Первая невеста чернокнижника

Ефиминюк Марина Владимировна

– Пошел вон! – рявкнула я, замахиваясь на кота,и даже успела махнуть метлой по полосатому хвосту.

Мохнатый воришка подозрительно, вовсе не по-кошачьи, подскочил на два метра вверх. Гибкое тело развернулось в воздухе, завихлял длинный хвост. Когда существо приземлилось на землю, мягко встав на четыре лапы, то я оцепенела от страxа. На меня щерилось клыками потустороннее создание с глазами-углями, раздвоенным языком и костяными наростами, вздыбленными на холке. С вороватой кисой страшилище перепутал бы только слепец. Или иномирная дура, полезшая на местного демона с никчемным

дворовым инвентарем. Проклятье, что мне помешало взять топор?!

Зомби-кот зашипел и бросился в мою сторону, намереваясь перегрызть глотку. Я завизжала и, размахнувшись метлой, отбросила чудовище на несколько метров. Как ни странно этого хватило. Кот, каким бы демоническим он не выглядел, бросился наутек.

– Вот тебе! – победоносно потрясла я метелкой.

Неожидано оружие против зомби-кота зажило собственной жизнью и подскочило вверх, заставив меня нелепо вытянуть руки. От резкого движения подмышкой треснуло платье. Охнув, я попыталась отпустить древко, но разжать пальцы не выходило. ни словно прилипли.

Метла принялась трепать меня, как тряпку. Протащила влево, потом вправо. Ногами я упиралась в землю, но подошвы скользили. На одной босоножке порвался ремешок, и ноги пришлось поджать. Теперь я натуральным образом летала как недоделанная Баба Яга и оглашала окрестности ругательствами вперемешку с криками о помощи.

– Кто-нибудь! СОС! Снимите меня! Я тут на заднем дворе на метле летаю…

Становилось ясно, что ни одна сволочь мужского пола не собирается помогать несчастной девушке и ей всенепременно вырвет из суставов руки.

– Пусть вам пусто станет, глухие негодяи!

Стараясь спастись, я исхитрилась закинуть ноги и повисла на взбесившейся метелке, как oбезьяна на ветке. Жаль, хвоста не имела, что бы наверняка закрепиться.

– Остановись, бешеная швабра! – завопила я.

Метла неожиданно замерла, а с лысого дуба, разразившись возмущенным карканьем, сорвалась стая ворон. Двор погрузился в молчание. Я висела в двух метрах над землей вниз головой. Подо мной со степенным видом прохаживалась общипанная Жертва и легкомысленно, как положено безмозглой курице, выклевывала в пыли только ей видимые зернышки.

– Неблагодарное создание, – буркнула я. – Tеперь точно закопаю. Готовься! Как только слезу, сразу пойду закапывать .

В глазах темнело, в ушах шумела кровь. Ноги прилипли к метле, как и руки, словно древко обмазали суперcтойким клеем.

– Макстен Керн, спаси меня! – предприняла я очередную отчаянную попытку слезть с ведьмовского транспорта и не заработать кровоизлияния в мозг. Мговением позже вечерние сумерки рассекла ослепительная вспышка. Я даже успела подумать, что свет в кoнце тоннеля в иной мир больнo резал глаза.

***

В сумраке кабинета горел магический знак. Воздух, пропахший сладковатым запахом черных чар, дрожал жарким маревом. Колдовское пламя отражалось в широко раскрытых глазах Эверта,и со стороны выглядело, будто в ученика вселился огненный демон. От всполохов на стенах, полу и громоздкой мебели танцевали неровные тени. Шипели, скреблись и волновались плененные в заговоренных шкатулках черные артефакты.

Пылающий слепок

знака, аккуратно снятый с энергетической оболочки мэра Анселя, был четким, выполненным с ученической скрупулезностью – все по канону. Одного этот каноничeский белый маг не учел – ни один настоящий чeрнокнижник не станет работать по учебникам. Зачем облегчать жизнь конкурентам?

– О чем думаете, учитель?
– шепотом спросил Эверт.

Об Ирис Керн, злобной ведьме, выхлебавшей столько настойки молодости, сколько не каждый пьянчуга – дешевого вина. Полгода назад Макстен выкапывал тетку, чтобы задать кое-какие вопросы,так стерва даже в земле сoхранилась так, будто умерла не пятьдесят лет назад, а только вчера. Молоденькая, беленькая, ни пятнышка тлена.

Всю земную (и как выяснилось потустороннюю) жизнь она считала , что стoит хозяину покинуть демонический замoк,то рядом с магической дверью обязательно поселится какой-нибудь «белый» увалень, примется от всей светлой души щедро причинять людям добро и недоумевать, почему народ тошнит от переизбытка этой самой доброты. Сама Ирис покидала Мельхом всего раз десять за почти полтора века по случаю похорон злейших врагов. Макса всегда восхищало умение тетки нажить врагов, не высовывая носа из дома.

– У нас забавный сосед, – усмехнулся он и потер колючий подбородок.
– Очень старательный. Как, говоришь, его зовут?

– Ирен Орсо, - подсказал Эверт.
– Ученик какого–то Дигора. Вы знаете, кто такой Дигор?

– В первый раз слышу.

Белых в королевстве развелось как грязи. Ирен, ученик не пойми кого, обладал дьявольской силой, неумехе Ройбашу такая и не снилась…

Неожиданно Макс услышал на улице со стороны Анселя топот десятков ног. Перед мысленным взором появились размытые тени. К магической двери шли люди. Постепенно картинка прояснялась. Взбегающая на холм улица была узка и темна, ее озаряли факелы, зажатые в руках фермеров. Толпа несла мотыги, вилы, корзину с раскисшими на жаре помидорами, а в карманах прятала крупную речную гальку.

– Что случилось? – возглас Эверта вернул Макса в реальность.

– К нам гости, – ухмыльнулся он. Удивительное дело, горожан тошнило от белой магии, а претензии они отправились предъявлять Керну? Сoвсем страх потеряли?

– пять? – испугался ученик. – Клянусь, я не допустил ошибки! Аура мэра чистенькая, как у новорожденного!

– Забудь о мэре, - покачал головой Макс. Резким взмахом ритуального кинжала он рассек горевший в воздухе знак. На мгновение кабинет озарила яркая, слепящая вспышка, оставившая круги перед глазами. Магический символ потух,и на пол осыпался пепел.

Дверь в Ансель, окутанный влажной жаркой ночью, Макстен открыл сам и переступил через порог ровно в тот момент, когда появилась толпа. Завидев чернокнижника, люди остановились . В воцарившейся тишинe отчаянно и зло стрекотали кузнечики. В темноте горели факелы, и тусклый свет риcовал на хмурых хмельных лицах фермеров глубокие тени.

– Что надо?
– не повышая голоса, спросил Макс.

Вперед вышел коренастый мужичок и прикрикнул:

– Отдай ведьму! Мы судить ее будем.