывала на ней картинки.

К моему удивлению, еда в богатом доме оказалась самая обычная, хотя и вкусная. Сельдь под шубой, маринованные грибочки, очень сытный еврейский салат, приготовленный из жареных грецких орехов, яблок и нарезанной соломкой говядины, запечённая утка, мясной пирог. Впечатление, будто я оказалась в гостях в старом добром русском поместье.

Уплетая за обе щеки бесподобные домашние пирожки с тушёной капустой, я вспоминала, прости господи, санузел, который поразил моё воображение.

Перед тем, как пройти в столовую, Марина показала, где можно помыть руки. Я вошла и обалдела. Санузел в доме оказался размером с мою однушку, вокруг всё сверкало-блистало. И ладно бы, просто чистотой. Но я воочию увидела знаменитый золотой унитаз и такую же роскошную раковину.

Их блеск всё ещё стоял перед моими глазами, поэтому я не сразу обратила внимание, что Софья Абрамовна и Марина внезапно резко замолчали.

Промокнув губы салфеткой, я хотела взять в руки чашку с чаем, но вдруг почувствовала на себе чей-то взгляд.

Подняв глаза, я увидела некоего молодого мужчину, который стоял в дверном проёме.

Высокий, темноволосый, поджарый, с крупным породистым носом и глазами необычной миндалевидной формы, он потрясённо смотрел на меня.

Очень странно! Ведь мы с ним не знакомы. Вот только эти миндалевидные зелёные глаза я как будто где-то видела. Но когда и где, хоть убей, не помню.

Чувствуя себя не в своей тарелке, я опустила голову. Ну, что он на меня смотрит? И хоть я не робкого десятка, но сейчас была бы не прочь поменяться местами, к примеру, с одним из стульев, которые были придвинуты к столу. А что? Они стоят себе и стоят, и никому до этих стульев нет дела. Однако я, сама того не желая, оказалась в центре внимания.

Софья Абрамовна с вопросительной полуулыбкой на губах смотрела то на мужчину, то на меня. Марина усиленно делала вид, будто копается в своём телефоне, но по её напрягшимся плечам и спине я понимала, что ей тоже очень интересно узнать, что связывает меня с этим человеком, который продолжал стоять в дверях.

— Ну, что за нахал? — возмутилась я про себя. — Нет, чтобы дать людям попить чаю. Вообще-то, я с утра на ногах, и только сейчас немного расслабилась.

Но, вспомнив парня, который утром выхватил из моих рук рюкзак, поправила саму себя:

— А чему удивляться-то? У меня сегодня день встречи с нахалами. Особенный день!

Разозлившись на мужчину, я потянулась к чашке с чаем. С демонстративным видом взяла её в руки и только хотела сделать глоток, как вдруг услышала ликующий вопль:

— Лёка?! Я столько лет тебя искал! Наконец-то, мы встретились. Вау!

Несколько секунд я ошеломлённо смотрела в его лицо, не веря своим собственным глазам. Лёка — так меня однажды назвал один человек. Точнее, мой бывший ученик Руслан Таиров.