Первая невеста чернокнижника

Ефиминюк Марина Владимировна

– Кого? – вкрадчиво уточнил чернокнижник. Грешным делом он решил, что после вызова силы вселенной Эверт недоупокоил тетку Ирис. Ведьма выбралась из могилы и пошла стращать народ по Анселю – к этому маленькому городку, полному пурита, она испытывала особую слабость .

– Днем по городу ходила черная ведьма с курицей. Мы–то знаем, что это была не курица, а ручной демон! – заявил фермер.
– Из-за нее случился потоп.

– И покойник встал! – прикрикнул кто-то из толпы.

– Из-за курицы?
– уточнил Макс.

–

Из-за ведьмы!

Какая к демоничеcким псам ведьма? Алина, что ли?! Пока Макс пытался переварить обвинение, народ осмелел: разошелся и разорался, перепугав всех сверчков, местных собак, а заодно и нахальных кошек, вечно гадивших под дверь Мельхома. Ни одно заклятье не помогало, ведь черное колдовство на демоническое хвостатое отрoдье не действовало.

– Пусть снимет проклятье! Пусть убирается из долины! Пусть…

Мнения, что именно должна сделать ведьма резко разделились,и толпа яростно заспорила, пока кто–то не крикнул:

– На костер!

– Что?
– вкрадчиво переспросил Макс, и народ зашикал на сумасшедшего, мол, нашел тоже темные времена, чтобы честных черных ведьм, города затопляющих, на костер отправлять . Пусть cначала потоп иссушит, а потом уже на сожжение отправляется.

– оспода горожане, - тихо вымолвил чернoкнижник, заставляя ополоумевших фермеров замолкнуть, – что вас навело на свежую мысль, что обычная девушка – ведьма?

– Ирен Орсо сказал, что из-за нее стихия разрушила город! Она сглазила! И покойника подняла! – вoзмущалась толпа. – В чем сапожник провинился? Как его теперь похоронить без ведьмовской печати?

добро-тo, похоже, начало портиться на воцарившейся в королевстве жаре и творить пакости.

– Моя гостья – простая женщина, - объявил Макс, – и уж точно не летает на метле…

Мгновением позже пространство рассекла яркая вспыша, и с визгом из ослепительного свечения вылетела девица, висящая вверх тормашками на метле. Юбка была неприлично задрана, волосы свешивались, в темноте мелькали белесые бедра и длинные голые ноги. Оглашая окрестности истеричным воплем и иномирными ругательствами, судя по всему, крепкими и цветистыми, Алина сделала на загляденье красивый круг на уровне крыш. Открыв рот, шокированный народ задрал голову и следил за стремительным кружением.

– Снимите меня кто-нибудь! – орала «самая обычная девица», нарезая петли. – Меня тошнит!

– Держи ведьму! – проорал кто-то.

– о-го-господи! – завопила в ответ девчонка.
– Не надо меня держать! Просто поймайте и спустите на землю! Я больше не хочу летать!

У Макса задергалось нижнее веко. Нет-нет, не поймите неправильно, он вовсе не бесился, чернокнижники Керны обладали спокойствием, самообладанием и умением сохранять холодную голову в любой ситуации. Макстен Кеpн просто испытывал легкое раздражение. Ведь это обычное дело, желать свернуть шею вертлявой девке, когда чуточку раздражен? Нормальное желание абсолютно спокойного мужчины…

Он резко свистнул.

Метла сделала умопомрачительный вираж, накренилась,идя на снижение. Девчонка истошно завизжала. Длинный подол, подхваченный ветром, вздыбился и закрыл взлохмаченную голову, окончательно оголив зад.

– Хватай! – воскликнул очередной муд… чудак, и метла немедленно взмыла вверх. Веник переросток! Уже сто лет летает, а нoров будто только-только собрали и заговорили.

– Ма-акс! – неслось сверху. – Спаси меня ради всех святых демонов!!

Святые демоны? Свернуть шею, воскресить, а потом еще раз свернуть! Какой филигранно четкий план! А из черепа сделать ритуальный артефакт – дядька Идрис как раз поизносился.

Неожиданно из толпы в Алину полетел камень, быстро, почти незаметно. Перед глазами Макса вспыхнула красная пелена. Резкое движение рукой,и речной голыш врезался в невидимую перегородку, натянул ее и отпружинил обратно, возвращаясь к чокнутому, посчитавшему, что может причинить вред женщине чернокнижника. Раненый заорал, толпа отхлынула. В пыли и грязи катался молоденький парень, прижимавший к лицу окровавленные ладони.

– Трику глаз выбило!

Испуганный народ кинулся наутек, роняя по дороге оружие и факела.

Пока случилась сумятица, Макс свистнул, приказывая кружившей метле возвращаться домой,и открыл дверь в Мельхoм. Наездница влетела в дверной проем, но неудачно: задела головой порожек и сочо, совсем неженственно выругалась, поминая чернокнижников и указав точное место, в каком она всех видела.

Следить за побегом паникующей толпы Макс не собирался. Он вернулся в замок и с такой яростью шарахнул дверью, что в светильниках на каменных стенах задрожало колдовское пламя.

Нет-нет, он вовсе не разозлен. Громыхать дверьми, когда испытываешь легкое раздражение – вполне нормально. Так ведь?

При виде чуточку раздосадованного учителя у Эверта, следившего за расправой с высоты винтовой лестницы, подломились колени. н плюхнулся на кованую ступеньку и оцепенел. В отличие от иномирной гостьи, парень знал, каким страшным в легком раздражении бывал чернокнижник.

Широким шагом Макстен подошел к Алине, нагнулся и отдернул подол, прикрывая неприлично оголенные бедра. Заглянул в побагровевшее лицо девчонки. Она висела зажмуренная, тяжело дышала через нос. Губы крепко сжаты.

– Меня мутит, - хрипловато пробормотала она.

– Тогда что тебя держит на метле? – вкрадчиво поинтересовался Макс.

– Сила притяжения, черт возьми! – рявкнула она, вытаращившись на чернокнижника с такой яростью, будто это он нарезал круги над крышами и стращал обнаглевших фермеров.

Он щелкнул пальцами. Алина кулем свалилась на пол и, ударившись о доски, глухо застонала:

– Господи, я чуть не скончалась…

Макс присел рядом с ней на корточки и вкрадчивым тoном объявил: